ФРАГМЕНТЫ ПОЛЬСКОЙ ИСТОРИИ

Готовя нападение нападение на Польшу и осуществляя дипломатический нажим на Москву с целью заключения договора о ненападении, чтобы обеспечить нейтралитет русских в случае войны с Англией и Францией, Берлин не отказывался от возможности разыграть прежде всего «украинскую карту». Естественно, в связи с предстоящим столкновением с поляками внимание фюрера было обращено на Западную Украину и Западную Белоруссию. Западноукраинское население многие годы вело борьбу с польской оккупацией. Берлин решил для борьбы с поляками использовать организацию украинских националистов. 11 апреля 1939 года Гитлер подписал план стратегической операции «Вайс» – нападения на Польшу не позднее 1 сентября 1939 года, а 28 апреля 1939 года он денонсировал договоры с Англией и Польшей о ненападении. Уже в апреле 1939 года в лагерях Австрии, Словакии и Германии начали формировать отряды состоявшие в большей своей части из членов ОУН, которая искала поддержки у других государств для осуществления своей программы – создания независимого украинского государства. По замыслу германского руководства, с началом боевых действий в Польше, эти отряды должны были поднять восстание на территории Речи Посполитой. Западная Украина, по мнению нацистов, стала бы выгодным стратегическим плацдармом, что одновременно позволяло оказывать давление на СССР.

Естественно, что Россия с ситуацией такого рода согласиться не могла. Так оно и получилось. Приведённые украинскими учёными – авторами книги «1939. Западные земли Украины» факты, свидетельствуют о том, что война с Польшей руководителями Третьего Рейха была предрешена задолго до заключения советско – германского договора в августе 1939 года. Опасность ведения войны на два фронта заставили фюрера отказаться от оккупации Западной Украины и Западной Белоруссии и пойти на заключение договора о ненападении на условиях, предложенных Кремлём. Но этому договору предшествовал ряд других событий.

Прежде всего отметим, что долгое время СССР добивался создания системы коллективной безопасности. Её горячим сторонником был нарком иностранных дел СССР М. М. Литвинов, который значительную часть своей жизни провёл в эмиграции и который был даже женат на англичанке. На переговорах с делегациями Англии и Франции К. Е. Ворошилов добивался у этих стран согласия – в случае угрозы военного конфликта между Германией и Польшей – разрешить Красной Армии проход через польскую территорию, чтобы иметь возможность начать боевые действия против вермахта. Это же касалось и Румынии. Однако договориться с ними не сумели, Польша с Румынией от подобного варианта отказались категорически. На переговорах представители этих стран отсутствовали. А вот во время встречи Сталина и Молотова с Риббентропом все требования советского руководства были удовлетворены без проблем. Используя сложившуюся ситуацию, Москва выторговала у Гитлера большие территории от Финляндии до Бессарабии включительно.

Наиболее важным приобретением считалась Западная Украина. Для Москвы появилась возможность ликвидировать главный источник идей украинского сепаратизма. Кстати, немцы это отлично понимали. В связи с этим, главный идеолог Рейха А. Розенберг, выходец из Российской империи (Прибалтики) после подписания советско – германского договора заявил: «Если мы вынуждены отдать польскую Украину Советскому Союзу, то с нашей стороны это второй после Карпатской Украины удар по одной из самых мощных антимосковских сил».

И вообще авторы цитируемой монографии, будучи добросовестными исследователями, признают, что Англия и Франция не особенно шли на создании антигитлеровской коалиции. Это в 1940 году они поняли, что справиться с Рейхом без участия СССР будет трудновато, поэтому и возобновили секретные контакты с Советами. И основные контуры этой коалиции, что следует из переговоров посла США Штейнгардта с главой советского правительства В.М. Молотовым в 1940 году, выступлений Молотова и Черчилля 22 июня 1941 года и Сталина 3 июля 1941 года, основные контуры этой коалиции были очерчены до начала советско – германской войны. («Советско – американские отношения. 1939 – 1945». Сб. документов ).

Но дело в 1939 году было не только в Польше и Румынии. «Кроме того, – отмечают цитируемые авторы,- представители – английский адмирал Дракс заявил и французский генерал Думенк – не были военачальниками высшего ранга, не имели конкретного плана действий на случай нападения Германии на Польшу и были абсолютно некомпетентны в вопросах большой политики…» («1939. Западные земли Украины»). Не было у них и соответствующих полномочий для решения многих сложных вопросов. И 14 августа 1941 года адмирал Дракс заявил своим коллегам: «Если быть откровенным, наша миссия завершена».

Полный провал переговоров не вызывал уже никаких сомнений. Ещё до 21 августа 1939 года об этом не заявляли. Но в этот день адьютант К.Е. Ворошилова передал ему записку секретаря Сталина Поскрёбышева: «Клим! Коба сказал, чтобы ты свернул шарманку».

Гитлер действовал более активно. Советский дипломат Астахов сообщал из Берлина:«немцы сейчас готовы на такие уступки, которые полгода тому были просто немыслимыми. Отказ от Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши, не говоря об Украине – это тот минимум, на который пошли бы немцы без всяких разговоров, лишь бы получить от нас обещание не вмешиваться в конфликт с Польшей».

Гитлер действовал энергично, напористо, стремясь сорвать переговоры Англиии Франции и СССР. 18 августа 1939 года Молотов, глава правительства СССР, сообщил немцам, что готов начать переговоры в том случае, если Германия заключит торгово – кредитное соглашение с советской стороной. В этом случае Россия готова возобновить действовавший с 1926 по 1938 год договор с Германией о нейтралитете и ненападении, или заключить новый договор о ненападении. Гитлер немедленно дал согласие на принятие такого варианта.

Но вот тут – стоп!!! Иногда задаешь некоторым «экспертам» вопрос: когда был заключён договор о ненападении и нейтралитете между СССР и Германией? И экономическое соглашение тоже? Они дружно отвечают: в 1939 году. И точка. Но её ставить рано. Такой договор, как и договор об экономическом сотрудничестве, был заключен между вполне себе благополучной тогда страной – Веймарской Германией и Советским Союзом. И действовал до 1938 года. А до 1934 года на территории СССР действовали три современейших для того времени учебных центра: Липецкий – авиационный, Казанский – танковый и Саратовский (Томка) – аэрохимический. Всё на германские средства, а кадры в них готовились и для Рейхсвера, и для Красной Армии. И завод авиационный был построен. По Версальскому договору в Германии такие центры были запрещены. Тогда получается, что Договор 1939 года – это практически пролонгированный договор 1926 года. Только оттуда убрали пункт о нейтралитете.

И это понятно. Советский Союз не мог его соблюдать. Сталин понимал, что война с Германией неизбежна. А поэтому стремился воспользоваться случаем и продвинуть границы на Запад, выиграть время для реформирования армии, тем более, что такая возможность была предоставлена. Ни Англия, ни Франция, ни США против этого особо не возражали ни до, ни после войны.

Для обеспечения кардинального изменения внешнеполитического курса СССР была проведена основательная чистка Наркомата Иностранных дел. Оттуда уволили и частично репрессировали 90% ответственных работников, среди них семь заместителей наркома, 60 послов за рубежом. Естесственно, был отстранён от должности и нарком М.М. Литвинов, выступавший за создание коллективной безопасности с западными демократиями. Пост Наркома Иностранных Дел занял по совместительству глава Правительства В. М. Молотов. Такое совмещение постов – явление в советской действительности было беспрецедентным. Впрочем, в период войны и Литвинов стал заместителем Молотова по МИДу и играл ключевую роль во внешней политике.

Итак, путь к восстановлению Договора с Германией был открыт. Повторяю – к восстановлению, к пролонгированию. И ничего в этом нового не было.

Советское руководство дало «добро» на прибытие немецкой делегации для подписани. Договора на 26 – 27 августа 1939 года. Германская сторона настаивала на 23 сентября. Гитлер с нетерпением ожидал ответа. Наконец Сталин дал своё согласие. Фюрер был в восторге. Он заявил: «Я вновь одержал верх! Теперь у меня в кармане весь мир.» А 22 августа на совещании генералитета сказал: «Путь солдатам открыт. Через несколько недель я протяну Сталину руку на общей советско – германской границе и вместе с ним начну передел мира».

Но фюрер явно играл на публику. В задуманный им передел входила и сама Россия, которая должна была стать самым крупным приобретением Рейха. Именно поэтому Гитлер так легко шёл Сталину на уступки, предполагая, что через некоторое время всё будет опять в руках Германии. Целью нацистов было установление в большинстве стран мира диктатуры нацистского типа. Именно об этом, на основе введённых в научный оборот документов, сообщает Президент геополитических наук генерал – полковник Левашов. Стратегические замыслы вермахта сегодня понятны как никогда. «Они прочитываются в преамбуле директивы №21 (план «Барбаросса»). «Германские вооружённые силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии». Разгром СССР, разгром Англии, принуждение к капитуляции совместно с Японией Соединённых Штатов Америки – и планетарное господство обеспечено. То есть руть к мировому господству лежал в заснеженных просторах России, следовательно, и судьба человечества…так же покоилась в России…», – отмечает Левашов. ( Л. Левашов. «Битва за победу продолжается» ).

Строго говоря, эти идеи фюрер сформулировал в полной мере во «Второй книге», которая являлась продолжением его первой работы «Моя борьба». Но при жизни фюрера она не была издана и вышла в свет только в 1960 году. В ней в полной мере сформулирована звериная сущность нацизма. (А. Гитлер. «Вторая книга»).

Но продолжим речь о договоре. Утром 22 августа 1939 года германская делегация в составе 36 человек двумя самолётами вылетела из Берлина в Кёнигсберг, а утром следующнго дня – в Москву. Её возглавлял 46 летний министр иностранных дел Рейха Иоахим фон Риббентроп . ( Й. Риббентроп. «Тайная дипломатия Третьего Рейха» ). Среди «партайгеноссе» (нацистов со стажем) его считали выскочкой. Он был владельцем фирмы по продаже винно – водочных изделий и в нацистскую партию вступил лишь в 1932 году. Но благодаря личной преданности фюреру, знанию многих языков (с детства он жил в США, Франции, Англии, Канаде) был принят в Министерство иностранных дел, а в 1938 году стал рейхсминистром, проявив себя умелым дипломатом. Вначале он отказывался от миссии в Москву, считая, что его антикоммунистическая мировоззрение может помешать переговорам и он предлагал кандидатуру Геринга на пост главы делегации. Рассматривались так же кандидатуры Е. Коха и Г. Франка. Но Гитлер был убеждён, что только Риббентроп может осуществить его план и даже выделил для него 4 –х моторный самолёт «Кондор», при этом приказал вернуться через 24 часа. Больше он ожидать не мог. Поэтому Риббентроп оказался в глубоком цейтноте. Переговоры были назначены на 18.00 в Кремле. Но рейхсминистр настоял начать их в 15.30. Именно в это время вместе с послом Шулленбургом, советником Гаусом и переводчиком Хильгером он был в Кремле. Немцы были удивлены, что во главе советской делегации (Молотов и переводчик Павлов ) увидели Сталина, который и начал дискуссию. Все вопросы решались в ускоренном темпе. На случай военных действий против Польши, участники обозначили демаркационную линию по течению рек Буг – Висла – Сан.

Когда Сталин внёс предложение отнести к сфере влияния СССР незамерзающие порты Либава (Лиепая) и Виндаву (Вентспилс ), то уже через три часа было получено на это согласие Гитлера. Кроме Договора к нему был приложен секретный протокол, о котором в СССР знали только Молотов и Сталин. В его основу был положен проект Риббентропа, которому Гитлер представил широкие полномочия «пожертвовать» территорией от Финляндии до черноморских проливов. И всё это для того, чтобы сорвать переговоры между Англией, Францией и Советским Союзом и нейтрализовать его. Иначе говоря, этими протоколами были решены судьбы Польши, Финляндии, Бессарабии.

К тому времени в Европе шёл полным ходом пересмотр границ и создание плацдармов для наступления и обороны. Вот что говорил, например, в британском парламенте «герой Мюнхена» Н. Чемберлен после того, как Гитлер оккупировал не только Судетскую область, но и всю Чехословакию (кстати, совместно с Польшей и Венгрией. В. Л.): «Мы просто являемся свидетелями пересмотра границ, установленных Версальским миром. Не знаю, найдутся ли люди, которые думают, что границы будут оставаться постоянно прежними» ( У. Черчилль. «Вторая мировая война» ).

Таким же образом разговаривал министр иностранных дел Германии Риббентроп со своим литовским «коллегой» : «…Если литовское правительство склонно вернуть Клайпедский край путём соглашения, то правительство Германии готово пойти навстречу… Если литовское правительство не пойдёт этм разумным путём, то Клайпедский край будет возвращён по – другому». И Германия вскоре, никому ничего не объясняя, и не встречая никакого противодействия со стороны западных держав, ввела свои войска в Клайпеду. Причём на одном из германских кораблей, прибывших в порт Клайпеда (Мемель), находился сам фюрер, которого клайпедские немцы встретили с диким восторгом. Впрочем, так было и в Австрии, и в Судетах.

Вспомним, что та же Литва участвовала в разделе Польши, заполучив Вильнюсский край, входивший в состав Речи Посполитой. А после Второй мировой войны, благодаря Сталину, опять вернула себе Мемель (Клайпеду) и прилегающие территории. Вот такая дипломатия существовала накануне Второй мировой войны. Кстати, СССР вернул в основном себе территории, которые входили до Первой мировой войны в состав Российской империи, за исключением Польши и Финляндии.

Утверждения некоторых историков, что Рейх воевал с западными странами лишь благодаря помощи СССР, иначе как глупостью назвать нельзя. Хорошо известно, что не Германия выигрывала от торгового соглашения между Рейхом и Россией, а наоборот, Советский Союз оказался в более выгодном положении чем Рейх. Вот данные о перечне номенклатуры товаров, подлежавших поставке торговыми партнёрами: «До 22 июня 1941 года осуществлены советские поставки на сумму 640 млн. марок, а немецких – на 409 млн. марок. Но если СССР поставлял в основном сырьё (треть поставок – лес), то основу поставок Германии составляли оборудование и новые технологии (на 167 млн. марок были получены станки – автоматы и полуавтоматы). Немцы поставляли новые образцы военной техники, оружия. Среди них известные во время Второй мировой войны самолёты «Хейнкель», «Мессершмит» , «Юнкерс», «Фокке – Вульф» различных модификаций, а также средние танки Т -3, пушки и даже крейсер «Лютцов», переименованный в «Петропавловск». Естественно, всё это сполна было использовано советскими конструкторами при создании новых образцов вооружения и техники.

В 1939 году на международной арене возникли два почти одинаковых по своей мощи протиоположных лагеря. Германия, Италия, Япония составляли агрессивный блок государств, которые постепенно втягивали мир в большую войну. Им противостояли демократические державы – Англия, Франция, США и некоторые другие, которые, не стесняясь, заигрывали как с Германией, так и с СССР, стремясь одновременно обеспечить свою безопасность. Москва стояла как бы в стороне и вела открытые и секретные переговоры с представителями двух лагерей, преследуя свои цели. В целом они состояли в том, чтобы столкнуть два враждующих лагеря и в удобный для себя момент вступить в войну, которая позволит сделать Европу сферой своего влияния. Но фактом является и то, что ни в Договоре, ни в секретных Протоколах к нему, не было никаких обязательств по отношению к Германии. Ни при каких обстоятельствах СССР не обязан был придти воюющей Германии пртив третьих стран. Следовательно, нет оснований считать, что Советская Россия была союзником Третьего Рейха. Таких выводов ни в одном документе мы не находим. Что же касается планов России, то по сравнению с замыслами Гитлера они могли показаться детской забавой. (А. Гитлер. «Вторая книга»). А к августу 1939 года Гитлер изготовился к прыжку. Поражение Польши не трудно было предугадать. Она оказалась фактически беззащитной. До начала Второй мировой войны оставались считанные дни.

При этом необходимо отметить некоторые детали. Секретные Протоколы были «секретами Полишинеля». Уже через несколько суток их тексты были на столах президента США Рузвельта и премьера Великобритании У. Черчилля. В посольстве Германии в СССР была внедрена агентура США и Великобритании, которая держала руководителей этих стран в курсе всего того, что происходило в советско – германских отношениях. Именно такое впечатление создаётся, когда анализируешь стенограмму беседы главы Советского правительства В. Молотова и американского посла Штейнгардта в октябре 1940 года в Москве. В ней, по сути дела, открыто идёт речь о совместной борьбе с нацистской Германией. («Советско – американские отношения. 1939 – 1945. Сборник документов»). При анализе других документов, создаётся впечатление, что основные контуры ангитлеровской коалиции были очерчены ещё до начала Великой Отечественной войны.

Хотелось бы рассказать о начале Второй мировой войны и планах нацистов по созданию «Нового порядка» в мире. Казалось бы, что все об этом знают. Но сейчас стали известны некоторые детали, с которыми многие просто незнакомы. Поэтому есть прямой смысл продолжить этот разговор.

1 сентября 1939 года в 4 часа 30 минут вермахт начал вторжение в Польшу. Первую бомбу в начавшейся Второй мировой войне сбросил немецкий пилот «Штуки» Бруно Диле. Он разбомбил коммуникационный узел возле одного из мостов. В это же время немцы потеряли свой первый самолёт во Второй мировой войне – бомбардировщик типа «Карась», который был уничтожен командиром польской авиагруппы капитаном Денца. Для разгрома польской армии Гитлер выделил 62 дивизии, из них – 7 танковых, 2800 танков, 2000 боевых самолётов и около 6 тысяч орудий и миномётов – всего 1 млн. 600 тысяч солдат и офицеров. Гитлер, в данном случае, вполне обоснованно рассчитывал на на молниеносную войну, так как польская армия значительно уступала немецкой. В составе польской армии было 24 пехотных, 8 кавалерийских дивизий и одна бронетанковая. 807 лёгких танков и танкеток, 407 боевых самолётов, 4300 орудий и миномётов. Регулярная армия насчитывала 440 тысяч солдат и офицеров. После мобилизации военному командованию удалось сформировать ещё 15 пехотных дивизий и довести численность армии до 1 млн. человек. 10 – 15% личного состава армии приходилось на украинцев.

Перевес немцев над поляками на направлениях главных ударов был троекратным в пехоте, пятикратным в артиллерии и восьмикратный в танках. Немецкая авиация за кратчайший срок уничтожила всю польскую и обеспечила себе полное господство в воздухе. Рассчитывать на победу при таком соотношении сил вяд ли было возможно. Сказалась трагическая ошибка поляков, отказавшихся от помощи русских. А Англия и Франция так на помощь и не пришли. И тем не менее следует отметить, что поляки в то время были единственным народом в Европе, который отчаянно сражался за свою независимость.

С началом битвы за Варшаву дипломатический корпус и 17 министров экакуировались в Кременец. С 10 сентября маршал Рыдз – Смиглы с группой чиновников пребывал в Бресте. Вскоре правительство переехало в Коломию. Польское правительство не теряло надежды остановить наступление нацистов. С этой целью 13 сентября 1939 года было развёрнуто строительство оборонительной линии по Днестру и Стрию. По приказу Рыдз – Смиглы части 6 – го корпуса продолжали удерживать Львов, одновременно армия «Карпаты» получила приказ удерживать линию фронта, чтобы дать возможность главным силам отойти на Галичину и удержать её южную часть, имея за спиной нейтральную Румынию.

Несмотря на потери, польская армия в это время ещё насчитывала 650 тысяч человек. Из них на немецком фронте – 440 тысяч. На польско – советской границе польские войска были весьма малочисленны. В основном это были подразделения Корпуса Охраны Границы. 15 – ти тысячный гарнизон Львова вёл бои в окружении. 17 – ти тысячная армия «Карпаты» и другие небольшие части отступали под натиском нацистов. Польское командование надеялось пополнить их за счёт мобресурсов Галиции и Волыни. «Учитывая замедление в продвижении нацистов, о чём свидетельствовали безуспешность штурма Варшавы, Львова, Перемышля, Модлина, Бреста, а также запланированное наступление Англии и Франции на Западном фронте, поляки надеялись продержаться в Галиции 2 – 3 месяца», – отмечают авторы монографии «1939. Западные земли Украины».

Однако события стали развиваться в ином направлении. Как отмечалось выше немцы настаивали на немедленном вступлении в войну Красной Армии. Однако Сталин оттягивал начало вторжения, во – первых, чтобы в глазах общественного мнения дистанцироваться от Гитлера, а, во – вторых, проведение акции в Польше он решил мотивировать необходимостью взять под защиту украинское и белорусское население, которое покинуло польское правительство. Для того, чтобы заставить Сталина быстрее вступить в войну, Гитлер начал шантажировать советского вождя угрозой создания независимого украинского государства.

12 сентября 1939 года в полевом штабе ОКВ фельдмаршала Кейтеля состоялось совещание военначальников с участием Риббентропа. Рассматривались политические аспекты ситуации в Польше. На нём Риббентроп и заявил, что одним из вариантов решения проблем, возникших в связи с войной, может быть создание на землях Галиции и «Польской Украины» (Закерзония) независимой Украинской державы под протекторатом Германии. Начальнику абвера адмиралу Канарису было приказано инициировать восстания на этих территориях против поляков и евреев. Среди украинцев распространялись листовки о создании украинской державы. Это встревожило советское руководство. 14 сентября 1939 года Москва уведомила Берлин, что подготовка Красной Армии может быть завершена и быстрее, но лучше всего, чтобы это произошло после взятия Варшавы. Сообщая об этом Риббентропу, посол Шулленбург добавил, что СССР намерен оккупировать только этнические украинские и белорусские земли, то есть отказывается ОТ ПРЕДЫДУЩЕЙ ДЕМАРКАЦИОННОЙ ЛИНИИ. Это и было связано с новой мотивацией вступления Красной Армии в Польшу: «Взять под защиту украинское и белорусское население в связи с развалом Польши».

Немцам ничего другого не оставалось как только согласиться. Ситуация сложилась довольно своеобразная. А теперь давайте порассуждаем. Что было бы лучше – войти в состав даже Советской Украины, где они становились полноправными гражданами, или быть людьми второго сорта, которыми они были при поляках, и людьми низшей расы, которыми они стали бы в случае, если бы попали под власть нацистов? Это во – первых. Во – вторых, польское правительство покинуло свой народ, и через Румынию убыло во Францию. И в- третьих, при такой ситуации ни у Англии, ни у Франции не было формальных поводов для объявления войны Советской России, а оставался один путь: искать ещё большего сближения с Россией, война которой с Германией в недалёкой перспективе была неизбежной, и без которой одолеть вермахт было бы гораздо сложней.

А пока в западных районах СССР шла скрытая мобилизация и были созданы два фронта – Белорусский и Украинский. Более мощным был Украинский, которым командовал командарм первого ранга С.М. Тимошенко. Членом военного совета фронта был Н.С. Хрущёв, а начальником штаба – 38 – летний комдив М. Ватутин. 14 сентября 1939 года Нарком обороны СССР под грифом «Совершенно секретно. Особой важности» направил в войска фронтов директиву под № 16634, которая определила боевые задачи Украинского фронта и его армейских групп в польской кампании. «До конца 16 сентября, – приказывал нарком, – скрытно сосредоточить войска и быть готовыми для решительного наступления с целью молниеносного разгрома противостоящих войск противника. Решительное наступление начать на рассвете 17 сентября».

Аналогичная директива была отправлена и командующему Белорусским фронтом Ковалёву. Украинский фронт насчитывал 28 стрелковых и 7 кавалерийских дивизий, 10 танковых и 2 моторизованные бригады – около 800 тысяч красноармейцев и командиров. Кроме этого, вместе с Украинским фронтом действовали 55 тысяч из состава войск НКВД, 2000 танков, 1100 боевых самолётов, 4,7 тысяч орудий. Но при этом следует отметить, что большинство личного состава фронтов составляли резервисты, которых даже часто не успевали обмундировать, а иногда и вооружить. Белорусский фронт насчитывал 700 тысяч личного состава. Части польской армии, которые противостояли Украинскому фронту, насчитывали 380 тысяч человек. Часть из них даже не была вооружена.

Для поляков это вторжение стало неожиданностью. После совещания с президентом Польши И. Мосцицким и министром иностранных дел Ю. Беком маршал Рыдз –Смиглы по радио объявил директиву: всем воинским частям отходить в Венгрию и Румынию. «С большевиками в бой не вступать, – приказывал маршал. – Лишь в случае попыток разоружения воинских частей оказывать сопротивление… Города, до которых дойдут большевики, должны с ними договориться по поводу вывода гарнизонов в Венгрию и Румынию». Однако до некоторых частей эти указания не дошли. Поэтому избежать столкновений с частями Красной Армии всё – таки не удалось. Причём довольно масштабных. По данным авторов процитированной выше монографии в Венгрию перешло 50 тысяч польских солдат и офицеров, в Румынию – 25 тысяч. Кроме того туда перешли и 7 высших командиров армии «Карпаты». Сам маршал Рыдз – Смиглы со своим штабом перешёл румынскую границу в ночь на 18 сентября, когда Красная Армия подошла к Коломие, где находилось польское правительство и президент страны, Мосцицкий. Высшее руководство Польши перешло под Кутами румынскую границу.

Некоторые польские историки критикуют Рыдз – Смиглы и считают, что он отдал преждевременный приказ о прекращении сопротивления Красной Армии. Они исходят из того, что польская армия на советском фронте была боеспособной и насчитывала 300 тысяч человек, 10 тысяч пулемётов, 300 тысяч карабинов и необходимое количество боеприпасов и могла бы отступить в Румынию и Венгрию более организовано. Они отмечают и такой момент: суть его в том, что военное поражение Польши способствовало росту антипольских настроений среди населения Галичины, особенно в ОУН и среди бывших членов распущенной Сталиным компартии Западной Украины.

Уже 10 сентября группы вооружённых людей возвращались в родные края. Они нападали на польские части, полицейские участки, разоружали их. Были и акции посерьёзнее. В период 10 – 12 сентября антипольские вооружённые выступления проходили в Дрогобыче, Стрие, Бориславе, Калушах, Трускавце, Долине и других местах. В Стрие, например, действовал отряд численностью 600 – 700 бойцов, а в районе Николаева – Щирця – 500 – 600 человек.

Реакция мировой общественности на действия советского руководства были весьма своеобразной. Черчиль в своём выступлении по радио заметил, что «Польшу вновь подвергли вторжению те самые две великие державы, которые держали её в рабстве 150 лет, но не смогли сломить волю польского народа». Но тут же подчеркнул, что национальные интересы России противоречат восточным планам Гитлера. В целом официальные круги Англии и Франции осудили советскую акцию. Однако не предприняли никаких мер, опасаясь, что могут толкнуть Москву «в объятия Берлина». У них был свой резон. Они надеялись, что присутствие советских войск на советско – германской границе вынудит немцев держать там не менее 20 дивизий, что было бы весьма выгодно Западу.

Но Гитлер оставил только 7. Недовольство выражали и немецкие генералы, особенно в связи с тем, что им пришлось выводить свои войска с переданных СССР территорий на демаркационную линию. Нередкими были столкновения и серьёзные бои между частями Красной Армии и вермахтом. Вот такая была сложная обстановка в мире.

Советские войска пленили около 250 тысяч польских солдат. Другие считают – 400 тысяч. Однако при этом некоторые исследователи упускают одну существенную деталь. Суть её в том, что советский Нарком обороны К. Ворошилов издал приказ освободить из плена солдат – украинцев, родители которых проживали в Западной Украине. Тоже было и с белоруссами. А уж о дезертирах у нас весьма скудные сведения. Отсюда разночтения в числе пленённых польских солдат. Украинцев и белоруссов некоторые исследователи в число военнопленных вообще не включали. Мало того, Советы сумели договориться с немцами, которые согласились отпустить на родину польских солдат украинского и белорусского происхождения. Предположительно, было отпущено по домам около 60 тысяч украинцев.

Польские земли Сталин оккупировать отказался, заявив, что у него нет желания создавать Польскую Советскую Республику. После завершения кампании был заключён очередной германо – советский Договор о дружбе и границах. Советскому Союзу досталось 200 тыс. кв. км. и более 13 млн. населения. А Германия оккупировала 190 тыс. кв. км. и 22 млн. человек.

И ещё одна важная деталь. Все усилия Риббентропа выполнить задание фюрера (принять коммюнике, в котором публично бы признавалось, что СССР поддерживает Германию), Кремль отклонил. На предложение Гитлера встретиться, Сталин уклончиво ответил, что эта встреча желанна, «если будем живы».

На присоединённых к СССР украинских землях украинскому языку был придан статус государственного, в разы увеличилось количество украинских школ, отменены процентные нормы приёма в вузы для украинцев и евреев. И вообще на первых порах местное население относилось к пришельцам довольно толерантно. Всё это было, как и были депортации и аресты и прочие «прелести». Скрывать этого не будем. Как и то, что, благодаря действиям Советов, впервые украинские земли были собраны воедино, да ещё приращены другими территориями, что создало предпосылки для возникновения впоследствии Украинской державы.

Советские войска, по приказу Наркома обороны, остались на этих территориях как на местах постонной дислокации. Там они и встретили 22 июня 1941 года. Вскоре после аннексии, Западная Украина, как и Западная Белоруссия законодательно были включены в состав Советской Украины и Белоруссии как их составные части. Договор одновременно открыл путь к присоединению в 1940 году Северной Буковины и Придунайских земель и Прибалтики.

В результате Второй мировой войны была присоединена Закарпатская Украина. «Следовательно, – замечает российский исследователь В. Роговин, – «Великая Украина была всё же создана, но усилиями не Германии, а сталинской империи СССР». «Вхождение населения исконно украинских территорий в состав СССР, при всей символичности её державности в составе советской империи, стало с точки зрения исторической перспективы важным этапом на пути к соборности. Воссоединение всех ветвей украинского народа в рамках одного государства значительно усилил его общий потенциал, что объективно создало предпосылки для его самореализации и раз вития…Присоединение западноукраинских земель к УССР объективно отвечало долгосрочным национальным интересам, так как значительно усиливало его общий потенциал, сохранило его территориальное единство, которая унаследствовала независимая Украина». Вот как оценивают западноукраинские историки Договор между СССР и Германией. И настроены они отнюдь не просоветски и тем более не прорусски.

Итак, в 1939 году Гитлер избежал войну на два фронта. Но всем было понятно, что войны между Россией и Германией было не избежать. Планы же Гитлера были фантастическими. Чтобы иметь о них представление нужно прочитать не только его работу «Моя борьба», но и её продолжение – «Вторая книга». И он готовился к реализациии этих дьявольских проектов.

Авторы книги «1939. Западные земли Украины» исходят из того, как и В. Роговин, что в 1939 году Красная Армия всё же по своей мощи превосходила гитлеровскую. Поэтому – то Гитлер и боялся войны на два фронта. Данная точка созвучна мнению известного военного историка М. Мельтюхова (М. Мельтюхов. «Упущенный шанс Сталина»). Ведь после окончания войны в Польше Гитлер оставил на советской границе, по данным авторов монографии о западных землях Украины, не более семи дивизий. Всё остальное было брошено на Западный фронт.

Время до 22 июня 1941 года он использовал для развёртывания своих вооружённых сил. И добился колоссальных успехов. Через полтора года, когда была оккупирована вся Европа с населением в 290 миллионов человек, Гитлер увеличил вермахт с 3,7 млн. до 7,2 млн. человек. Это без учёта численности армий стран – сателлитов. А это ещё более миллиона человек. Впоследствии на Восточный фронт прибыли 8 национальных легионов и сформировано 22 дивизии коллаборантов. Численность танков была доведена с 3,2 тысячи до 5,6 тысяч, а самолётов с 4,4 тысячи до 10 тысяч. И только тогда он решился напасть на Россию.

Естественно Сталин тоже многое успел сделать за это время. «Оборонный бюджет России, – отмечает бельгийский учёный Людо Мартенс, – удваивался почти каждый год. Огромные количества стратегических материалов, машин, горючего, продуктов и запасных частей запасались на случай войны. Численность Красной Армии от приблизительно 2 млн. в 1938 году выросла до 6 –7 миллионов в 1941 году. Работы по строительству железных дорог и фабрик на Урале, в Средней Азии и Сибири были ускорены. (Людо Мартенс. «Запрещённый Сталин»).

И тем не менее вермахт был силой, которой не могла противостоять ни одна армия мира. Сегодня многие, кто говорит о трагедии 1941 года, забывают об одной существенной детали. Именно о ней написал военный специалист генерал – полковник Леонид Левашов. На строго документальной основе, он отмечает, «что германские вооружённые силы к лету 1941 года представляли собой самую лучшую в мире военную организацию, дисциплинированную и обученную на основе самого современного военного искусства, оснащёную самым эффективным оружием и военной техникой, руководимую профессионалами самого высокого мирового уровня. Добавим к этому, – пишет далее генерал,- Германия имела богатый боевой и организаторский опыт ведения современных военных действий, отмобилизованную экономику и нацию, фанатически настроенную на войну не только ради победы, но и во имя превосходства над всеми другими расами народами. То есть мы вправе говорить, не только о военно – стратегическом, военно – техническом, военно – экономическом превосходстве нацистской Германии, но и стремлении немецкой нации к превосходству духа, ибо фанатизм, вера в божественное предначертание немцев и фюрера, готовность к самопожертвованию пронзали всё германское общнство – солдата, бюргера, генерала. И так до последних дней войны». ( Л. Левашов «Битва за победу продолжается»).

Как отмечалось выше, Советский Союз тоже усиленно готовился готовился к войне. Но нельзя забывать, что залечившему раны Гражданской войны государству и созданному в нём обществу было немногим более 15 лет. Поэтому не следует удивляться тому, что произошло летом 1941 года. Удивление может вызвать то, что россияне были единственными, кто устоял против германской военной машины в то время, и закончил кампанию 1941-го года сокрушительным разгромом немцев под Москвой. Можно констатировать, что совокупное могущество, с которым столкнулись русские летом 1941 года – беспрецедентное явление в истории человечества.

Кто знает, мог бы Союз ССР выстоять, не присодинив к себе территории в 1939 – 1940 гг.? Во всяком случае английский посол в России Криппс утверждал в своё время, что эти акции страны Советов были использованы для укрепления обороны страны, пока для этого имелось время. И лидеры западных стран не имели претензий к СССР по этому поводу. Но уже зимой 1941 года стало понятным, что войну немцам не выиграть. К такому выводу пришёл извесный российский исследователь, военный историк С. Рыбас в своей многостраничной монографии «1941. Год Победы». Работа весьма серьёзная. Подготовлена исключительно на архивных и иных достоверных материалах. (С. Рыбас. «1941. Год Победы»).

И, анализируя события того времени, невольно приходишь к выводу, что оттягивать войну, позже 1941 года уже было нельзя, так как последствия такой отсрочки могли быть необратимыми. Леонид Левашов приводит факты, которые никто не может опровергнуть. Абсолютно точно известно, что «со второй половины 1942 года гитлеровская верхушка планировала запустить широкомасштабный план разработок и производство новых типов оружия, переселения планеты… создания Новой Швабии подо льдами Антарктиды. Немцы всерьёз намеревались заселить планету Земля новым человеческим материалом – расой господ, расой надсмотрщиков и новым типом рабов.

В 30-е годы прошлого столетия немцы получили довольно интересные сведения о принципах ракетных технологий, инфразвукового оружия, лучевого воздействия на человека, атомного оружия, новых летательных аппаратов, реактивных двигателей и т. п. Овладев этим арсеналом, нацистская верхушка намеревалась контролировать весь мир». Далее Л. Левашов сообщает, что «в конце 1939 года советская разведка докладывали в Центр, что немецкие исследователи серьёзно продвинулись в области изучения возможностей человеческого организма и психики, в области т. н. расовой гигиены и инженерии». Так же сообщалось, что в Тибете немцы нашли ответы на вопросы об истории мироздания, получили сведения, крайне необходимые «в промышленности, науке и авиастроении». Особо подчёркивалось возможность появления оружия «способного в считанные секунды уничтожать целые города».

План действий Гитлера, описанный Левашовым несколько отличается от плана, о котором идёт речь в монографии «1939. Западные земли Украины». Но в целом в его основе одна и та же идея. Левашов отмечает, что всё должно было в России закончится до наступления зимы 1941 года. Затем был запланирован Пёрл – Харбор (декабрь 1941 года), блокада Англии, уничтожение её флота, массированные бомбёжки её городов, принуждение Лондона к капитуляции.

Реализации этих планов помешала битва под Москвой и Сталинградом. Проблемы, возникшие в первые же дни на Восточном фронте, потребовали от нацистов отвлечения внимания, сил и средств и не позволили сосредоточиться на научных и конструторских работах. Так что бойцы 41–го свой долг выполнили и создали предпосылки для разгрома нацистов совместно с союзниками. Иначе говоря, на бескрайних просторах России, потеряв миллионы граждан своей страны, россияне спасли мир, не дав нацистам возможности реализовать их чудовищные планы. Присоединение новых территорий вдвое, а то и более увеличили расстояние от новых границ до Москвы. И под Москву пришла лишь тень того вермахта, который начал свой победный путь 22 июня 1941 года. Это – во–первых. Во – вторых, Сталин понимал, что одолеть нацистов – дело непростое. Поэтому отступление Красной Армии было запланировано заранее (стратегия заманивания). Существует Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о создании второй стратегической линии обороны в глубине страны. Для чего бы её создавали, если бы не планировали отход войск заранее. И последнее: потери Красной Армии на начальном этапе войны были в масштабах, прогнозируемых Генштабом: просмотрите блестящую монографию израильских исследователей В. Тырмос и Я. Верховского: «СТАЛИН. Тайный «СЦЕНАРИЙ» начала войны», О. Пленкова «Третий рейх», да и некоторые другие работы, и вам станет понятными причины событий, о которых вели речь украинские исследователи. Вспомните высказывание Рузвельта, который заявил: «Для меня является непреложным фактом, что русские уничтожают больше немецких солдат и боевой техники, чем все 26 стран Объединённых наций вместе взятые».

В цифрах это выглядит так: 70% потерь личного состава и техники вермахта были на Восточном фронте. Теперь, надеюсь, что многим станут понятными причины событий 1939 – 1940 гг. и какую роль в этом сыграли польские события.

Хочу более подробно рассказать о создании войска Польского на территории СССР. Теперь такая возможность появилась. Прежде всего новые источники – работы В. Здановича и Д. Верхотурова, ряд других публикаций, которые позволили проследить все этапы становления Вооружённых сил Польши на территории СССР.

Как известно, Польша во Второй мировой войне потерпела поражение. Уж слишком несопоставимы были силы Германии и Речи Посполитой. Но сражались поляки отчаянно. Единственная страна на территории континентальной Европы – она не подписала акта о капитуляции. Затем судьба польской армии была нелёгкой. Первая польская армия была создана на территории СССР. Ею командовал генерал Андерс. Но на стороне СССР она отказалась воевать и ушла в состав армий западных союзников через Иран. В 1942 году на территории Советского Союза была создана дивизия им. Костюшко, а затем появились польские корпуса и армии из числа тех, кто предпочёл воевать плечом к плечу с воинами Красной Армии. Сражались они героически. А сама Красная Армия, изгоняя нацистов из Польши, потеряла 600.000 солдат и офицеров. И благодаря её действиям поляки получили государство в его сегодняшних границах. Мы знаем, что была Катынь в 1940 году (хотя и не всё ясно в этой трагедии), помним и о лагерях для советских воинов в годы гражданской войны, и о территориях, отторгнутых Польшей от России. Всё это было. И забывать нельзя. Следует также помнить, что от Польши отошли территории, принадлежавшие исторически Украине, Белоруссии, Литве. А сейчас значительная часть территории государства состоит из земель, ранее принадлежавших Германии и переданных полякам в результате договорённостей держав – победительниц. Стоить посмотреть на карту, и всё станет понятным. Вот почему знание подлинной истории взаимоотношений двух славянских держав представляет собой интерес для многих читателей

Известно, что вместе с частями Красной Армии борьбу с нацистами вели также польские войска. На территорию Польши, как освободители, вошли и части Войска Польского. Причём следует отметить, что огромную роль в их создании сыграл НКВД. Генерал Зданович, кроме статьи по этой проблеме в сентябрьском номере «Военно – исторического журнала» (2010 г.), опубликовал ещё одну статью под названием «Роль НКВД в формировании польской армии Андерса (1941 – 1942 г.)», в которой рассказал о мотивах создания на территории СССР под строгим контролем со стороны НКВД польской армии генерала Андерса и причинах её ухода в Иран.

Если коротко, то Андерс, который успел побывать и в советской тюрьме, и до которого доходили слухи о Катыни, не желал сражаться вместе с русской армией. Да и сама сформированная на территории СССР польская армия подчинялась эмигрантскому правительству Сикорского, что ставило её командующего в весьма двусмысленное положение. Однако, отмечает Зданович, группа антифашистски настроенных польских офицеров, которую возглавил полковник Зигмунд Берлинг, остались в СССР и выразила желание сражаться с фашистскими оккупантами в составе Красной Армии. 26 сентября 1942 года З. Берлинг прибыл из Красноводска в Москву. «Можно сказать, – отмечает Зданович, – что с этого дня начался процесс содания в СССР Войска Польского, в чём активное участие приняли органы НКВД – НКГБ и Главного управления контрразведки «Смерш». Сегодня имеются все основания говорить о том, что создание на территории СССР польских вооружённых сил рассматривалось советским руководством как фактор политический, нежели военный, так как они должны были содействовать установлению в освобождённой Польше дружественного к СССР режима».

Зимняя кампания 1942 – 1943 года, прежде всего победа под Сталинградом, характеризовалась переходом стратегической инициативы к Красной Армии, чем было положено начало коренному перелому как в ходе Великой Отечественной войны, так и в целом Второй мировой. Продвижение Красной Армии нацисты остановить уже не могли. Было разгромлено 100 германских дивизий, что составляло 40% всех нацистских сил на советско – германском фронте. А это способствовало усилению движения сил Сопротивления в Европе, укреплению антигитлеровской коалиции. Хотя до освободительного похода русских в Европу было ещё далеко, советские «компетентные органы» стали проводить мероприятия по расширению партизанского движения на оккупированных территориях, в частности, в Польше. Вначале мыслили присоединить группу Берлинга к этому движению. Но вспомним, что в это время на территории Речи Посполитой действовали отряды Армии Крайовой, которые подчинялись польскому правительству в Лондоне. Следовательно, в случае освобождения Польши, эмигрантское руководство получало в стране готовую армию.

Берлинг разъяснил Сталину и советскому руководству, что в Польшу должно вместе с Красной Армией войти полноценное Войско Польское, и тогда можно будет создавать дружественное Союзу ССР государство. То, чего не поняли в штабе партизанского движения, на которую «замкнули» вначале группу Берлинга, поняли чекисты. Так Берлинг попал в поле зрения Лубянки. Там согласились с его предложением, что нужно незамедлительно приступать к формированию новой польской армии, а для начала сформировать реальную воинскую часть во главе с человеком, которому следует «создать… ореол героя». В ходе оперативной работы чекистов постепенно выкристаллизовалась идея создания из числа находявшися в СССР различных польских политических партий и групп определённой политической структуры, позднее получившей название «Союз польских патриотов в СССР» (СПП). Именно эту структуру предполагалось использовать для инициирования перед советским правительством вопроса о польском войсковом соединении, подчинённом командованию Красной Армии.

Прежде всего нужно было определиться с главой СПП. Остановились на Ванде Львовне Василевской. Она была дочерью бывшего министра иностранных дел Польши, некогда бывшего сподвижника Пилсудского, известная писательница, член ВКП(б), депутат Верховного Совета СССР. Одно время – политработник Красной Армии, полковник. Гражданским мужем Ванды был известный в СССР, а особенно на Украине, драматург – Александр Корнейчук. Писатель весьма талантливый. Организатором она была слабым, особенно на фоне бывших работников Коминтерна. Чтобы её оградить от всяких неприятностей, А. Корнейчук был назначен заместителем наркома иностранных дел, хотя дипломатом последний никогда не был. Но он, понятно, занимался только польской проблематикой. Так он и влиял на деятельность Союза Польских Патриотов через свою гражданскую жену. А в это время Берлинг и его соратники проходили дополнительную военную подготовку в учебных заведениях РККА.

Естественно, вся эта работа проходила в секретном режиме, так как у русских были дипломатические отношения с польским правительством в Лондоне. И если бы там узнали о планах советского руководства, то не избежать было бы международного скандала. Скрытно от польского посольства шло освобождение польских военнослужащих из тюрем. Кстати, они были осуждены судами армии Андерса за разного рода служебные преступления, но главным образом – за просоветскую пропаганду и несогласием с уходом войск в Иран. Чекисты установили места жительства польских военнослужащих, и военнослужащих Красной Армии, владеющих польским языком (русских, украинцев, белорусов). Выявили и 63050 человек призывного возраста из числа бывших граждан Польши. Но всё это делалось негласно, ибо без соответствующего решения Государственного Комитета Обороны и лично И. Сталина официальные шаги считались невозможными. Но, как отмечает А. Зданович, скрытая форма формирования польских воинских частей в СССР завершилась для чекистов совершенно неожиданно. В середине апреля 1943 года стало известно о массовом расстреле польских офицеров («Катынское дело»). 16 апреля Совинформбюро опубликовало сообщение, опровергающее этот факт, а 25 апреля польский посол в Москве Т. Ромер получил ноту, в которой виновником резкого обострения отношений двух стран называлось польское правительство и в силу сложившихся обстоятельств заявлялось о «перерыве» межгосударственных связей.

В это же время были объединены в СССР НКВД и НКГБ и все польские дела отнесли к компетенции новой организаци – НКГБ. И курировал все эти дела начальник 7-го отдела 2-го управления, теперь уже единого НКГБ, комиссар госбезопасности Г. С. Жуков. Естественно, в связи с начавшимися мероприятиями по созданию Войска Польского была развёрнута грандиозная пропагандистская кампания в советской и польской прессе, издававшейся в СССР. В итоге дискуссии было решено формировать польскую армию на следующих принципах: 1) дивизия (а затем армия) создаётся как самостоятельное польское соединение со своими уставами организации внутренней жизни, но подчинённая в военном отношении командованию РККА; 2) в это же время дивизией в политическом отношении руководит «Союз польских патриотов»; 3) политаппарат представляет собой культурно – просветительные отделы в ротах и батальонах во главе с офицерами; 4) должности в политаппаратах и, что немаловажно, в прокурорских и трибунальских структурах занимают представители СПП и бывшие польские коммунисты; 5) командиром дивизии рекомендуется полковник З. Берлинг.

Но на этом борьба не закончилась. По вопросу об образовании армии возникли две группировки. Одну возглавляла Ванда Василевская, а вторую – известный деятель польского рабочего движения, член ЦК КПП с 1926 года Альфред Лямпе. Одним из самых принципиальных вопросов был вопрос о роли политического аппарата. А. Лямпе исходил из того, что статус комиссара должен быть восстановлен и комиссар должен быть выше командира. И это в то время, когда комиссары в Красной Армии были упразднены ещё в 1942 году. Его позицию поддерживали товарищи по Коминтерну, в том числе Г. Димитров и ответственный работник отдела кадров Л. Касман. И тут происходит самое интересное. И Г. Димитров, и Л Касман «ратовали за назначение на должности судебно – прокурорских работников коммунистов, евреев по национальности, всячески проталкивая на должность главного военного прокурора польских войск «правую руку» Лямпе – Минца (Брауна) Генриха. И это при том, что в польских командных кадрах евреев вообще не было», – сообщает цитируемый мною автор. Что же касается «еврейского вопроса», то полностью его урегулировать не удалось. Л. Касман ещё 24 апреля 1943 г. организовал с благословления Г. Димитрова совещание «леваков», на котором присутствовали бывшие члены компартии Польши: Каплан,Натансон, Данишевский. Присутствующие осудили проект создания польской армии в СССР и даже организацию «Союз польских патриотов», расценив это как мероприятия, осложняющие положение Польской рабочей партии в борьбе за советскую власть в Польше и посчитали необходимым подчинить СПП руководящему ядру ППР. Участники совещания решили не извещать СПП о польских коммунистах, проживавших в СССР и способных занять командные должности в польской дивизии.

Наконец Государственный Комитет Обороны принял постановление «О сформировании на территории СССР польской стрелковой дивизии им. Т. Костюшко». Но эта дивизия, а потом армия, имела одну особенность, отличавшую её от советских формирований. Прежде всего, никакого участия Главное политическое управление РККА в формировании и функционировании дивизии не принимало. На основе установок Сталина именно чекисты закрепили за собой право контролировать и направлять политическую составляющую деятельности командиров и культпросветработников дивизии, причём эти кадры предполагалось использовать для комплектования будущих правительственных и партийных структур новой Польши, что в реальности и произошло. Но основную работу по формированию дивизии поручили всё-таки СПП. За всё это отвечал комиссар государственной безопасности Жуков.

Контрразведывательной деятельностью в дивизии занимался «Смерш» под прикрытием информационных агентств, сотрудники которых носили польскую форму. Одновременно в Куйбышеве, в школе НКВД, обучалась большая группа поляков из числа офицеров и подофицеров. Это имело большое значение, так как большинство «смершевцев» польским языком не владели. Сами «информационные» отделы польским командованием, естественно не контролировались. Даже Берлинг, который был уже генералом и комкором, не имел права командовать этими подразделениями. В первую польскую дивизию было направлено для службы и 100 советских офицеров. Далее, по инициативе того же комиссара госбезопасности Жукова, для дивизии им. Костюшко были введены боевые награды, разработанные на основе политически нейтральных знаков воинской доблести и отваги, существовавших в Польше до 1939 года. Все эти действия контрразведчиков вписывались в поручения, данные в постановлении ГКО от 6 мая 1943 года о развёртывании среди поляков так называемой культурно – просветительной работы. С этой целью, используя «возможности 4 – го Управления НКГБ, контрразведчики перебросили из – за линии фронта на Большую землю ксёндза Франца Кубша, на которого контрразведчики уже давно обратили внимание. Кубш закончил теологический университете Познанского университета, затем Григорианский университет в Риме и был посвящён в сан ксёндза. В условиях оккупации он поддерживал связь с подпольщиками и помогал им, за что был арестован гестапо. Ему удалось бежать и уйти в партизанский отряд Комарова, где он выполнял обязанности по разведке и участвовал в боях с немцами. После обстоятельной беседы с Г. С. Жуковым Ф. Кубш принял предложение занять пост главного капеллана дивизии им. Т. Костюшко и вступить в «Союз польских патриотов», – сообщает А. Зданович.

О том, что в России формируются польские воинские части стало известно и за границей. Естественно, появились самого разного толка корреспонденты. В своём первом интервью В. Василевская обозначила самые главные, на её взгляд моменты: 1) командовать дивизией будет полковник З. Берлинг, являющийся одновременно членом «Союза польских патриотов»; 2) для формирования воинских частей привлекается более ста советских офицеров Красной Армии, имеющих личный опыт участияв боях на советско – германском фронте; 3) дивизия будет подчиняться в военном отношении Главному командованию Красной Армии, а в политическом – «Союзу польских патриотов»; 4) гимн дивизии – национальный гимн «Еще Польска не сгинела», а эмблема на форме – орёл без короны; 5) присягать военнослужащие будут «польской нации и Родине».

«Иностранные корреспонденты, – пишет генерал Зданович, – были также приглашены на пункт формирования дивизии на присягу. Поездка состоялась 14 июля 1943 года… Представители зарубежной прессы получили возможность побеседовать с З. Берлингом, стать свидетелями молебна, проведённого ксёндзом Ф. Кубшем, и присяги личного состава дивизии. Присутствие корреспондентов из стран – союзниц, прежде всего из США и Англии, по мнению чекистов, должно было показать, с одной стороны, легитимность создания польских войск в СССР, а с другой – искренность Москвы в создании после войны свободной и демократической Польши».

Но в дивизии были свои проблемы. «СМЕРШ» раскрывал и заговоры, и попытки террористических актов, были переходы на сторону противника, готовилось убийство З. Берлинга. К примеру, в дивизии им. Костюшко была вскрыта группа офицеров, которая пыталась нейтрализовать командиров Красной Армии, направленных на службу в дивизию, они же вели пропаганду в пользу эмигрантского польского правительства и выступали против «Союза польских патриотов». Отличались они лютым антисемитизмом, притесняли военнослужащих – евреев по национальности. Впрочем, не лучше они относились к украинцам и белорусам, проживавшим до 1939 года в восточных районах Польши и поэтому призванных в дивизию им. Костюшко. Были и групповые переходы на сторону врага.

Но всё – таки польская армия состоялась. Варшавяне были крайне удивлены и ликовали, когда в столицу вместе с советскими войсками входили части ВОЙСКА ПОЛЬСКОГО. Свершился и акт исторической мести. Польские части участвовали в штурме Берлина. И не будем лукавить, фундаментом нынешней польской армии стала не армия Андерса, а польские армии, созданные на территории СССР…

Обычно нам говорили, что Германию разделили на две части. Первая часть – это советская оккупационная зона, на которой потом возникла Германская Демократическая Республика. Вторая часть – территория западных оккупационных зон, где возникла Федеративная Республика Германия. Кажется, всё понятно. Это при первом рассмотрении. Однако не всё так просто. Мы же отмечали, что Д. Верхотуров и некоторые другие исследователи по – иному подходят к рассмотрению этой проблемы. И приводят весьма любопытные данные. Вот в чём их суть. Если взять границы Германии 1937 года, то на территории западных оккупационных зон приходится 52,7% территории довоенной Германии. Территория советской оккупационной зоны – 22,8%. То есть чуть более 75%. А куда же девалась остальная часть (почти 25%) территории?

Да она была, по настоянию советского руководства и особенно Сталина, передана Польше. Следовательно, вся восточная часть довоенной Германии, став польской территорией, просто выпала из рассмотрения. При этом не забудем, что часть германских территорий отошла к Польше и раньше, в результате реализации Версальского договора, после окончания Первой мировой войны. Они даже не были предметом рассмотрения в Ялте и Потсдаме, а рассматривались как изначально польские земли. И получается, что значительная часть нынешнего польского государства находится на коренных германских землях. При этом нельзя отрицать и того, что Западная Украина и Западная Белоруссия отошли к СССР.

Но для польского правительства приобретения западных территорий было значительно выгоднее, чем удержание за собой восточных территорий, окончательно отошедших к СССР. Хозяйство в бывшей Восточной Германии было развито гораздо лучше, чем в Западной Украине и Западной Белоруссии. «Скажем, даже в сельском хозяйстве это были более продуктивные территории… Товарное производство зерна в бывшей Восточной Германии перед войной составлял 945 тысяч тонн, при общем производстве 3,2 млн. тонн, а товарное производство картофеля составляло 4,1 млн. тонн из общего объема 14,6 млн. тонн. Бывшая Восточная Польша давала лишь 32 тысячи тонн товарного зерна и 330 тысяч тонн товарного картофеля. В бывшей Восточной Германии добывалось горнорудной продукции на 492 млн злотых, и выпускалось промышленной продукции на 4,6 млрд. злотых, тогда как в бывшей Восточной Польше продукция горнодобычи составляла 81,5 млн. злотых, а продукция промышленности – 0,7 млрд. злотых.

Польское правительство получило также очень существенную компенсацию имуществом, оставшимся на присоединённых к Польше территориях. Это имуществво оценивалось немецкими экономистами в 158 млрд. злотых. Даже с учётом уничтожения части этого имущества в ходе боёв, тем не менее оно покрывало более половины общего ущерба, понесённого Польшей в ходе войны…», отмечает Д. Верхотуров (Д. Верхотуров. «Клевета на Победу…»). Далее он отмечает, что “в бывшей Восточной Германии была развитая дорожная сеть: 12 тыс. км. железных и 32 тысяч км. дорог с твёрдым покрытием. Советские войска передали Польше около 2 тысяч паровозов. Таким образом, польские железные дороги после войны стали более протяжёнными и лучше оснащёнными, чем до неё.

Но и это не всё. Красная Армия захватила в Польше большое количество трофеев, принадлежавших немецкой армии и немецким военным концернам. По итогам советско – польского соглашения от 26 марта 1945 года, полякам было передано очень много. К Польше отошли все речные суда и баржи, захваченные на реках Одер и Варта, на каналах, а также 5236 предприятий. В мае 1945 года польскому передали крупнейшие силезские предприятия: металлургические заводы «Юлия» и «Забже», авторемонтные предприятия. Также советское командование передало Польше запасы цветных металлов на сумму 1 млрд. злотых. В целом, Нижняя Силезия, отмечает автор, добавила польскому промышленному комплексу 20% электроэнергетики, 10% химической промышленности, 14% электротехнической промышленности, 25% цветной металлургии. Это была неслыханная щедрость Советского Союза. Ведь Красная Армия потеряла при освобождении Польши 600 тысяч военнослужащих”.

В конце войны на территории бывшей Восточной Германии проживало 8,5 млн. человек, из которых поляков было 1,2 млн. Несколько слов о Восточной Пруссии. До сих пор имеет хождение миф, что СССР захватил Восточную Пруссию, а литовские политики Калиниградскую область именуют «Малой Литвой». Между тем, к России отошла мизерная часть этого региона с Кёнигсбергом (Калининград) и Пиллау (Балтийск), где–то около 15% территории бывшей Восточной Пруссии. Между тем и здесь поляки не упустили свой шанс. Почти 75% территории этого региона Германии отошли к Польше и на его территории создали два мощных воеводства – Ольштынское и Эльблонгское, где я бывал неоднократно в период службы в армии, а затем работы заведующим кафедрой в тамошнем Техническом университете. Да и Литве достался лакомый кусочек – Клайпедский край с портом Мемель (Клайпеда).

А уж сколько получила Польша благ по линии Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ) и Варшавского Договора, куда она входила, не счесть. Да и имущества Северная группа войск, которая дислоцировалась на территории Польской Народной Республики, войскового и иного, оставлено было на многие миллиарды рублей.

Сведения о численности немецкого населения в присоединённых к Польше регионах к концу войны значительно увеличились за счёт эвакуации в эти районы мирного населения из центральной части Германии, которая подвергалась усиленным бомбардировкам союзников по антигитлеровской коалиции. После присоедения этих территорий стал вопрос о судьбах немцев, проживавших к тому времени на этих землях. Польское правительство было настроено решительно: быстро и не медля депортировать немцев в оккупированную союзниками Германию. Польское правительство сформулировало свою политику не оставляющим сомнения образом. Их целью было провести этническую чистку – изгнать всех немцев из присоединённых к Польше территорий.

В газете Польской рабочей партии «Glos Ludu» от 27 января 1945 года был провозглашён лозунг «Нет места для немцев в Польше». В принципе, Потсдамские соглашения закрепляли решение о выселении немецкого населения из Польши, Чехословакии и Венгрии в Германию. Это можно было сделать постепенно, применительно к имеющимся хозяйственным возможностям по перевозке и расселению миллионов беженцев, обеспечению их средствами к существованию. Но поляки торопились захватить новые территории и как можно скорее их ополячить любыми доступными способами. Правда, нужно отметить, что половина немецкого населения успела до начала депортации покинуть земли, которые переходили к полякам. Остальную часть населения поляки выселили сами. Скажем, отмечает Д. Верхотуров, из нижней Силезии уже в 1945 году были выселены почти 450 тысяч человек немецкого населения. В 1946 году – 1,1 млн человек, а в 1947 году 217 тысяч человек. Всего из бывшей Восточной Германии поляками выселено не менее 3, 3 млн. человек немецкого населения. Выселение сопровождалось тотальным грабежом и издевательствами. В Померании всё это началось в июле 1945 года: «Однажды утром въехали верхом польские солдаты. За некоторое время до этого польская милиция появилась в деревнях. Они грабили настолько дико, что даже русские, которые теперь остепенились, останавливали их здесь и там. Всем немцам приказали выйти в деревенский сквер. Тех, кто медлил, выгоняли лошадиными кнутами. Нас поместили в узкий загон, и там мы стояли на июльской жаре до ночи» (Ю. Торнвальд. «Разгром на Востоке. Поражение фашистской Германии. 1944 – 1945»). Выселенным разрешалось брать 50 кг. вещей, пару сумок, узлов или чемоданов. Огромное количество брошенного имущества, земли, домов возбудили среди поляков всеохватывающую жажду наживы. Польское правительство призывало сограждан идти на запад и заселять присоединённые к Польше земли. Это переселение приняло массовый характер. Партия и правительство приняли решении о выдаче субсидий и содействие этому процессу. Но основной расчёт был на грабёж. Тоже было и в других районах. Немцев, после масштабной этнической чистки, осталось не более 100 тысяч человек.

Тут можно спросить: а чем выселение немцев из Польши и ополячивание присоединённых территорий в принципе отличалось от гитлеровской политики онемечивания Польши? «В общем и целом, – отмечает Д. Верхотуров, – союзники – чехословаки и поляки – осуществили после войны крупномасштабную этническую чистку, ограбив и изгнав со своей территории 10,8 миллионов немцев. Причём надо подчеркнуть, что эти немцы изгонялись в Германию, разрушенную войной, где для них не было ни жилья, ни работы, ни средств к существованию. Их устройство превратилось в одну из самых сложных проблем послевоенной Германии, что Западной, что Восточной…».

Верхотуров считает, что советское правительство, позволив чехословакам и полякам сделать подобное, допустило политическую и хозяйственную ошибку. Во – первых, в этом вопросе, нарушили собственный же принцип, что война ведётся с гитлеровским режимом, а не с немецким народом. Во – вторых, переселение всё же следовало проводить постепенно, по мере обеспечения жильём и работой, по мере восстановления народного хозяйства. Возможно, что советскому правительству следовало взять немецкое население Польши и Чехословакии под свою опеку на время их временного проживания и постепенного переселения в Германию. В – третьих, немецкие рабочие могли бы внести куда более существенный вклад в восстановление сильно разрушенных промышленных районов, если бы там задержались на несколько лет. Поляки же, изгнав немцев, не смогли использовать всех возможностей промышленности Нижней Силезии просто из – за нехватки рабочих рук.

Значительная часть депортированного немецкого населения из Польши устремилась в Советскую оккупационную зону. И заботы обустройства легли на плечи администрации СВАГ, которая в то время полностью руководила народным хозяйством зоны (СВАГ – Советская Военная Администрация Германии ). Поэтому в этой части Германии эти процессы прошли менее болезненно. То же было с немцами и в Восточной Пруссии. Правда, там депортация проходила не столь поспешно. Последние немецкие жители покинули территорию нынешней Калининградской области в 1948 году. Советская администрация попридержала специалистов, которые необходимы были для восстановления народного хозяйства.

Но тут возникает вопрос: ведь в период войны советские власти тоже осуществляли депортации населения некоторых республик в другие районы страны. Но между польскими и чехословацкими методами выселения коренного населения и советскими мероприятиями по перемещению, существует коренная разница.

Прежде всего я хочу отметить, что принципиально отрицаю использование метода коллективной ответственности за содеянные отдельными группами граждан преступления. Но депортации в СССР происходили в период военного времени. Прежде всего ликвидировали Автономную Республику Немцев Поволжья, так как стало известно, что фольксдойче в некоторых районах восторженно встречают оккупантов и причастны к массовому уничтожению еврейского населения. Это было и в Крыму, где проживало не менее 50 тысяч советских граждан немецкого происхождения. На Кавказе в некоторых республиках начали действовать бандформирования в тылу Красной Армии, наладившие контакты с немецкими спецслужбами. Конечно, это была не подавляющая часть населения. Но тем не менее было принято решение депортировать всё население в республики, где исповедывался родственный им ислам и где к ним не совсем плохо отнеслись. Конечно, шаг несправедливый с сегодняшней точки зрения. Но нельзя оценивать события прошлого с позиций сегодняшнего дня.

СССР был не единственным в этом смысле. И США тоже интернировали японцев в период войны. А затем, после войны, много лет спустя, извинились перед ними. Такова была необходимость. Далее, СССР не депортировал своих граждан на территории иностранных государств, как и США. И последнее, самое важное – допущенная несправедливость была, хотя и много лет спустя, исправлена. И эти республики, кроме Автономии немцев Поволжья, были восстановлены и сейчас являются процветающими субъектами Российской Федерации и не помышляют о выходе из неё.

История – штука сложная, а генетическая память – тем более. И кому, как не полякам, которых оставили в 1939 году один на один с Германией, помнить об этом. Не заложили ли мину замедленного действия, решив в Потсдаме и Ялте таким образом территориальные проблемы? Тем более, что все эти соглашения практически денонсированы! Мы ведь знаем, к чему в своё время привёл Версаль.

P.C. Приношу глубокую благодарность научному сотруднику библиотеки Гарвардского университета Левко Чабану за помощь, оказанную в сборе материалов для этой, представленной на суд читателей статьи.

---

Вилен ЛЮЛЕЧНИК.
Кандидат исторических наук, доцент, полковник в отставке.
Для “RA NY”