РАДИОЛЮБИТЕЛЬСКАЯ ПОЧТА: ДВОЙНОЙ АРТЕФАКТ ПРОШЕДШЕЙ ЭПОХИ

Узнав из очередного номера «Московского Парнаса» о выходе книги Евгения Марковича Скоблова «Филателистические истории», неподдельно обрадовался: оказывается, филателия еще не вычеркнута из современного, сплошь оцифрованного бытия… так и захотелось выкрикнуть девиз: «Жив курилка!» главного персонажа «Колы Брюньона» – повести Ромена Роллана. Действительно, жизнь современного человека эпохи глобализации до предела однообразна, безэмоциональна, словом, в суконно-цинковых тонах, поэтому даже малейшие радости заставляют его приятно взволноваться. А радости-то все из прошлого – доглобалистского, а у соотечественников – и вовсе советского, особенно с его «серебряными» 60-и и «золотыми» 70-и годами!

Для нынешних старших поколений это были годы детства – отрочества – юности, когда чудище интернета, правильнее – уманета, и в страшном сне не могло привидеться, а значит не отвлекало школьников-подростков от их увлечений, как говорится, на свою и общественную пользу. Увлечения же массового характера разделялись укрупненно на два рода: коллекционирование и техническое творчество, обычно совмещаемое с каким-либо видом технического спорта. Наиболее же часто эти два рода увлечений безконфликтно уживались в одной голове и в одной паре рук… или ног, если сопутствующий вид спорта требовал того, как, например, радиолюбительская «охота на лис» (см. одноименный художественный фильм позднесоветской эпохи…). Причем как коллекционеры, так и технические умельцы-спортсмены не на пустом месте росли, но их устремленная самодеятельность умело опекалась во всесоюзном масштабе различными общественными и государственными координирующими организациями. Так по моим школьным родам увлечений, коллекционированием почтовых марок и радиоспортом, полезные эти дела курировались Всесоюзным обществом филателистов и Центральным радиоклубом (ЦРК) СССР, соотвественно.

Коллекционирование марок, возникшее в XIX веке одновременно с появлением таковых в обиходе и созданием Всемирного почтового союза с «пропиской» во Франции (отсюда и французский язык как официальный в почтовом деле), в СССР продолжило уже закрепившуюся в Российской империи традицию. Соответственно, она перешла от гимназистов к советским школьникам, в среде которых всплеск интереса 1930-х годов продолжился настоящим бумом коллекционирования марок в 60–70-е годы. Главное, это поощрялось как школой, так и родителями. Те и другие вполне справедливо видели в таком собирательстве серьезный стимул к развитию у подростков предметного интереса к истории и географии первоочередно… и ко всему остальному из сфер человеческой деятельности, что запечатлено на почтовых марках. … Чем и ваш покорный слуга в полной мере им обязан.

А о том, что зачастую такое школьное собирательство перерастает в серьезное занятие уже взрослого человека, уже тогда знал на примере Виссариона Попова, отцова приятеля еще со времен войны – отец всю ее провел в составе Северного флота СССР все в тех же наших местах: на выходе из Кольского залива в Баренцево море. Виссарион же Попов, известный на кольском Севере в 1950–60-е годы строитель маяков, что имели двойное подчинение Гидроотделу Северного флота и бессменно возглавляемому И.Д. Папаниным Главсевморпути. Серьезный коллекционер, Попов позже издаст высоко ценимую в кругах филателистов книгу о марках, посвященных освоению Севера… Было у кого учиться серьезному отношению к коллекционированию. Главное, все на пользу пошло. Пресловутая «коммерция» в любительском коллекционировании тогда не приветствовалась…

В те же 60–70-е годы у советских школьников, начиная с пятого-шестого классов, не уступало собранию марок, по массовости увлечения, радиолюбительство: личное домашнее, кружковое и совмещенное с различными видами радиоспорта – под эгидой ДОСААФ, Федерации радиоспорта СССР и уже упомянутого ЦРК СССР. Сам я в шестом классе собрал-спаял свой первый «карманный» радиоприемник на только что вошедших в обиход полупроводниковых транзисторах и диодах. С ферритовой антенной тож.

Но с девятого класса это собиранье-паянье наложилось на очень серьезное занятие радиоспортом, причем сугубо международным и «элитным»: радиосвязь на коротких волнах телеграфной азбукой. «Морзист на ключе», – так это в своем кругу именовалось. Здесь не обойтись без необходимого пояснения: каким-таким образом в Полярном, городе подводников, а с начала тридцатых годов, всю войну и позднее до начала пятидесятых являвшегося «столицей», то есть главной военно-морской базой Северного флота СССР, городе совершенно закрытом (специальная отметка в паспорте), который и сейчас официально именуется ЗАТО Полярный (Закрытое административное территориальное образование Полярный), вдруг ни с того, ни с сего в Полярной средней школе № 1 (а иных в городе и не было) объявилась в самый разгар «холодной войны» любительская радиостанция с позывным UA1KUZ, которая связывается на коротких волнах, что огибают весь земной шар, со всеми радиолюбителями мира?

Как это не покажется удивительным, но опосредованной причиной появления нашей UA1KUZ в северном городе подводников (ныне Городе воинской славы) явился… тот достославный круизный (на теплоходе) визит Никиты Сергеевича Хрущева в США, из которых он привез в наши пенаты кукурузу, продажные автоматы – от газировки до одеколонных брызгов,– сосиски «пальчики» и … 11-летнее обучение в школах (нынешняя 11-летка оттуда же родом). Поскольку к исторически устоявшемуся десятилетнему обучению теперь волюнтаризмом (и пробебелизмом) Никиты Сергеевича добавлялся лишний год, который следовало хоть чем-то занять, то – вообще-то не без пользы для ребят – и было введено производственное обучение в школах, то есть в 9–11-х классах два из шести учебных дней в неделю школьники приобретали настоящую, с разрядами, рабочую профессию. Но в городе с военно-морской инфраструктурой выбор профессий невелик. Наставники наши поступили просто и мудро: кто после школы не планирует продолжать учебу – идите на единственное в Полярном серьезное предприятие, на Судоремонтный завод № 6 ВМФ СССР; для тех же, кто имел намерение поступать в институты, университеты и в военные училища, в школе была организована подготовка радиотелеграфистов (это как радистка Кэт из знаменитого сериала о Штирлице…), работающих по азбуке Морзе. С выдачей удостоверений о профессиональном разряде.

… Благо нашелся энтузиаст такого дела – матерый мичман Алексей Васильевич Калинин, и внешне очень напоминающий боцмана из советских исторических фильмов. Он же, благо почти что с военных времен служивший в Полярном по флотской радиосвязи, человек не последней в этой службе, мигом организовал в школе учебный радиокласс и любительскую радиостанцию… помнится, как мы с уханьем и топаньем переносили с грузовика полутонного веса радиопередатчик, списанный с крейсера… Необходимость же радиоклуба, да еще в закрытом городе, Алексей Васильевич высокопедагогично мотивировал необходимостью практики работы в эфире для осваивающих профессию радиотелеграфиста. «Да они же и на флот к нам придут служить!» – убеждал он флотских особистов. Вроде как на адмиральском уровне дело сдвинулось и решилось.

Заметим, что наши одиннадцатые классы завершали «волюнтаризм» Хрущева. Страна возвращалась к проверенной десятилетке. И мы оканчивали школу уже вместе с десятиклассниками, которые без производственного обучения. Двойной школьный выпуск того года все вернул на круги своя. У меня же от тех лет – второй спортивный разряд по радиоспорту и удостоверение профессионального радиотелеграфиста – тоже второго разряда.

Каждый участник нашего школьного радиоклуба имел и личный позывной радиолюбителя-наблюдателя; у меня UA1-74527, а полное наименование: UA1-74527 ex UA1KUZ, то есть радиолюбитель такой-то на коллективной радиостанции <тоже> такой-то. Переехав в Тулу, первым делом отыскал областное Управление инспекции электросвязи, где веселый начальник ее, отставной полковник радиотехнических войск Авзурагов (осетин), вручил мне документ на личный позывной UА3РУ, а чуть позже стал начальником коллективной радиостанции Тульского политехнического института, где учился на радиотехническом факультете – с позывным UW3KKA. Тогда же опубликовал в журнале «Филателия СССР», издаваемом с 1965 года Министерством связи СССР и Всесоюзным обществом филателистов, материал по радиолюбительской почте…

Да-да, существовала и такая, «параллельная» почте обычной, причем со всеми схожими атрибутами: почтовые карточки, только именуемые на радиолюбительском (международном) коде QSL-карточками (QSL в международном же Q-коде, в переводе с английского и в аббревиатуре означает: «Можете ли вы подтвердить прием?»), и марки. То и другое по форме взяты из традиционной почты. Из помещенных здесь карточек первая принадлежит венгерскому «морзисту на ключе» – с фото его и аппаратуры, а вторая – коллективной радиостанции из Волгограда, которую возглавил … не кто иной, как все тот же наш бывший наставник Алексей Васильевич, вышедший в отставку и вернувшийся на свою родину. Земля-то круглая!

Как видно из карточки-«кюэсэльки» венгра Ференша, результаты проведенного радиообмена записываются в соответствующих графах: частота работы, дата работы, время и пр. Все, конечно, в терминах Q-кода и радиолюбительского кода. В СССР «кюэсэльки» по стране и за рубеж посылались через ЦРК СССР бесплатно. Так же как и в соцстранах. Поэтому марки оплаты (см. на фото для некоторых стран) использовались в капстранах, где их печатают, а почту обслуживают частные компании. Обычно марки не гасились штемпелями, но были и исключения – см. чилийские марки.

Послать свою «кюэсэльку» коллеге-радиолюбителю, с которым провел сеанс связи – дело высокочтимой чести. В описываемые годы радиолюбительская почта охватывала полторы сотни стран, включая Арктику и Антарктиду, а объем корреспонденции до сотни миллионов QSL-карточек в год. Даже без названия стран на марках, их принадлежность сразу определяется по названиям радиолюбительских организаций страны: REF – Франция; JAPL – Япония, VERON – Голландия и пр. (см. фото марок). Но номиналы оплаты на марках не ставили.

По числу любительских радиостанций в СССР в 70–80-е годы – до пятидесяти тысяч, можно судить и об общем их числе в мире! Редкий случай, когда «элитный» вид спорта столь массовый…

Спорт и азарт неразделимы. Так и в нашей школе, в полярную ночь круглосуточно светились окна радиоклуба – значит идут суточные, самые престижные международные соревнования WWDX, а мы сквозь зимнюю заполярную пургу спешим на свои часы вахты… Тот же азарт и в проведении связей с наиболее зна́ковыми любительскими станциями мира, среди которых, в первую очередь, «морзисты» с Антарктиды, с советских станций Арктики, единичные радиолюбители с экзотических океанских островов, стран Африки, Океании, Азии. Очень ценились радиосвязи – и, тем более, карточки с автографами – известных людей; например, радиолюбителем являлся король Иордании Хусейн, а также американский сенатор Барри Голдуотер… этого ярого антисоветника в нашей прессе иначе как «бешенным Барри» не именовали, а он шлет тебе свою «кюэсэльку», на которой напишет 73 from Barry – «Наилучшие пожелания от Барри». Как во всяком спорте и здесь иное общение в своем кругу.

… И весь радиолюбительский мир «замотал» один американец из Сан-Франциско, казалось, круглосуточно отстукивающий на ключе. А все дело в том, что мистер этот то ли украл много, или налоги не заплатил, поэтому уже который год проживает на своей яхте, что дрейфует вдоль берега Калифорнии. По тамошним законам его нельзя «арестовать на море». Чем заняться?

Тур Хейердал тоже долгое время не сходил на берег, плывя на своей папирусной «Ра» через Атлантику, но все радиолюбители мира сутками напролет «шарили» по эфиру в надежде «поймать» его позывной LI-2-B…

Очень демократичный вид спорта. Для советских радиолюбителей действовали всего лишь два запрета: на связи со станциями Израиля и ЮАР (марки ЮАР на фото выше – более поздних времен); тогда сионизм (не путать с алией – репатриацией!) и расизм (с подачи очень авторитетного тогда СССР) были осуждены ООН… Как нам было жалко Мишу из Натаньи, что на севере Израиля, который не «слезал» с волны нашей UA1KUZ, прямым текстом «морзянил»: ребята, да ответьте мне, своему бывшему земляку из Мурманска!

… Как и «классические» филателисты, серьезные радиолюбители имели кляссеры для радиолюбительских марок, а иные и фотоальбомы для наиболее значимых «кюэсэлек».

Наш краткий очерк «о делах минувших» оказался бы неполным, если бы мы не вспомнили об Эрнесте Теодоровиче Кренкеле, бессменном председателе ЦРК СССР в 60–70-е годы, энергией которого советское радиолюбительство вышло в мировые лидеры, а в самой советской стране миллионы ребят, увлекшись радиоконструированием и радиоспортом, раз и навсегда выбрали себе радиотехнику профессией. Автор этих строк и его однокашники в том числе.

… Опять историческая ремарка. Когда в День Радио, ежегодно 7 мая прикрепляю к лацкану пиджака знак Почетного радиста России (это уже не спортивная награда, но высшая по ведомству министерства связи, как оно раньше называлось…), то вспоминаю известную быль, вполне возможно и близкую к правде. Когда героическая четверка папанинцев*, то есть сам Папанин, Федоров, Ширшов и Кренколь, по завершении дрейфа на льдине с триумфом возвратились в Москву, то на них обрушился поток наград и всенародного признания. Поскольку же экспедиция имела статус научно-исследовательской, то было решено («мы тут, в Политбюро, посоветовались и предложили…») отметить героев-полярников и научными отличиями. Проще было с Папаниным, метеорологом Федоровым и гидрологом Ширшовым, имевшими высшее, или приравненное к нему, образование. И в одночасье они стали докторами географических наук (без защиты диссертаций).

Но вот с чисто техническим участником дрейфа на льдине, радистом Кренкелем со средним образованием возник вопрос: как его не обидеть и в то же время не профанироват докторское ученое звание? Вопрос щекотливый, да и время такое… только что закончилась «ежовщина», самого Николая Ивановича расстреляли. Словом, Соломоново решение принял сам Сталин, дескать, учеными степенями не будем разбрасываться, но и заслуги Эрнеста Теодоровича высоко оценим: введем звание Почетного радиста СССР и удостоверение за номером один вручим Кренкелю! Так молва гласит…

… Действительно, знак Почетного радиста России полностью, исключая замену названия страны, сохранил облик наград тридцатых годов: удлиненный ромб с изображением Шуховской башни и земного шара с «молниями» радиосигналов.

Именно благодаря активной деятельности Кренкеля в возглавляемом им ЦРК СССР, его неуемной энергии, в стране не только была создана обширная сеть радиоклубов – областных обязательно, а также многих районных, организационно обеспечивавших слаженную, скоординированную работу десятков тысяч (см. выше) любительских радиостанций «морзистов на ключе». Но ведь была еще не меньшая сеть радиолюбителей, работавших в УКВ-диапазоне! А коротковолновики, проводящие сеансы связи «голосом» (так называемая работа в SSB – на одной боковой частоте)? Вместе с «охотниками на лис» – это была уже армия технических специалистов и спортсменов. И всей этой, распределенной по 1/6 части земной суши многочисленной ратью умело руководил бывший радист дрейфующей на льдине станции «Северный Полюс – 1», что была 21 мая 1937 года высажена близ самого этого полюса с самолетов Водопьянова, Молокова, Алексеева и Мазурука, взлетавших с острова Рудольфа архипелага Земли Франца-Иосифа…

История близкая и далекая, как и радиолюбительская почта в «ведомстве Кренкеля», а за пределами страны – по всему заселенному людьми земному шару.

… Нынешний век не набрал еще своей четверти, но Великий глобализатор, внук Великого инквизитора Ф.М. Достоевского («Братья Карамазовы»), уже полностью опутал мир своей цифраизацией (правильнее – цифрофренией), практически лишив людей «материальной» почты. Тем более радиолюбительской, оставив ее в нашей памяти «двойным артефактом прошедшей эпохи»…

---

Алексей ЯШИН,
Тула.
Писатель, главный редактор журнала «Приокские Зори».
Для «РА NY»