Настоящая “игра престолов” в Англии. Часть II: дочь, мать и жена Генрихов

В декабре 1135 года Англия в очередной раз оказалась без короля.

Генрих I, четвертый сын Вильгельма Завоевателя, умирал, не оставив наследника.

Нельзя сказать, что престол было совершенно некому передать. Варианты были, но не вполне очевидные и с некоторыми изъянами. У короля в живых оставался один-единственный ребенок, но, к сожалению, он был неправильного пола: это была дочь по имени Матильда. А еще был племянник Стефан Блуасский, который несомненно был мужчиной, но его родство с королевской семьей несколько подкачало – оно шло по женской линии.

Самое обидное для короля, наверное, заключалось в том, что сыновей у него было предостаточно, но вот рожали их королевские любовницы, а не законные жены. А единственный легитимный сын утонул в Ла-Манше.

В конце концов король решил, что делать нечего, и вознамерился оставить трон дочери.

Императрица Матильда, или, как ее также называли, Мод, королевой Англии так и не стала, но умудрилась развязать гражданскую войну, которая портила жизнь англичанам более 20 лет, и положила начало самой долгоживущей английской королевской династии – Плантагенетам, которые под теми или другими фамилиями занимали английский престол 331 год.

Из принцесс в императрицы

Вообще-то о детстве Матильды мы знаем крайне мало. Правда, известно, что она была девушкой образованной, могла читать и писать. До нас дошло несколько ее писем, адресованных королю Франции, архиепископу Кентерберийскому, и даже обращений к подведомственной аристократии.

Когда ей исполнилось семь лет, ее официально обручили с императором Священной Римской империи Генрихом V. Детей она ему так и не родила, но все свои обязанности жены и императрицы выполняла честно, и народ ее, в общем-то, любил. Матильда вышла замуж в возрасте 14 или 15 лет. И овдовела 10 лет спустя, то есть была еще совсем молодой женщиной.

Генрих V скончался через пять лет после того, как трагически утонул брат Матильды, и ее отец, Генрих I Английский потребовал, чтобы овдовевшая императрица вернулась в Англию.

В Рождество 1126 года в Виндзорском замке Генрих I собрал всех самых важных деятелей церкви, а также самых знатных и богатых аристократов, и потребовал, чтобы они присягнули его дочери как будущей королеве. Удивительно, но они-таки согласились.

Однако для того чтобы Матильда стала серьезным претендентом на престол, от нее требовалось сделать самое главное: выйти замуж и родить ребенка, обеспечив тем самым преемственность власти.

Неравный брак

Матильда вернулась к отцу богатой вдовой. Кроме денег и драгоценностей, в ее багаже была и одна из самых больших ценностей для средневекового правителя – мощи руки апостола Иакова.

Итак, молодую вдову надо было срочно выдать замуж. Муж нашелся во французском графстве Анжу, это был сын графа Фулька, Жоффруа, он же Готфрид Анжуйский. Жених носил прозвище “красивый”, но был младше невесты на 11 лет.

Вообще-то такое неравенство в возрасте мужа и жены в средневековой Европе было не в редкость. Требовалось соблюсти главное правило: невеста должна была быть в состоянии рожать детей, а жених – их, соответственно, зачинать. И 25-летняя Матильда, и 14-летний Жоффруа вполне соответствовали главному показателю. Хотя, надо думать, что Матильде, которая уже успела побывать женой императора, замужество с едва оперившимся юнцом, всего лишь сыном графа, который к тому же обладал вздорным нравом, импонировать не могло.

Поэтому не стоит удивляться, что брак этот счастливым не был. Один раз Матильда даже вернулась к отцу, который, однако, отправил ее обратно. Деваться ей было некуда, и в результате Матильда родила своему малолетнему мужу троих сыновей: Генриха, Жоффруа и Уильяма.

Казалось бы, Матильда выполнила все, что полагалось, чтобы занять английский престол, но обстоятельства сложились не в ее пользу. Ее отец умер как раз в тот момент, когда она застряла во Франции, оправляясь от тяжелых родов. Стефан не стал медлить и захватил престол.

Клятва? Какая клятва?

С прискорбием приходится отметить, что все те же самые графы и бароны, которые присягнули на верность Матильде, когда ее отец был еще жив, быстренько вздохнули с облегчением и присягнули Стефану.

Во-первых, он все-таки был мужчиной. Во-вторых, хотя английские законы не исключали права женщин на наследование престола, о такой возможности напрямую тоже не говорили. Вопрос, как говорится, висел в воздухе. И в-третьих, многим магнатам не нравился ее муж, которого они считали иностранцем. Более того, Стефан успел сделать главное: после смерти короля немедленно отправился в Винчестер, где его короновал его собственный брат, епископ Генрих Блуасский. Теперь у него появилось и божественное право на престол.

Но Матильда с таким безобразием не смирилась, и едва оправившись от родов, поехала в Англию требовать возвращения обещанной ей короны. Ее сопровождал любимый сводный брат Роберт Глостерский (один из многочисленных незаконных детей покойного короля, который поначалу поддерживал Стефана, но потом резко переметнулся к Матильде).

С севера поддержку обещал и любимый дядюшка, король Шотландии Дэвид I. Большинство баронов, которые уже успели короновать Стефана, к тому времени решили, что он их вполне устраивает, и с готовностью выступили против Матильды и ее сторонников. В стране началась гражданская война, которая в английской историографии получила название “Анархии”.

Право рождения против права силы

Не стоит забывать, что Матильда уже носила корону. Правда, в качестве жены императора, а не полноправной монархини. Но долгие годы в роли жены правителя Священной Римской империи даром не прошли: у нее не было никаких сомнений, что английский трон ей положен и по закону, и по происхождению. Тот факт, что в XII веке власть по умолчанию всегда доставалась мужчинам, ее совершенно не волновал.

В средневековой хронике “Деяния Стефана”, написанной с его точки зрения, его предательство (а попрание собственной клятвы верности Матильде ничем иным и не является) оправдывается следующим образом: “Не было никого другого, кто бы мог занять место короля и сохранить королевство от великих несчастий, которые ему угрожали”.

Однако автором этих хроник был монах, имевший связи при дворе нового короля. Комментарии, как говорится, излишни.

Кого поддержит знать

Итак, после коронации Стефана в Англии образовались две ветви легитимной власти. Матильда была единственным законным ребенком покойного короля, а Стефан уже успел возложить на свою голову корону, получив, так сказать, поддержку свыше.

Но оставался открытым вопрос: за кого выступят бароны, большинство из которых, кстати, присягали Матильде на верность. Баронам требовалось, чтобы королевство было стабильным, чтобы худо-бедно соблюдались законы, чтобы на их собственность никто не посягал, и чтобы король мог в случае чего организовать оборону и повести в бой армию. Стефан отвечал всем этим требованиям. Небольшие ручейки его сторонников за короткое время превратились в полноводные реки.

Но к большей беде для Англии у дочери короля тоже была немалая поддержка. В стране находилось достаточно людей, которые верили, что королевская кровь, даже текущая в жилах женщины, перевешивает коронацию не столь августейшего мужчины.

В 1139 году Матильда приехала в Англию и остановилась в замке Арундел. Стивен не терял ни минуты: он быстро собрал армию и отправился в Кент. И вот тут происхождение и пол Матильды впервые сработали ей на пользу. Все-таки в средневековой Европе к женщинам благородного происхождения относились куртуазно, да и королевская кровь почиталась делом почти священным. Стефан, хотя никоим образом и не сомневался в своем праве на власть, все-таки опасался начать открытые военные действия против женщины, вдовы императора и дочери короля.

Война за корону

Тянувшаяся более 20 лет “Анархия” скорее походила на череду отдельных мелких столкновений, нежели на полномасштабную войну. Замки переходили из рук в руки, знать постоянно меняла политическую ориентацию, метаясь из одного лагеря в другой, ни одна из сторон не хотела уступать, а народу было уже все равно, кто там станет королем, лишь бы противоборствующие силы перестали, наконец, грабить, жечь и топтать посевы.

После того как Стефан прибыл с армии под стены Арундельского замка, он понял, что открытые военные действия против его высокопоставленной родственницы добром не закончатся. С огромным скрипом он все-таки пошел на совершенно бредовый с точки зрения стратегии шаг и отпустил Матильду.

Та не стала терять времени и прямехонько поехала в Бристоль, где собирал войска ее родственник и союзник Роберт Глостерский. Следующие два года обе стороны постоянно гонялись друг за другом, наносили неожиданные удары, жгли замки и посевы противников, в результате чего нанесли колоссальный урон средневековой экономике, зиждившейся на сельском хозяйстве.

Средневековый летописец Уильям Мальмсберийский, чья книга Historia Novella является главным источником информации об этом периоде английской истории, так описывал то, что происходило в стране: “Это был настоящий кошмар, что Англия, некогда наиблагороднейшая обитель мира, священное пристанище покоя, погрузилась в такое несчастье”. При этом ни у Матильды, ни у Стефана не хватало сил, чтобы покончить с оппонентом раз и навсегда.

Женщина, знай свое место!

Матильде крупно повезло в феврале 1141 года, когда в битве при Линкольне верные ей войска наголову разбили войска Стефана и даже захватили его в плен.

Ей удалось даже склонить на свою сторону брата короля, епископа Винчестерского, того самого Генриха Блуасского, который еще совсем недавно короновал Стефана. Для этого Матильде понадобилось всего лишь пообещать ему место своего главного советника.

Казалось бы, ничто больше не стояло между Матильдой и английской короной, кроме ее… пола.

Историки любят сравнивать, как два летописца, которых вполне можно назвать средневековыми политтехнологами с противоположных сторон политического спектра, описывали несостоявшуюся королеву.

С одной стороны, у нас есть тот самый неизвестный автор “Деяний Стефана” (Gesta Stephani). Больше всего его раздражало то, что Матильда, с одной стороны была, конечно, женщиной, но вела себя с мужчинами совершенно неподобающим образом.

Тот факт, что эти мужчины были ее как бы подданными, значения не имело. Вместо того чтобы спрашивать их совета, быть женственной и мягкой, она была “упрямой”, легко раздражалась и вообще действовала “по своему разумению”.

В качестве примера неженственного поведения почти королевы автор Gesta Stephani приводит следующий эпизод: в 1141 году (когда Стефан уже был у нее под замком, и она считала себя законной правительницей) Матильда потребовала от жителей Лондона денег. Лондонцы расставаться с наличностью не торопились, и в целом намекнули, что у них такого количества просто нет. Это известие она встретила “с мрачным видом, ее лоб избороздили морщины, всякий след женской мягкости исчез с ее лица, которое пылало невыносимой яростью”.

С другой стороны, Уильям Мальмсберийский, хотя тоже подчеркивал, что в женском теле Матильды жил мужской дух, ничего плохого в этом не видел, поскольку считал, что положение обязывает, и королева, которая правит, а не просто сидит на соседнем с королем троне, должна иметь и соответствующий характер. По его словам, “большая часть Англии отнеслась к ее властности с уважением”.

Колесо фортуны

Матильда уже почти стала королевой, уже был готов пир по поводу ее коронации, но тут судьба снова повернулась к ней недоброжелательной стороной. Лондонцы были возмущены тем, что она требовала от них денег и лишала их привилегий и практически накануне коронации устроили восстание. Матильде пришлось срочно бежать, и с надеждой на коронацию пришлось расстаться навсегда.

Тем более что и Генрих Блуасский в очередной раз сменил политическую ориентацию и опять стал поддерживать своего брата.

Обстоятельства для Матильды складывались все менее благоприятно. В одном из сражений ее противникам удалось взять в плен ее главного союзника, Роберта Глостерского. Ей удалось выкупить его свободу, хотя цена была высока: пришлось отпустить Стефана.

Средневековый блокбастер

В сентябре 1142 года войска Стефана осадили Оксфорд, где Матильда нашла временный приют. Осада продолжалась три месяца, и казалось, что деваться ей больше некуда, но тут дочь Генриха I показала, что храбростью не уступит ни одному мужчине.

В холодную предрождественскую ночь Матильда, в сопровождении всего трех доверенных рыцарей, выбралась из боковых ворот Оксфордского замка.

Для того чтобы остаться незамеченной, несостоявшаяся королева завернулась в белый плащ, который был прекрасным камуфляжем для зимней ночи. Как Матильде и ее спутникам удалось пройти незамеченными через лагерь вражеской армии, никто не знает. Нам известно только, что они перешли замерзшую реку и семь миль пробирались пешком под густым снегопадом, прежде чем им удалось найти лошадей и окончательно уйти от опасности.

Согласитесь, что из этой истории мог бы выйти замечательный голливудский фильм, хотя в нем не будет главного: счастливого конца.

Не я, но мой сын!

Матильда оказалась на свободе, но патовая ситуация в английской политике никуда не девалась. Она не могла победить Стефана, Стефан не мог окончательно избавиться от нее.

Бывшая императрица Священной Римской империи, графиня Анжу и несостоявшаяся королева Англии поняла, что никогда не получит английской короны, но вполне может ее раздобыть для своего сына.

За это время Генрих вырос и стал мужественным и известным воином. Матильда не уставала подпитывать его амбиции стать английским королем. Он несколько раз пытался победить Стефана, но решающей победы ему, так же как и его матери, добиться не удалось.

Последствия смуты

Одновременно обстоятельства стали складываться против действующего короля. Во-первых, его верные вассалы постепенно становились не такими верными, потому что вместо того чтобы обеспечить им хотя бы относительный мир и процветание, он так и не смог победить своего главного соперника, да еще и женщину!

Во-вторых, в королевстве творились всяческие безобразия: бароны и крупные, и помельче поняли, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, и вместо того чтобы полагаться на королевскую защиту, стали возводить небольшие, укрепленные и совершенно незаконные замки. По разным источникам, их было от сотни до тысячи, хотя второе маловероятно.

Централизованной власти короля больше не было. Дошло до того, что и Стефан, и, пока она была в Англии, Матильда, и более крупные лорды чеканили свою собственную монету.

Доходы короны упали, строго охраняемые леса кишели не только зверьем, но и браконьерами, которых никто не ловил. Эта ситуация всем настолько надоела, что не только крестьяне, чьи посевы постоянно сжигались и вытаптывались, но и аристократы были готовы присягнуть любой сильной руке. Рука же короля Стефана сильно ослабела.

Компромисс

Войска Генриха и Стефана постоянно дубасили друг друга в мелких и более крупных стычках, перевеса ни на чьей стороне не было, а стране все это безобразие страшно надоело. В 1153 году обе армии оказались в очередной патовой ситуации.

Стефан решил еще раз попробовать отвоевать замок Уолингфорд в Оксфордшире, который был одним из главный центров сторонников Матильды и Генриха.

Он пришел с небольшой армией и замок осадил. Падение Уолингфорда было почти неминуемо, но о нем узнал Генрих, который немедленно отправился на выручку. Подойдя к замку со своей армией, он не стал вступать в битву, но выбрал пассивный вариант и осадил армию Стефана, которая, как вы помните, осаждала замок Уолингфорд.

К этому времени желания сражаться не было уже ни у кого. Тем более что Стефан за предшествовавший год потерял и жену, и старшего сына. В результате был достигнут, честно говоря, довольно странный компромисс.

Автор “Англо-саксонской хроники” описал произошедшее следующим образом: “И тогда он (Генрих) пришел в Англию с великой армией и завоевал замки, и король вышел против него с еще большей армией, но они не стали сражаться, но архиепископ и другие мудрые люди выступили посредниками и заключили соглашение на следующих условиях: что король останется господином и королем, пока он жив, и что Генрих станет королем, когда он умрет, и что Генрих будет считать короля своим отцом, а тот его своим сыном, и что мир и согласие будет царить между ними и по всей Англии”.

Могло бы быть гораздо хуже

На самом деле, как это часто бывало в те далекие времена, этот договор совершенно не означал реальный конец противостояния. Некоторые свидетели утверждают, что Стефан вообще-то планировал Генриха по-тихому убить. Плюс оставались такие немаловажные вопросы, как установление единой власти по всей раздробленной стране, подчинение слишком разгулявшихся без твердой руки баронов и в целом налаживание административных институтов, совершенно необходимых даже для средневекового королевства.

Но тут и стране, и Генриху просто крупно повезло, и всего через год после заключения соглашения Стефан умер. Матильда оставалась верной советницей своего сына еще лет десять, хотя со временем, по мере того как король набирался опыта, в материнских советах он нуждался все меньше.

Если бы не она

Матильда, так и не ставшая королевой Англии, сыграла в ее истории ключевую роль: если бы не ее упорство, можно даже сказать упрямство, если бы не ее железная убежденность в своем праве на престол, то никто из Плантагенетов никаких корон бы не носил. Значит, не было бы святого Томаса Беккета, не было бы войны Алой и Белой роз, не было бы Эдуардов, ни первого, ни второго, ни третьего, и вообще вся история могла бы запросто пойти иным путем.

Матильда умерла 11 сентября 1167 года. На ее надгробии в Руанском соборе выбита следующая эпитафия: “Великая по рождению, еще более возвеличенная браком, но величайшая в своем потомстве, здесь лежит дочь, жена и мать Генрихов”.

И легенда

Среди любителей потусторонних историй считается, что призрак Матильды до сих пор гуляет по Оксфордскому замку в том самом белом плаще, в котором она спаслась от осаждавшей армии Стефана морозной зимней ночью.

Несостоявшаяся королева Англии совершенно не стесняется публики и остается, по мнению специалистов, самым общительным призраком стране, охотно являясь и туристам, и сотрудникам.

---

Яна ЛИТВИНОВА
Би-би-си, Лондон
https://www.bbc.com/