ЗАГАДКИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ: РЖЕВСКАЯ БИТВА

Много, много загадок таит ещё в себе история Второй мировой войны. Да тут и удивляться, видимо, нечему. Ведь до сих пор много неясного не то, что в истории Второй мировой, но и в Первой. Многие читатели могут даже удивиться, узнав, что некоторые материалы Первой мировой до сих пор хранятся под грифом «Секретно». Например, Ржевская битва.

Историки неохотно берутся за Ржевскую тему. Долгое время мы вообще мало знали об этой операции периода Великой Отечественной войны. Да и немногие стремились узнать правду об этом событии. Ведь принято было считать, что гордиться тут нечем: советские войска 14 месяцев вели бои местного значения, город был оставлен врагом, а не «взят нашими войсками в ходе тяжёлых боёв», как пытались представить. В итоге – победителей нет, зато потери огромны, и, стало быть, бессмысленны. Однако исследования, проведённые краеведами, материалы научных конференций, работа А. Судоплатова «Спецоперации Кремля. Лубянка и Кремль. 1930 – 1950 годы», изданные воспоминания немецкого генерала Хорста Гроссмана «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта», ряд рассекреченных архивных материалов, позволяют по-новому взглянуть на события тех лет.

Знакомясь со всеми материалами, перед исследователем возникает простой вопрос: почему небольшой город (около 50 тысяч жителей во время войны, расположенный в 200 км. от Москвы и в 1400 км. от столицы Германии, немцы называли «воротами Берлина» и буквально вцепились в него зубами? Вот на этот вопрос исследователи, журналисты и писатели пытаются дать ответ. Естественно, в стороне не мог остаться и Н. Непомнящий, незаурядный историк, подготовивший сборник о многих тайнах Второй мировой. Он сообщает, что в первых числах декабря 1941 года нацисты беспорядочно отступали от Москвы. До той поры, а война бушевала уже два года, с вермахтом подобного никогда не случалось. Это была чрезвычайная ситуация. Многие стали понимать, что войну фюреру вряд ли удастся выиграть. Ведь ещё совсем недавно англичане и американцы считали, что Россия продержится ну, максимум, два – три месяца. А тут на тебе – полный разгром одной из крупнейших группировок вермахта – самой мощной и оснащённой армии мира.

Не зря В. Дайнес назвал одно из своих исследований «1941. Год Победы». Практически на этих позициях стояли и израильские исследователи В. Тырмос и Я. Верховский, которые обосновали свои выводы в блестящей монографии «СТАЛИН. Тайный «СЦЕНАРИЙ» начала войны». Конечно, не все с ними согласятся. Но факт остаётся фактом. Даже американцы не могли поверить в такое «чудо». В Москву прилетел личный представитель президента Рузвельта – Гопкинс и на подмосковских полях увидел ужасающую картину краха группы армий, наступавших на Москву. О чём лично и доложил президенту США. И тогда стало понятным, что поставки по ленд – лизу не попадут в руки нацистов. Забегая вперед, отметим, что они сыграли существенную роль в войне с нацистской Германией.

Оценив масштабы катастрофы, 19 декабря 1941 года Гитлер объявляет себя главнокомандующим Сухопутными войсками. 3 января 1942 года приказы-вает отступающим войскам: «Цепляться за каждый населённый пункт, не отступать ни на шаг; обороняться до последнего солдата… до последней гранаты. Каждый населённый пункт должен должен быть превращён в опорный пункт. Сдачу его не допускать ни при каких обстоятельствах, даже если он будет обойдён противником». Парадное обмундирование, доставленное из Берлина для победного парада на Красной площади, пришлось срочно отправлять обратно на склады хранения.

Нельзя не отметить, что этот прказ напоминает приказ Сталина №227 («Ни шагу назад»), изданный в июле 1942 года. И события, которые развернулись после издания этих приказов, тоже как-то ассоциируются друг с другом. Но итоги оказались разными. Нацисты всё -таки были разгромлены и русские, после Сталинграда, пошли вперёд.

О Сталинграде я вспомнил не зря. Большинство исследователей связывают события на Волге с происходящим подо Ржевом. Но вернёмся к заявленной теме. Выполняя приказ, немцы, отступив от Москвы, «зацепились» за Ржев. Город был почти в кольце русских с севера и даже с запада. Но выбивать из него врага пришлось дольше года. Дрались нацисты отчаянно. Легендарная журналистка, писательница, военная переводчица, награждённая многими правительственными наградами, автор многих интереснейших книг о войне Елена Ржевская («Берлин. Май 1945 года», «И была война» и многих других), воевала подо Ржевом с февраля 1942 до марта 1943 года. Её настоящая фамилия Каган. Но она, в память о пережитом, именно там, взяла себе псевдоним – «Ржевская». Так с ним и прожила всю свою долгую жизнь.

Вот что она писала о событиях тех лет. «В немецких частях каждый солдат лично подписывает клятву фюреру, что не сойдёт со своего места у Ржева. Ржев отдать – это открыть дорогу на Берлин – так всё время повторяет радио». Ржев уже не рассматривался как город. Он стал определённым рубежом войны и довольно странный девиз «Ржев – ворота в Берлин» действовал на немцев с той же магической силой, как на русских священное «Отступать некуда – за нами Москва». Но тем не менее вермахт был далеко не сокрушен и резервы Рейха не исчерпаны. Хотя казалось, что от удара под Москвой германские войска совершенно обессилены. Но им всё же удается держать прочнейшую оборону. А советские части, численностью более миллиона человек, рвущиеся на запад в течение трёх с половиной месяцев ( «Ржевско – Вяземская стратегическая наступательная операция 8 января – 20 апреля 1942 года»), почему-то не могут её пробить. Тяжёлые крово-пролитные бои ещё идут долгие месяцы, но выбить из Ржева врага не удаётся. И вдруг, в начале марта 1943 года, – и это другая загадка – немцы оставили город, отступили на 150 – 200 км. к западу и, по сути, открыли Красной армии путь на Берлин. Правда, это было только начало пути к победе.

Так почему ушли немцы? «Гитлер разрешил наконец» вспоминает германский генерал Гроссман. Значит ли это, что разрешил, поняв бессмысленность сопротивления, учитывая огромные потери и признав явное превосходство русских. «Тогда почему наше командование постеснялось сказать народу правду и 3 марта 1943 года выдало сводку: «Несколько дней назад наши войска начали решительное наступление на Ржев. Сегодня после длительных и тяжёлых боёв они взяли город» («Сводки советского информ-бюро. Т. 3. ). Итак, русские вошли в Ржев, и Черчилль лично поздравил Ста-лина с этим событием, подчеркнув: «Мне известно, какое большое значение Вы придаёте освобождению этого пункта».

Но вот здесь пришло время обратиться к разведчику П. Судоплатову, который сообщил весьма интересные детали. «Из материалов немецких архивов известно, что командование вермахта совершило несколько роковых ошибок отчасти из-за того, что целиком полагалось на информацию абвера, полученную от источников Советского Верховного Главнокомандования. Дезинформация, передаваемая «Гейне» – «Максом», готовилась в Оперативном управлении советского Генштаба при участии одного из его руководителей – Штеменко, затем визировалась Разведуправлением Генштаба и осуществлялась в 1942 – 1943 гг. там, где их «предсказывал «Гейне» – «Макс», но она имели отвлекающее, вспомогательное значение. Дезинформация имела порой стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» – «Макс» сообщил, что Красная Армия нанесёт немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью…».

Видимо, читатель догадался, что советская разведка вела крупную дезиформационную радиоигру с абвером. ( П. Судоплатов. «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930 – 1950 годы» ). Одна деталь у Судоплатова вызывает сомнение: Жуков не знал об этой игре, а немцы были предупреждены о русском наступлении подо Ржевом. Отсюда и большие потери. Вряд ли могли не проинформировать Жукова обо всех этих событиях. И здесь появляются несколько иные мнения. Причём, весьма обоснованные. Генерал армии М. Гареев и историк И. Чарухачева, опираясь на серьёзную документальную базу исходят из того, что операция «Марс» – так именовалось в документах Ржевско – Сычевское наступление и операция «Уран» ( Сталинград) являлись двумя частями единого замысла. А историк Вадим Кожин своё мнение сформулировал следующим образом: «Так ли уж значим был Ржев? Столь долгое (14 месяцев) стойкое сопротивление врага в округе Ржева – очень существенная глава истории войны…Эти бои представляли собой, по существу, единственное безусловно достойное действие наших войск почти за весь 1942 год – между победой под Москвой в самом начале этого года и победой под Сталинградом в его конце. Более того: без героического и трагедийного противоборства под Ржевом иначе сложилась бы и ситуация под Сталинградом…Чтобы убедиться в первостепенной значимости противоборства под Ржевом, достаточно вглядеться в один из важнейших источников по истории боевых действий в 1941 – 1942 годах – «Военный дневник» начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии Франца Гальдера: Ржев здесь буквально в центре внимания начиная с 3 января 1942 года…Таким образом, был свой объективный смысл в ржевском противоборстве и у нас, и у врага, правда, кардинально различный смысл: сопротивляясь под Ржевом, враг отдалял своё поражение, а русские, атакуя его, приближали свою победу».

Но понятно, не отвлеки Ржев столь огромные силы врага, победа под Сталинградом была бы проблематичной. Именно потери, понесённые под Ржевом, помогли отстоять Сталинград. Отсюда становится понятной «связка» – Жуков – Рокоссовский. Два великих полководца как бы страховали друг друга. Жуков не мог быть назначен на второстепенное направление. Он и был назначен для того, чтобы не дать возможности перебросить немецкие войска против Рокоссовского. Да и Москва – то была тогда в 200 км. от линии фронта, что тоже играло немалое значение при назначении Жукова командующим. Кстати, о значении этого направления свидетельствует факт посещения лично Сталиным этого фронта. Потери русских под Ржевом были немалые. Именно им, погибшим на этом направлении, посвятил своё стихотворение великий русский поэт А. Твардовский. Он его так и назвал: «Я убит подо Ржевом». Стихотворение написано на реальных событиях. Его герой – Владимир Петрович Бросалов. Его матери пришла похоронка, что сын пал смертью храбрых под Ржевом. Но затем оказалось, что он был ранен и лежит в госпитале имени Бурденко. Мать показала похоронку Александру Твардовскому. Он побывал в госпитале и обещал солдату, что напишет стихи о боях за Ржев. Вот фрагмент из этого стихотворения.

Фронт горел не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит, и не знаю
Наш ли Ржев наконец?

Но вернёмся к заявленной теме. Жуков держал Ржевский рубеж. Но как были нужны эти войска немцам на Кавказе и под Сталинградом! Как известно, не оправдались надежды немцев на молниеносную войну. И без Кавказа немцам было не обойтись. Задача русских состояла в том, чтобы не допустить возможности переброски основных сил вермахта в нефтеносные районы Советского Союза. Задача немцев состояла в том, чтобы сосредоточить максимум сил для захвата этих районов. В этом -то и состояло значение Ржева, сковавшего практически большую часть Центральной группы войск вермахта. Но в 1942 году нацисты стремились компенсировать этот дисбаланс наступлением лишь в одном направлении – на Юг, в отличие от 1941 года, когда наступление шло по всему фронту. Для этого в 1942 году резервов уже было недостаточно. Германия испытывала острую потребность в горючем. И эту проблему нужно было решать. И вот тут мы обратимся ко второму фрагменту процитированной работы Н. Непомнящего – «Крах операции «БЛАУ», в котором автор рассматривает проблему Кавказа – третьего района, где решалась судьба войны. Каждому понятно, что без реализации этого плана невозможно было решить проблему и Ржева, и Сталинграда.

«Острую нехватку горючего немецкие армии ощутили уже зимой 1941 года. Не помогали и нефтянные ресурсы Румынии. И тогда Берлин взялся за разработку секретной операции «Блау», основной задачей которой стало наступление германских войск на юге России с целью захвата кавказской нефти, а затем и нефтянных месторождений Ирана и Ирака, откуда Гитлер намеревался двинуться дальше – на Индию. Он надеялся, что Советский Союз израсходует на защиту своих месторождений «чёрного золота» последние людские резервы, после чего победа достанется Германии. Было даже создано акционерное общество «Немецкая нефть на Кавказе» и собран внушительный контингент из 15 тысяч специалистов и рабочих для технического обслуживания кавказских нефтепромыслов. Дело оставалось за малым – захватить их», – сообщает цитируемый автор.

Итак, на юге решалась судьба не только Советского Союза, но и Великобритании. Сталин не исключал возможности захвата нефтянных промыслов и предпринимал меры, чтобы и в этом случае немцы не могли воспользоваться нефтяными скважинами. Об этом тяжёлом драматическом периоде Великой Отечественной войны Н. Непомнящему рассказывал старейший российский нефтяник, бывший нарком нефтянной промышленности, а впоследствии председатель Госплана СССР Николай Константинович Байбаков. Байбаков – последний сталинский министр. Он – автор 200 научных трудов. То, о чём он рассказал цитируемому автору, можно найти в его мемуарах: «40 лет в правительстве», «От Сталина до Ельцина», «Моя родина – Азербайджан». Он признавал, что наступление немцев летом 1942 года действительно поставило СССР на грань жизни и смерти. В июле 1942 года гитлеровские армии вышли к нижнему Дону, ожесточённые бои гремели уже в предгорьях Кавказа. «В один из июльских дней Байбакова вызвали к Сталину в Кремль. – Гитлер рвётся на Кавказ, – сказал Верховный. Нужно сделать всё, чтобы ни капли нефти не досталось врагу.

Имейте в виду, если немцы захватят нашу нефть, мы вас расстреляем. Но если вы уничтожите промыслы преждевременно, а немец так их и не захватит, мы вас тоже расстреляем. – Вы не оставляете мне выбора, товарищ Сталин, – заметил Байьаков. Сталин перестал ходить по кабинету, медленно поднял руку и слегка постучал по виску: – здесь выбор, товарищ Байбаков. Думайте, решайте вопрос на месте…»,- рассказал он Н. Непомнящему. Этот случай описан и в мемуарах бывшего министра. На следующий день в Государственном Комитете обороны срочно утвердили и отправили в Краснодар группу специалистов для проведения особых работ на промыслах Северного Кавказа. Задание ГКО эта группа выполнила. За полгода оккупации прибывшим из рейха инженерам так и не удалось восстановить ни одной взорванной скважины. Танки и самолёты фашистской Германии остались на голодном топливном пайке Армии рейха были блокированы на горных кавказских перевалах. Продвижение боевой техники застопорилось из-за нехватки топлива. «Горькая ирония в том,- записал в свой дневник начальник Генштаба сухопутных войск Гальдер, – что мы, приближаясь к нефти, испытывая всё больший дефицит». Советские танки использовали дизельное топливо, которое для немецких не годилось. Зачастую германским танковым дивизиям на Кавказе приходилось простаивать по нескольку дней в ожидании горючего. Грузовики, поставлявшие топливо, также не поспевали, потому что у них, в свою очередь оно тоже было на исходе. В отчаянии немцы даже пытались использовать для перевозок моторного топлива верблюдов.

К ноябрю 1942 года последние попытки германских войск пробиться через горные перевалы к Грозному и Баку были отбиты. И в Сталинграде немцам катастрофически не хватало топлива. Генерал, танкист Гудериан писал жене с фронта: «Пронизывающий холод, отсутствие укрытий, обмундирования, тяжёлые потери, ужасное положение с поставками топлива – всё это превращает выполнение обязанностей командующего в мучение». Фельдмаршал Манштейн по телефону умолял Гитлера переподчинить ему немецкие войска на Кавказе и перебросить их, чтобы оказать помощь армии, увязшей под Сталинградом. «Нет, – отвечал фюрер, – нам важен вопрос захвата Баку. Если не получим кавказскую нефть, война проиграна».

Операция «Блау» провалилась. После сокрушительного поражения под Сталинградом, окончательно потеряв надежду воспользоваться кавказской нефтью, Гитлер приказал уничтожить нефтеперабатывающие заводы в Грозном. А в это время русские форсированно осваивали промыслы «Второго Баку» в Поволжье и Предуралье. Красная Армия горючее получала регулярно. А из под Ржева войска перебросить было нельзя. Это значило открыть дорогу русским на Запад. Итак, без Ржева – не было бы Сталинграда. Вот как в одной «связке» оказались Кавказ, Сталинград и конечно же предмет нашего разговора – Ржев. Но знали мы об этом мало. Это тоже была одна из тайн Второй мировой.

---

Вилен ЛЮЛЕЧНИК,
Нью-Йорк.
Для RA NY”