Настоящая “игра престолов” в Англии. Часть V: Ричард II, или Хоть ты и король, но не зарывайся!

Джон (он же Иоанн) надоел знати до такой степени, что сначала его вынудили подписать Великую хартию вольностей, а потом гражданской войной загнали в могилу. Не в прямом смысле, а потому что вынужденный скитаться по английским деревням и весям, он не слишком соблюдал гигиену.

Правда, до сих пор мы не знаем, умер ли он от того, что объелся миногами, или от дизентерии. Впрочем, возможен вариант, что он умер от дизентерии, вызванной миногами.

Эдуарда II как-то умертвили, сместив с трона. Однако во всех этих случаях престол потом занимали самые что ни на есть законные наследники, сыновья отстраненных монархов.

Ричарду II принадлежит печальная слава первого короля в английской истории, после которого на престоле оказался узурпатор, Генрих Болинброк, который был в родстве с королем, но далеко не в самом близком.

Речь идет исключительно о событиях после завоевания Англии Вильгельмом Нормандским. В саксонско-датский период нравы были довольно разбойные.

Куча комплексов

Если анализировать характер Ричарда II, исходя из современных представлений психологов, то удивляться его вздорному и в большой степени тираническому характеру не стоит.

В девятилетнем возрасте мальчик потерял деда, короля Эдуарда III. Отец, принц Уэльский, прозванный Черным принцем, умер несколько раньше, бабушка Филиппа Геннегау тоже скончалась, так что из близких родственников у него осталась только мать Джоанна Кентская.

В десять лет ребенок получил корону, но, разумеется, не получил власти. Править ему помогали близкие родственники, в том числе дядя – Джон Гонт, герцог Ланкастерский.

Болезнь или нрав?

У мальчика явно были проблемы психологического характера, а некоторые историки считали его просто сумасшедшим.

Вот, например, диагноз, который поставил королю историк Энтони Стил, опубликовавший в 1941 году книгу, которая так и называлась – “Ричард II”.

У короля, по его словам, было “шизоидное расстройство личности”, поэтому он с самого начала своего царствования был поставлен в сложное положение. Как правило, люди с таким диагнозом предпочитают одиночество, тогда как король по должности должен почти все время находиться на людях.

Ну а дальше стало еще хуже, потому что в зрелые годы он превратился во “вдовца с неустойчивой психикой”, закончив свое царствование “бормочущим неврастеником, стремительно погружавшимся в состояние острой меланхолии, из которого его было практически невозможно вывести”.

Хотя мнение о психическом несоответствии Ричарда II занимаемому положению довольно широко распространено, совершенно не факт, что оно соответствует действительности.

Вполне возможно, что он был капризным тираном, уверенным в своем божественном праве на престол, хитрым интриганом, жадным, не слишком умным – и в целом крайне неприятной личностью.

“Все, что мог, ты уже совершил”

Наверное, можно сказать, что судьба подложила Ричарду II большую свинью, предоставив ему возможность стать героем и спасителем Англии, когда ему было только 14 лет.

Дело было в 1381 году, когда по югу страны прокатилось крестьянское восстание. В русско-советской историографии оно называлось “восстанием под руководством Уота Тайлера”.

Причин для него было несколько, но это уже тема для отдельного рассказа. Достаточно сказать, что разъяренные толпы дошли до Лондона, поотрубали несколько голов аристократов, торговцев и членов правительства, да так запугали власти, что те заявили, что выполнят все их требования, среди которых была полная отмена рабства и полное равенство всех и вся, кроме короля, который остается над ними править, но как равный.

Чтобы как-то успокоить восставшую чернь, на встречу с нею был выпущен король, 14-летний мальчик, которого запросто могли бы убить.

Встреча произошла в районе мясного рынка Смитфилдс, где за 75 лет до крестьянского восстания был казнен Уильям Уоллес.

Гарантировано говорить, что именно там произошло и какие именно слова были произнесены, сложно, но Уотт Тайлер обратился к королю непочтительно, в результате чего был убит. Ричард же вместо того, чтобы спасаться сломя голову, сам выехал к толпе, пообещал исполнить все требования восставших и даже добавил, что отныне сам будет их капитаном и им не следует искать другого лидера.

Понятно, что никто таких обещаний исполнять не стал, гайки для простого народа закрутили еще сильнее, а сам Ричард полностью уверовал в собственную исключительность и непогрешимость. Крайне опасное состояние психики для королей.

Джон Гонт и Генрих Болинброк

Нельзя сказать, что у Генриха Болинброка вообще не было никаких прав на английский престол. У него с Ричардом был общий дедушка – король Эдуард III.

Только вот отцом Ричарда был старший сын, принц Уэльский, а отцом Болинброка – третий, Джон Гонт. Второй сын Эдуарда, герцог Кларенс, к тому времени уже умер.

Джон Гонт был одним из самых богатых магнатов своего времени. Мало того, что у него были и собственные средства, так он еще и женился на единственной дочери первого герцога Ланкастерского, Бланке, которая унаследовала все герцогство после смерти отца.

Джон не имел особой популярности у своих современников, хотя все признавали, что он был прекрасным дипломатом и неплохим полководцем. Именно в его уста Шекспир в “Ричарде II” вложил знаменитый монолог, который стал своеобразным стихотворным гимном Англии:

“Страна величия, обитель Марса,

Трон королевский, сей второй Эдем,

Противу зол и ужасов войны,

Самой природой сложенная крепость,

Счастливейшего племени отчизна,

Сей мир особый, дивный сей алмаз

В серебряной оправе океана!”

Вдобавок он был верным советником Ричарда II, хотя и не упускал возможности как-то обогатить и расширить свои владения. Был он также и прекрасным менеджером, потому как в конце жизни его личный доход составлял порядка 12 миллионов фунтов в год в пересчете на современные деньги. И все это богатство он завещал сыну, Генриху, на которого у Ричарда к тому времени вырос большой-пребольшой зуб. Прямо скажем, заслуженный.

“Держи друзей близко, а врагов – еще ближе”, говорил Николо Макиавелли

Можно только посочувствовать Ричарду, что к тому времени, когда он конфликтовал с Генрихом Болинброком, Макиавелли еще не родился.

Слова хитроумного итальянца о том, что врагов надо всегда держать под рукой, могли бы изменить ход английской истории.

Поскольку Ричард получил корону в 10-летнем возрасте, то поначалу ему волей-неволей приходилось мириться с советниками. А вот как только молодой король стал прибирать власть к рукам, начались проблемы.

Начнем с того, что Ричард окружил себя очень непопулярными среди местной аристократии фаворитами. И когда ему понадобились деньги на военную кампанию во Франции, парламент деньги дать обещал, но только в обмен на изгнание королевских любимцев.

Ричард, свято верящий в свою исключительность (следующей жертвой таких же иллюзий стал обезглавленный Карл I), гневно отказался. Парламент же (это вам не Франция с ее абсолютизмом) немедленно отстранил от должности канцлера, он же министр финансов, графа Саффолка. Ну, а для того, чтобы закрепить победу, создал и специальную комиссию, которая должна была наблюдать за действиями короля.

Ричард заявил, что это предательство. Парламент не остался в долгу и в 1388 году объявил нескольких ближайших друзей короля персонами нон грата, а кое-кому и отрубил головы.

Королю пришлось смириться и сделать вид, что он подчиняется воле комиссии, состоявшей из пяти человек – так называемых “лордов-апеллянтов”.

Пять лет Ричард терпел, стиснув зубы, однако времени даром не терял, а постепенно создавал вокруг себя широкую сеть сторонников, фактически партию убежденных роялистов.

В 1397 году он арестовал троих из апелляционной пятерки: одного обвинили в измене и обезглавили, другого отправили в изгнание, третьего заключили в тюрьму и там потихоньку убили.

А через год оставшиеся два лорда поссорились. Король воспользовался подвернувшейся оказией и отправил обоих в изгнание. Одним из изгнанных как раз и был сын Джона Гонта, кузен короля Генрих Болинброк.

Нехорошо так писать о короле, но… жадность фраера сгубила

Болинброк провел в изгнании чуть больше года – и тут умер его отец. По закону вся огромная собственность, все богатейшие угодья, все накопленные сокровища переходили в его руки.

Ричард совершил две ошибки: он конфисковал всю собственность дяди Гонта, а через полгода отправился воевать в Ирландии. Англия оказалась фактически бесхозной, а Генрих, как тот самый пролетариат, которому было нечего терять, кроме цепей, решил, что момент настал.

В те времена у знати были минимальные претензии к монарху: иметь совесть и не слишком повышать налоги, а также не отбирать частных замков и владений.

Ричард умудрился нарушить оба эти правила. Даже те бароны, которые относились к королю вполне лояльно, призадумались: если он посмел конфисковать владения самого богатого и влиятельного магната, к тому же своего близкого родственника, то у них вообще не было никаких гарантий, что дети спокойно получат свое наследство.

Король отсутствовал, ситуация для захвата власти была совершенно идеальной.

Победитель получает все!

В июле 1399 года Болинброк всего с сотней вооруженных сторонников высадился около небольшого города Равенсперн в Йоркшире (сейчас это историческое место более не существует, потому что береговая линия отодвинулась вглубь в результате эрозии грунта).

По словам современников, вскоре к Генриху присоединилось большое число “рыцарей и сквайров”. Вся Англия вроде бы вскричала в едином порыве восторга, и вскоре армия Болинброка из 100 солдат выросла до 100 тысяч. Сомневаться в исходе этого противостояния нужды не было.

Когда Ричард вернулся из Ирландии, его дело, возможно, было и правое, но одновременно и совершенно безнадежное.

В августе он сдался соратнику Болинброка, герцогу Нортумберлендскому, который отвез его к Генриху, ставка которого тогда находилась в замке Флинт в Уэльсе, а уж оттуда с остановкой в Честере его доставили в Лондон.

Далее будущий король Генрих IV поступил очень мудро: он созвал парламент от имени плененного кузена, который (парламент, а не Ричард) принял решение, что Ричард править не может, следовательно, корона должна перейти к ближайшему родственнику по мужской линии, которым и был тот самый Болинброк.

Тот немного поупирался, видимо, для приличия, но, разумеется, согласился.

От Ричарда требовалась самая малость: он должен был отречься от престола. Другого выхода у него, в общем-то, не было. Он находился в Тауэре, в полном одиночестве, лишенный каких бы то ни было контактов с людьми, которые бы относились к нему благосклонно. Ему ничего не оставалось делать, как согласиться на отречение.

Шекспир, пользуясь правом сочинителя на некоторое отступление от задокументированной правды, дал Ричарду в одноименной пьесе красиво и с достоинством лично передать корону удачливому кузену:

“Итак, смотри, как я себя свергаю:

Сняв бремя с головы своей, его

Я отдаю со скипетром тяжелым,

Из сердца гордость сам я вырываю,

Слезами сам смываю свой елей,

Своей рукой я отдаю корону,

Священный сан с себя слагаю сам;

Я отвергаю знаки почитанья,

От блеска отрекаюсь и величья…

Всего лишен, пусть я лишусь и зол;

Ты ж наслаждайся всем, что приобрел”.

Ричард II, Aкт IV, сцена 1.

“Ужасный век, ужасные сердца!”

Какие мысли бродили в голове Генриха Болинброка, надевшего себе на чело корону близкого родственника, сказать невозможно. Вполне может быть, что он не отличался особой кровожадностью и просто так убивать кузена не собирался. Бывшего короля отвезли в замок Понтефракт.

Может быть, он бы и мог прожить в этом заключении какое-то довольно долгое время, но с точки зрения короля-узурпатора – а Генрих IV был именно узурпатором, а не законным наследником, что бы он ни говорил, – оставлять бывшего короля в живых было страшной глупостью. Неудачная попытка восстания с целью вернуть Ричарду трон закончилась неудачно, но одновременно и стала предлогом к его убийству.

У Шекспира отстраненного короля убивают быстро. В действительности его смерть была долгой и мучительной. Во всяком случае, подавляющее мнение таково, что Ричард умер от голода и жажды. В пользу этого “диагноза” говорит то, что на трупе отрекшегося короля не было заметно никаких следов насилия.

В таком случае Генриху IV не надо было лично рубить соперника мечом, достаточно было по-тихому отдать приказ.

Предвосхищенье смуты

Наверное, можно говорить, что в своей смерти Ричард был виноват сам. Лучшей опорой трона была лояльная знать, и чем больше знатных вассалов активно поддерживали короля, тем труднее было лишить его власти.

Последний из династии Плантагенетов по прямой линии, излишне озабоченный собственным имиджем, уверенный в божественности своего права казнить либо миловать подданных по своему усмотрению, не сумел, не смог либо не захотел стать председателем этого совета директоров, пожелав остаться единоличным хозяином.

Среди историков есть разногласия относительно того, кого считать последним королем династии Плантагенетов. Одни считают, что это Ричард II, после которого закончилась линия прямого наследования, другие -что им был Ричард III, после которого к власти пришли Тюдоры, а потом и Стюарты. Интересно, не потому ли, что Ричардам на английском престоле не везло, в Англии, а потом и Соединенном Королевстве так и не было больше королей с таким именем?

Однако последствия его смещения были гораздо более серьезными, нежели мучительная смерть одного молодого мужчины по имени Ричард Плантагенет.

Захват короны Болинброком привел к тому, что со священностью королевской жизни в Англии было покончено.

Ричард стал первой жертвой кровавой борьбы за английский престол, которой будет наполнено XV столетие.

Мы называем этот смутный период, полный отваги, авантюризма и предательства, Войной Алой и Белой розы.

---

Яна ЛИТВИНОВА
Би-би-си, Лондон.
https:///www.bbc.com