Легенда о ядерном черном чемоданчике
Рассказывает (5 марта 2021 г. на Эхе Москвы) Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты:
«Главный миф про Горбачева — это то, что он знал про готовящийся государственный переворот 19-го августа, так называемый КГЧП, и просто хотел сделать это чужими руками. Я как-то здесь рассказывал. Сегодня, сразу после горбачевского 90-летия…
Я, кстати, тебе хочу сказать, я у него был в палате, где он проходит курс лечения. Мы выпили по рюмке. У него прекрасно работает голова, чего не скажешь о бодрости походки. Но, вообще говоря, что называется, не дождетесь. Допустим, поэтому у Геннадия Андреевича Зюганова есть живой Ленин, там можно делать дыхание рот в рот, а у нас есть Михаил Сергеевич Горбачев, и он, действительно, живой.
Смотрите, что происходит. Я должен про эту историю коротко рассказать. Многие, кстати, на самом деле не знают. 4 августа 91-го года перед переворотом Горбачев проводит совещание в Ново-Огарёво у себя в резиденции с Ельциным и с Назарбаевым. Чего они обсуждают? Они обсуждают, каким будет союзный договор, и каким будет Советский Союз после этого — Союз суверенных республик — ССР.
Вот они сидят. У них там закуски, там чего-то выпить. Сидят они 11 часов. О чем они договариваются? Горбачев идет в президенты Советского Союза и Ельцин идет на альтернативных выборах кандидатом на президенты Российской Федерации. Назарбаев вместо Валентина Павлова премьер-министром. Крючков, председатель КГБ уходит в отставку. В отставку уходит министр МВД Пуго. И, в общем-то из когорты, которая потом стала основой ГКЧП никого-то не остается. Начальник охраны Горбачева Генералов и официант, который всё это привозит на тележке, прикрепляют микрофон к этой тележке с бутербродами и выпивкой. И доставляется эта запись прямиком к Владимиру Александровичу Крючкову, генералу армии, председателю КГБ СССР.
Крючков понимает: ему кирдык: его не будет, его снимают с работы. Именно это послужило триггером, главным спусковым крючком, что у себя на объекте АБЦ — это такое специальный объект Первого главного управления в переводе Абонентско-библиотечный центр.
Там собираются: Бакланов, Шейнин, чуть позднее — Павлов, Пуго. И он говорит: «Ребята, никого из вас не будет. Это надо останавливать. Нужно это останавливать». Вот так вот, борясь за власть, они придумывают ГКЧП. Потому что они поняли: они не усидят.
У меня есть письмо от 25 августа:
««Уважаемый Михаил Сергеевич!
Огромное чувство стыда — тяжелого, давящего, неотступного — терзает постоянно. Позвольте объяснить Вам буквально несколько моментов.
Когда Вы были вне связи, я думал, как тяжело Вам, Раисе Максимовне, семье, и сам от этого приходил в ужас, в отчаяние. Какая все-таки жестокая штука эта политика! Будь она неладна… Короткие сообщения о Вашем пребывании в Крыму, переживаниях за страну, Вашей выдержке (а чего это стоило Вам!) высвечивали Ваш образ. Я будто ощущал Ваш взгляд. Тяжело вспоминать об этом.
За эти боль и страдания в чисто человеческом плане прощу прощения… Понимаю реальности, в частности мое положение заключенного, но питаю весьма слабую надежду. Но прошу Вас подумать о встрече и разговоре со мной Вашего представителя.
С глубоким уважением и надеждами…
В. Крючков»
Значит так «Когда вы был без связи, я думал, как вам тяжело». 18 августа господин Крючков вызывает своего заместителя господина Агеева и отдает ему приказ: «Лишить Михаила Горбачева всех средств связи». Кириллов — это такой очень серьезный человек, знаете, это тот человек, который носит чемоданчик, с Кирилловым были еще два человека, офицеры. Она видят сначала, что погас сначала экран телевизора, а потом связь, управление Вооруженными Силами, в том числе, ядерными, погасла и написано «Связи нет». Президенту отключают управление ядерным чемоданчиком и ядерными силами.
Напомню: Крючков говорит: «Господи, какой ужас! Вы оказались без связи». Крючков отдает приказ командующему, руководителю правительственной связи генералу Беде: «Генерал Беда, отключайте всё: коммутатор в Мохалатке, все телефоны, включая правительственную связь «Казбек». Это даже невозможно себе представить.
Офицеров во главе с Кирилловым просят покинуть Форос, дачу вместе с чемоданчиком. Но рядом на аэродроме Бельбек стоит командный пункт Ту-154. Ту-154 по команде Крючкова, дублированной начальником 9-го управления Плехановым, борт угоняют в Москву. Там остается вертолет. Вертолетчикам говорят: «И вы в Москву». А потом берут несколько нарядов и пригоняют эти наряды туда, в Форос.
В это время Кириллов, Мытиков и Миронов, как раз носители этого сакрального чемоданчика покидают этот самый Форос. Все стенания Крючкова продолжаются. Потому что дает прямое указание Язову вводить войска в Москву: Тульскую дивизию, 2-ю мотострелковую дивизию, десятки БТР и танков.
Концлагерь на 70 человек. Список сформирован. Группу «Альфа» посылают арестовывать Ельцина, который должен вернуться, прилететь из Казахстана. Ачалову и Громову дается указание разработать операцию по захвату Белого дома. Это всё делает Владимир Александрович Крючков. Который потом говорит: «Я же не знал. Вам же отключили связь. Как я страшно переживал…». А там пограничные корабли его службы стояли. И когда Анатолий Сергеевич Черняев, фронтовик, у которого пиджак рвется от настоящих, а не от, извините, юбилейных орденов медалей — а он атлетически великолепно был подготовлен (я хорошо знал Анатолия Сергеевича) вплоть до глубокой старости, — он засовывает себе в плавки обращение Михаила Горбачева, записанное на любительскую камеру, прыгает в море и плывет с этим обращением, герметично, естественно, завязанным. Его боевые пловцы поднимают и возвращают.
Это есть в документах дела. Там есть гигантское количество сведений, составляющих государственную тайну: как устроена система связи, система охраны, как охраняют резиденцию, эти документы в открытом доступе не опубликованы. Я говорю то, за что меня не привлекут к ответственности».
А вот так выглядит обстановка в Форосе по словам Черняева, помощника Горбачева, который как раз в дни путча 19-22 августа находился вместе президентом на даче в Крыму. Подробнее…