Письмо из штата Флорида. Американская медицинская драма:”Бить или не бить?”

Не секрет, что у каждого из нас есть слабое место, так называемая «ахиллесова пята», некое качество, которое раз за разом ставит нас в позорное, идиотское положение. Мое – чисто немецкое (кровь, как известно, не выкачаешь) – желание все официальное делать по правилам, по букве, по-писанному. И, знаете, вот всегда, абсолютно, я попадаю с этим впросак (а вы, кстати, в курсе, что это выражение весьма неприличное).

Каким-то непостижимым образом на моей шее материализовался клещ. Не спрашивайте откуда, не знаю, я весь день не выходила из дома. Просто что-то попалось под пальцы. Я ЭТО, как водится, сковырнула, и с удивлением увидела весьма упитанного клеща, с большим куском моей вырванной плоти во рту.

Быстро заточив подлеца в баночку, я рванула к безотказному «Гуглу». Ей богу, этот дружок настолько тактичен, что никогда не ответит тебе вопросом на вопрос или раздражённым «не знаю» и уж точно не пошлёт «пояндексить». За это я его люблю. «Гугл» весело, быстро и честно сообщил мне, что может я и не умру сразу. Во всяком случае я, в судорогах и с пеной у рта, успею подписать завещание. Но, если мне интересно, как именно я буду загибаться от инфекции, занесенной клещом-убийцей, то я должна его немедленно доставить на анализ в лабораторию, где его точно «расколют». Все, абсолютно все статьи про клещей буквально кричали, что «клещ должен быть исследован пока жив», а не то…. и далее – по списку осложнений от инфекционных заболеваний, которые…

Схватив пленника, заточенного в баночке, я поскакала в в докторский офис. Флегматичная ассистентка неторопливо взялась мерить мне давление, попутно задавая дежурные вопросы:

– Как самочувствие?

– Ещё час назад было отличное! А теперь – вот!

Я гордо продемонстрировала ей баночку с клещом.

– Это что? – скривилась медичка.

– Заразный клещ!

– Здесь нет заразных клещей!

– Как нет? – забеспокоилась я. – Везде пишут, предупреждают…

– Да мы таких клещей каждый день пачками снимаем со всей семьи! – Презрительно посмотрела на меня ассистент. – И с наших собак тоже. Мы в лесу живём. Эти клещи не заразные.

– Слушайте, а вдруг все же … этот конкретно – заразный … – заерзала я, – смотрите, он ведь здоровый кусок кожи выжрал у меня из шеи!

Ссадина и правда была здоровая, и моя собеседница стала ее изучать.

– А йодом зачем намазали? – сурово спросила она.

– Ну как же, дезинфекция… – промямлила я.

Ассистентка ничего не ответила, только сокрушенно покачала головой, всем своим видом показывая усталость от ежедневного приема дураков.

– Ладно, – махнула она рукой, – покажите его доктору, если хотите.

Доктор интереса к клещу не проявил, лишь мельком взглянул, и тут же выдал бумаги на анализ крови.

– А как же клещ? – решила я достать доктора, – ведь все говорят, что надо его исследовать, везде написано «обязательно»…

Доктор поспешно скрылся от меня, а офисные работники переглянулись и тоже спрятались за стойки. Наконец, одна из сотрудниц осторожно сказала: «Несите его в лабораторию… если хотите».

Моей немецкой составляющей это вот «если хотите» очень всегда непонятно. Также как и когда о работе договариваешься за деньги, а люди с какого-то фига говорят «ладно, мы поможем». Однако, твёрдо решив разобраться с клещом «по закону» я рванула в лабораторию. Девушка, скучающая между приборками с кровью и мочей, аж подпрыгнула при виде моего пленника, и бросилась звонить по телефону. После быстрых тревожных переговоров она обратилась ко мне со словами: «Насекомое должно быть мертво».

– Да вы что! – возмутилась я, – везде написано, что насекомое должно быть живым! И вот! – я гордо подсунула ей банку с ползающим внутри клещом. – Вот! Я принесла его совершенно свежим и нетронутым… я поймала его своими руками и принесла на анализ!

– Он должен быть мертв, – уперлась она.

– Нет – жив! – заорала я и подсунула девушке статью из «Гугла».

Сцена начала сильно смахивать на известный консилиум «врачей» из «Пиноккио». Однако, медичка не дрогнула и мускулом, а наоборот, шлепнула перед моим носом бумажку с подробным перечнем как именно должен быть предоставлен клещ – не менее 70 процентов мертвого тела, в специальном герметичном контейнере … в общем, там была ещё куча указаний, как самолично препарировать клеща, но меня уже понесло.

– Да вы что, вообще? Издеваетесь? Этот клещ еще жив!

Воцарилась тишина. Затем раздался зловещий свистящий шёпот: «А вы убейте его…»

– Что!?

За это время вокруг нас уже собрались наблюдатели.

Я осатанело оглянулась вокруг.

– Почему я должна его убивать? Да я специально принесла вам живого клеща…

– А что, если маркером его пришлепнуть?

– Не, это слабо. Шариковой ручкой по башке… это надежнее!

– Да этих клещей вообще убить нельзя, только если сжечь…

– Да вы что, – говорю, – обалдели что ли? Он меня уже укусил, его ядовитая слюна стучит в моё сердце! – Не буду я его ещё раз голыми руками брать…

– А это не проблема! Мы вам дадим медицинские перчатки!

– Слушайте у вас в лабораториях каждый день опыты над животными проводят, а клеща, значит, грохнуть некому?

– Клещей берём только мертвых!

Круг замкнулся. Все смотрели на меня как на умалишённую. Клещ молчал в баночке. Он был полностью согласен с мнением окружающих – «я отвлекаю занятых людей по пустякам». Такая мелочь, как мое здоровье не стоит столь длительных переговоров.

И тут меня осенило.

– Послушайте, – говорю, – если завтра он умрет, я его принесу, страховка будет платить за это исследование?

Девушка смерила меня ледяным взглядом и сунула под нос бумажку с телефоном.

– Вот, звоните и узнавайте сколько это вам будет стоить.

Короче, я сдалась. Плюнула на все это и поехала на озеро, на лодке кататься. Как всегда, дала себе слово не пытаться ничего делать по правилам. Надеюсь, когда-то уже получится.

P.S. Мой клещ жив, здоров, передаёт всем приветы и прославляет американскую медицину, как самую гуманную в мире. Пытался и меня в этом убедить, но – не вышло.

P.P.S. И – да, он-таки был, сука, заразен. Теперь три недели антибиотиков, а потом – неизвестно что. Как повезёт. Если осложнения, то… Ну, а вдруг – нет? И вот, думаю. Клещ-то жив, упитан, весел, в меру заразен… Может, выпустить его где-нибудь, а? Как считаете?

---

With best wishes,
Екатерина АСМУС.
Форт Лодердейл, Флорида, США.
Для “RA NY”