ЯРД-СЕЙЛЫ – НАРОДНАЯ ЗАБАВА

Ярд-сейлы – это, поистине, американская национальная игра. Начинается она каждый год в апреле.

Никто не знает точно, сколько по всей Америке бывает каждую неделю ярд-сейлов. Примерно – несколько сотен тысяч.

Ничего подобного нет ни на Востоке, ни на Западе. Там есть толкучки, базары, барахолки. Есть продажа на дому по объявлению. Продажа по знакомству, по случаю, в связи с переездом, стихийным бедствием, похоронами. Но в любом случае целью такой продажи всегда является выручка. Причем, по возможности, побольше. Поэтому подержанная вещь могла стоить дороже, чем новая. Это в случае ее дефицитности. Так было, например, во все годы существования СССР.

Местные, конечно, знают что ярд-сейл – это “распродажа на дворе”. Такие распродажи устраивают владельцы домов или жители квартир прямо перед домом на дворике. А если дело происходит на городской улице, то прямо перед подъездом на тротуаре. Путь к ярд-сейлу указан в объявлениях местных газет, но туда попадает лишь десятая часть. А к остальным путника ведут цветные листы (для заметности) на столбах и деревьях с указанием адреса, но удобнее, когда на них добавлены стрелки – прямо, налево, направо. Тогда подобно мальчику-с-пальчику только и остается ехать по этим стрелкам с призывом на листах – “Все должны посетить!”

Имеется много разновидностей ярд-сейлов, отраженных в их названиях. Наиболее известная – гараж-сейлы. Так они называются в случае расположения товара в гараже. Гаражи здесь обычно большие, на две и более машин. Есть еще (редко) porch-sale (продажа на крыльце или ступеньках). Зато по масштабу – большое разнообразие. Есть multifamily-sale (кое-где они называются blok-sale), то есть многосемейные распродажи. Мне попадались огромные, до 10 семей, расположенные на лужайках вдоль домов. Есть родственные им neighbours sale, то есть “соседский сейл”. Мы как-то видели объявление по-русски. Так как на ярд-сейлы наш “брат и сестра” (что давно живущие, что приехавшие в гости), утоляя генетический товарный голод, очень любят ездить, то в объявлении, сочиненном по- русски, но явно американцем, было написано “добрососедский сейл”. Затем moving-sale. Тоже очень благодатная вещь, связанная с переездом хозяев, когда они продают, фактически, все, ибо дешевле на месте купить мебель и скарб, чем его перевозить. Moving-sale – это не только большой масштаб, но еще и часто расположен не на открытом воздухе, а прямо в доме. По масштабу они делятся на huge, giant – огромные и гигантские, реже скромное big – просто большие.

Совсем не обязательно, что огромный ярд-сейл в действительности таков. Это пишут, чтобы привлечь, на самом же деле во дворике могут стоять два генеалогических кресла, продавленных историческими седалищами да столик с брошками из бутылочного стекла.

Но какова же цель настоящего ярд-сейла? Не заработать и даже не избавиться от ненужных вещей, как думают непосвященные, а устроить развлечение, представление, похохмить, пообщаться.

А как же чтобы заработать? Об этом дальше, а сейчас пока что скажу, что избавление от ненужных вещей – не главная цель. Но по крайней мере, вторая после развлечения. Ибо избавиться от ненужных вещей просто – достаточно их выбросить на улицу. Два раза в неделю по утрам по улицам ходят огромные мусорные машины и забирают все, что там выставлено. Мне часто приходилось видеть среди выброшенного вещи, которые много лучше продающихся на ярд-сейлах. Например, пылесосы, телевизоры, отличные книги, швейные машины, электронные пишущие машинки (одна была даже еще не распакована), торшеры, микроволновые печи, холодильники – все работало, о чем извещали записки, приклеенные к товару. Я даже создал по этому случаю афоризм, гласящий: ” Если в Америке жить достаточно долго, то можно найти все”. Правда, за габаритные вещи для вывоза нужно платить. Так что с ненужными вещами просто – взял да вытащил на улицу, и проблема решена.

А вот ярд-сейлы – это народная игра, где смысл игры в ней самой. Ее участники чем-то напоминают еврея из анекдота, который покупал яйца, варил их, а потом продавал за ту же цену. На недоуменные вопросы отвечал, что у него остается навар и что вообще он при деле.

Обычно ярд-сейлы начинаются не раньше 8 утра. Но это редко. Чаще с 9-10 утра. В объявлениях уведомляют “no early birds” – только не надо ранних пташек, на заре ты меня не буди, дескать. И продолжаются до 3-5 дня. Ярд – сейлы как правило бывают в субботу и воскресенье (очень редко в пятницу или понедельник, и то, если в понедельник какой-нибудь праздник). Многие сидят и в субботу, и в воскресенье. Нравится, стало быть.

На ярд-сейлах нужен меткий глаз. Там может оказаться очень дорогой антиквариат, о чем хозяева не подозревают. От бабушки что-то осталась, всякая мишура, “трик-э-трак”. Лежит кучкой на столе. А среди ее стеклянных поделок вдруг могут оказаться кольца или серьги прошлого и даже позапрошлого века. С настоящими бриллиантами. Моя знакомая года полтора назад купила серьги за один доллар (это типичная цена на такого рода “jewellery”), взяла их с собой в Москву, а туда вдруг приехала бедствующая сестра из воюющего Таджикистана. Она пошла в ювелирную лавку. Вдруг за заморскую штучку дадут долларов 50? Приличные по тем временам в Москве были деньги. А там оценщик небрежно этак предложил 800 долларов. Даме только большим усилием воли удалось сдержать крик радости. Она даже оказалась владелицей столь большого самообладания, что несколько недовольно скривилась, дескать, явно занижает. А он, конечно же, занижал, как минимум, вдвое. На том весь его бизнес стоит. Так что в тот раз старушка из своего 19 века помогла, вполне возможно, своей дикой правнучке из воинственного Таджикистана. Я слышал, что есть умельцы, которые, прочесывая заветные места, делают поиск таких безделушек неплохим средством пропитания.

Мы часто ездили с целью изучения американской глубинки с бывшим редактором «Огонька» Виталием Коротичем по ярд-сейлам на отшибе, и он каждый раз поражает меня безошибочным умением извлекать из груды ерунды милую вещицу – старые часы-луковицу, элегантную рамочку, декоративный шар, какую-нибудь держалку для бумаг… Я смотрю и не вижу. А в его руках замечаю – действительно красиво. А цена? Ну как всегда – от 25 центов до доллара.

Как-то всю американскую прессу обошел случай с одной домохозяйкой, которая купила на ярд-сейле фарфоровую плошку для любимой собачки. За 5 долларов, что почти что предельная цена для одной ярд-сейловской посудинки. Как-то к ней зашел сосед, увидел хлебающую собачку и предложил тут же выкупить плошку. Даме было очень неудобно – ну что тут продавать, Боже мой, каких-то 5 долларов. Сосед сказал, что он, как всем в округе известно, коллекционер и потому дает за эту чашку, не помню точно цифру, но что-то вроде 20 тысяч долларов! Хозяйка долго не хотела брать – невозможное дело. “Возможное, – сказал честный коллекционер,- это большая редкость – китайский фарфор IX века, танская эпоха”. Вскоре он выставил ее на аукционе, и ему предложили 200 тысяч – оказалось, таких чашек в мире осталось всего две. После этого фотография собаки, лакающей из драгоценности, затмила на какое-то время голивудских див.

Это, конечно, случай уникальный.

А вот что встречается часто – это скупка на ярд-сейлах перекупщиками посуды, электроники, велосипедов и пр. и перепродажа этого добра на своего рода толкучках. Здесь они называются “блошиными рынками”. Есть еще базары при огромных магазинах, что-то вроде караван-сараев под названием “Building- 19” (когда-то такой магазин имел номер “строение 19”, и с тех пор эти дешевые магазины так называются, потом они закрылись(). Если, скажем, пару акустических колонок на ярд-сейле он купит за пятерку, то на блошином рынке она уже будет стоить 20. Велосипед можно приобрести на ярд-сейлах от доллара до 10, а на блошином рынке тот же велосипед пойдет за 20 -50.

Вообще-то, цены на самих ярд-сейлах имеют огромную разбежку. Здесь нет никаких правил. Если для владельцев главное – развлечение или хотя бы избавление от ненужных вещей, то цены будут очень низкими. А если все-таки есть желание добыть кое-какие деньги, то они станут уже как бы не очень ярд-сейловскими. Характерный пример – грампластинки. Они уже давно не производятся (лет 20, потом стали снова выпускать для любителей винила). Так вот, на ярд-сейлах мне встречались пластинки от 10 центов до 2 долларов за штуку. Разница, как видите, двадцатикратная. Можно купить хороший (скажем, “Fisher”) усилитель за 5 долларов.

Торговаться не возбраняется – это даже приветствуется, ибо разнообразит общение. Мой знакомый, Володя Альбрехт, в прошлом правозащитник, большой любитель ярд-сейловских представлений, любую названную ему цену тут же уменьшает в десять раз. Это примерно, как настоящий джеромовский рыбак, который не мог поймать менее десяти рыб, поэтому, когда не ловил ничего, говорил, что улов – 10 штук, а если поймал хотя бы одну, она уже шла как 20. Помню, приглянулся мне отличный двенадцатискоростной велосипед “Фуджи”. Его магазинная цена колебалась у отметки 500. “Сколько стоит?” – “Десять долларов”. Альбрехт в своей манере предлагает один доллар. Хозяин, ничуть не удивившись, тем более, не возмутившись, заулыбался – вот он, долгожданный покупатель, – и быстро ответил:- “пять”. – “Доллар и квотер (25 центов)” – предложил Володя. – “Четыре”, – уступил с радостью хозяин. -“Полтора доллара и ни цента больше”, – отчеканил Володя. – “Три”, – засмеялся хозяин. Тут я сломался, не выдержал и, вытащив три доллара, отдал хозяину. Тот так удивился столь быстрой победе, что выдал нам в качестве приза еще и телефон. Володя долго сокрушался, что я испортил ему песню. И буквально на следующем ярд-сейле отбил примерно такой-же велосипед красного цвета за доллар! Любимая фраза в ответ на, казалось бы, нелепое предложение покупателя отдать оцененную продавцом за 10 долларов вещь за три “Why not?” – почему бы нет? Конечно, берите, спасибо, что купили. А с велосипедами у Альбрехта нынче перебор: они висят на всех стенах кладовки и очень мешают жить, цепляясь педалями за одежду и периодически падая на ноги.

Если же вы спросите, какова ваша самая низкая цена, то продавец обычно отпарирует: а какова ваша высшая цена? Можете сразить, ответив: “Согласен взять бесплатно”. И зачастую, ради хэппенинга, таки возьмете.

Как-то на одном ярд-сейле я поинтересовался, как идет бизнес. Ну, какой это бизнес? – засмеялись владельцы добра. – Вот вы заехали, а так сидим-сидим, почти никого нет. Самый лучший бизнес в Америке – это похоронная фирма (funeral home). У него стопроцентная клиентура. Нет ни одного, кто бы туда не обратился. – “А чего же вы не заведете себе такой?” – спросили мы. – “Что вы! Эти бизнесы никогда не продаются, только переходят по наследству. А открыть новый почти невозможно – все уже занято, и клиентура поделена”.

Я вспомнил борьбу не на жизнь, а на смерть (вернее, за смерть) между незабвенным Безенчуком и фирмой “Милости просим”. Это когда Безенчука били конкуренты, а он лечился спиртом, приговаривая “нам растираться ни к чему”, и согласился с их доводами.

Можно ли на ярд-сейлах найти вещь, нужную в самом утилитарном смысле? Это зависит от того, что именно вы ищете. Самый распространенный товар- одежда и обувь. Есть всегда, на любом. Доллар за набитый бумажный куль (сколько сумеете набить в мешок, столько и ваше). А может быть и до 70-80 долларов, если речь идет о шубе из натурального меха. Помню, как одна дама облачилась в шубу и стала демонстрировать ее качество как заправская манекеншица, да еще и пританцовывала. Для соседей и пришельцев – бесплатное представление, а это и есть одна из функций ярд-сейла. Джинсовые куртки или в целом костюмы я не раз видел за доллар-два. Кожаные – 5. Всегда много посуды – очень дешево. По 10-25 центов за чашку или тарелку. Масса чемоданов. Легко приобрести мебель – кресла, диваны, шкафы. Полно пылесосов. Всегда много книг – по 25-50 центов. Очень часто попадаются телефоны, автоответчики, плееры, фотоаппараты. Работают ли? Никогда заранее не известно. Хозяин чаще скажет: “Раньше работал, сейчас – не знаю”. Но мой опыт показывает, что в примерно в 80 процентах случаев работают (раздавал знакомым). В Америке вообще стараются не ремонтировать ничего. Это хлопотно и может быть соизмеримо со стоимостью новой вещи.

Есть вещицы, попадающиеся редко. Например, телескопы. Я видел всего один раз – один раз за 25 долларов (мощный). Редко встречаются металлорежущие станочки. Только по случаю вдруг попадется электрическая машинка для стрижки волос (как-то взял новую за 2 доллара, зачем – непонятно). Или специальный пистолет heat gun, дающий для технических нужд на выходе воздух с температурой 300-600 градусов (тоже купил за пятерку неведомо с какой целью).

Никогда на ярд-сейлах не продают домашних животных. Как-то на лужайке при столах с добром сидел большой сенбернар. – “Почем?” – “Ну что вы, это член семьи”, – услышал я буквально русскую фразу, но по-английски.

Несколько советов тем, кто попал на ярд-сейл без большого опыта, особенно в гости из России. Если нет ясности, брать или нет вещь, возьмите хотя бы номер телефона хозяев. Допустим, на следующий день вы решите брать (если она, конечно, уже не продана), но вряд ли найдете это место. Петляя на машине по улицам, вы, скорее всего, не обнаружите заветного дома. Но если и обнаружите, то ярд-сейлы – это ведь игра со своими правилами. И в другой, будний день, на вас могут посмотреть очень неодобрительно. Без предварительного звонка, без договоренности, вдруг звонить в дом, нарушая покой частной жизни. И полицию могут вызвать. Так что не стоит.

Второй совет – если вещь явно нравится, а денег не хватает (речь идет о сравнительно дорогих вещах – например о хорошей дубовой мебели), дайте задаток – пусть хотя бы доллар. И вещь вас будет ждать.

Философия ярд-сейловского изобилия проста – Америка очень много производит. В том числе – лишнего. Я как-то недавно купил электрический нож за 25 центов. Это такие две пластинки с зазубринами, которые быстро-быстро двигаются одна вдоль другой в ручке-моторе. Шевелить рукой при резке колбасы или хлеба не надо, только слегка нажимать. Но не привилось что-то. И вот сейчас этот писк моды либо выбрасывается, либо на ярд-сейл. Такова судьба, как мне кажется, электрических зубных щеток, зубочисток, выдергивателей волос и прочих изысков декаданса.

А с точки зрения общецивилизационной ярд-сейлы демонстрируют, что Америка несколько заелась. Еще больше это демонстрирует обычай выбрасывать вещи, о чем я уже писал раньше. Известно, что Америка потребляет примерно 40 % всех ресурсов планеты. При этом она умудряется выдавать аж 60 % всех мировых отходов. Каким это образом получается – трудно сказать. По идее, такое возможно, если вещи выбрасываются быстрее, чем производятся. Но даже Америке это не под силу. Стало быть, просто опустошаются старые запасы, накопленные во времена, когда прогресс еще не торжествовал свои победы столь явно.

Да, избыток отходов над потреблением ресурсов означает, что вещи слишком быстро оказываются на свалке. Не ценят их американцы. Любимый марксистами овеществленный труд выбрасывают коту под хвост, хотя самого кота холят. А может быть, это оттого, что они очень ценят живой труд. Потому и получается, что проще и дешевле изготовить на автоматической линии новый продукт, чем в ручную ковыряться над починкой старого. Как-то в Калифорнии вышло положение, согласно которому жителям запрещается устраивать больше, чем два ярд-сейла в год. Может быть, это попытка сохранить вещи? Хотя что жителям помешает просто выбрасывать добро?

Мне трудно решить, что перспективнее и прогрессивнее хотя бы с точки зрения идеологии римского клуба и замкнутых производственных циклов: чаще выбрасывать и затем утилизировать вещи для производства из вторичного сырья новых или чинить старые и долго ими пользоваться. Для стремительного прогресса в создании новинок предпочтительнее, конечно, чаще выбрасывать. И устраивать большие ярд-сейлы. Но, с другой стороны, не всегда этот прогресс так уж необходим. Как говаривал один шутник: “Остановись, прогресс, ты прекрасен”. А с третьей стороны, ярд-сейлы хороши тем, что позволяют ненароком знакомиться с американской изнанкой жизни, видеть, что американцы ценят, что – нет. И вообще, как они относятся к жизни. Относятся они легко, беззаботно и весело расстаются с прошлым. Каждую субботу-воскресенье ежечасно и в массовом масштабе.

Америкакнские выбросы

Что выбрасывают в Америке? Если сказать кратко, то выбрасывают все. Или иначе – нет ничего, что не могло бы быть выброшенным в Америке. Потому нет смысла заниматься перечислением, список уйдет в бесконечность и там затеряется. А потом и его выбросят. Лучше мы сконцентрируемся на нужных вещах в нашем быту.

Эмигрант – человек бедный, и ему не стоит проходить мимо добра, валящегося прямо на голову и падающего в руки. Тем более, что добро побеждает зло.

Начинающий новую жизнь в Америке должен узнать, когда происходит уборка на его улице. А также на соседних. Вечером накануне он может начинать обход, ибо владельцы совершенно ненужных им вещей уже с вечера подтаскивают добро на улицу к своему подъезду. Хотя могли бы сделать это и утром, памятуя, что утро вечера мудренее. Но американский вещевладелец умен в любое время суток. И вот, сгибаясь под тяжестью, он вытаскивает на улицу телевизор. Вполне работающий. Ни цвет, ни дизайн не могут удовлетворить возросшие эстетические потребности настоящего американца. Обычно он не ограничивается телевизором, а, используя энергию порыва, инерцию движения и стремление к эстетическому совершенству, мощным рывком вытаскивает раскладной диван, шкаф, стулья и пару страшно надоевших торшеров. В одном месте несколько русских семей отоварились китайскими сервизами на 12 персон. Вполне возможно – на 12 персон нон грата. Иначе бы их (сервизы) не выбросили.

Дело меблировки при должной физической силе быстро пойдет в гору. Но силы нужно много, ибо – одно дело американцу стаскивать опротивиший диван вниз по лестнице, а другое – вам заволакивать его, любимого, вверх. Или пытаться водрузить его на крышу вашей огромной, но старой машины, которую другой американец, а может быть и тот же самый, собирался выкинуть на джанк несколько ранее. Но не успел, так как подвернулись вы и купили его колымагу за 500 долларов.

Пройдите дальше. У следующего подъезда вы набредете на стиральную машину, холодильник( наиболее продвинутые американцы дверцу откручивают, чтобы дети не залезли и не захлопнулись, а болтики в полиэтиленовом мешочке привязывают рядом), еще дальше увидите велотренажер и пару кресел. Отдохнув в кресле, вы увидите вдруг велосипед. И если все-таки машины у вас еще нет, то берите его – и вперед. Потом кресла, служить еще будут долго. Детей и внуков можно выпестовать, посиживая в историческом углублении.

Один раз я видел целую стопку выброшенных свежих журналов “Playboy”. Можно сказать, настоящее богатство в России. Там они очень ценятся и идут в долларовом эквиваленте долларов по пять за штуку. А здесь кто-то небрежно выбросил 50 долларов и с улыбкой расстался с целым гаремом красавиц. Как говаривал один восточный шейх своим женам: “Я покидаю вас, я полюбил другой гарем”.

Но оставим вещи сугубо материальные или несколько низменные. Что прибавит нам знание того, что я видел выброшенную отличную электронную пишущую машинку с памятью, переносной автомобильный телевизор, электрический лобзик, необозримое множество подушек, пуфиков, валиков и каких-то совершенно непонятного назначения седалищ? Видел детские манежи, ходунки, посуду, радиокомбайны 60-х годов, слесарные инструменты и жуткое количество одежды и обуви? По утру два мужичка черного цвета ловко выуживали кое-что получше из вороха одежды и грузили в свою тележку, которая и так уже была с верхом.

Да, забыл сказать, что самая что ни на есть малина всегда находится в студенческих кампусах. Но не всегда, а только перед каникулами. Студенты (дети состоятельных родителей, разумеется), выезжая к богатым родным в далекие края, выбрасывают и все вышеперечисленное (только гораздо более новое), и много такого, чего на вечерней улице не увидишь. Самое распространенное – ковры и мебель. Но там можно увидеть даже компьютеры. Конечно, не новинки.

Однако места эти заповедные. Тут есть целая индустрия по быстрой утилизации. Наверное, с администрацией кампуса есть какая-то договоренность, и уже рано утром (а иногда и поздно вечером) в кампус входит довольно объемный грузовичок, и добро из огромных мусорных баков ловко-быстро перемещается в кузов. И не стоит пытаться некоему первооткрывателю Америки опережать этих профессионалов, запрыгивая в бак и выхватывая заветный столик, куртку или велосипед. Не знаю точно последствий, но зато знаю точно, что добычу этой вольной охоты не унести. А вот если еще ранним вечером затаиться у бака и брать сразу же у выносящих богатеньких буратино, то можно.

Теперь о духовном. Итак, книги. Они, конечно же, бывают выброшенными и в студенческих кампусах, но мало и редко. Американцы вообще не держат в массе своей библиотек. Тем более, студенты. Здесь в университетах такие грандиозные библиотеки, что никакого желания покупать книги уже нет. Да плюс к тому возможности получения информации (в том числе книг) через компьютер и Интернет. А вот в отдельных нетипичных семьях книги есть. Но то ли нетипичность томит, то ли переезд грозит, а только книги эти выносят к подъезду. И какие книги! Как-то звонит Наум Коржавин и говорить: “Слушай, тут у нас рядом лежит гора Британской энциклопедии. Приезжай, забери”. Я отвечаю: “А что же вы себе не берете? – “Да какое-там себе! Ты же знаешь, что у меня дома ступить негде, все в книгах”. Спорить было трудно – действительно, все в книгах. И еще в журналах и газетах.

Поехал – и увидел Британику. Представьте себе груду из Брокгауза и Евфрона, выброшенную на обочину. Не представляете? Так вот, Энциклопедия Британика – то же самое. Увы, наше обиталище тоже не позволяло взять все. Но кое что взял. Так сказать, на память об американской щедрости. Вот лежит сейчас передо мной огромный том Britanica Atlas с потрясающими, превосходными картами всего мира. Отдельно карты по населению, климатические, по полезным ископаемым. Карты геологические, тектонические, по распространению религий, агрикультурные… Сотни таблиц… Стоит один такой том порядка 100 долларов

А не далее как пару дней назад и ездить никуда было не нужно. Прямо у дома. Опять чудовищная гора книг. И каких! Роскошный альбом художественных цветных фотографий Юсуфа Карша “Американские легенды”. Например: Эли Визель, Рэй Брэдбери, Дэйв Брубек, Джон Апдайк, Курт Воннегут, Норман Шварцкопф, Генри Киссинджер, Айзек Азимов, Исаак Стерн… Не говорю о них ничего, ибо и так все ясно. А кому не ясно, то с течением времени станет ясно. И что уж совсем ясно – цена альбома 95 долларов, издана в 1992 году в Швейцарии. Для того ее издавали и сюда везли, чтобы кто-то выбросил, а я нашел. Но вот целая пачка книг по истории США. Отдельно по темам: рабство в США, освоение запада, индустрия…Теперь все на свалке. Если бы только рабство. Но и вся индустрия с наукой тоже. Рядом валяется отлично изданная книга в суперобложке “Жизнь Джека Николсона” – знаменитого киноактера. Вот такая же по толщине биография Чарльза Линдберга, летчика, впервые перелетевшего Атлантику. Вот биография и труды Томаса Пейна, американского просветителя и философа. Вот знаменитый роман Маргрет Митчелл “Унесенные ветром”. Сгибаясь под тяжестью, я понес свою добычу (сколько мог) домой. Когда возвращался за следующей порцией, увидел, как два дюжих мусорщика, не разглядывая, забрасывали оставшиеся книги в чрево мусоровоза. Я выхватил последнюю с земли. Это была книга рекордов Гиннеса. Огромный грузовик оседал на рессорах, сгибаясь под тяжестью добра. Этот американский рекорд по выбросу материальных и духовных ценностей пока еще не занесен в книгу Гиннеса.

Почему, ну почему американцы выбрасывают вещи?! Так все время хочется вопросить. Однажды я даже видел, как выносили рояль. Вынесли тело и положили прямо на улице – подходи и играй похоронный марш Шопена. Почему видел только один раз? Тяжело выносить. Не морально, а физически. Но своего часа дождутся и пианолы-пианино, и домашние органы с фисгармониями.

Ответов на вопрос “почему выносят” много. Вернее, он один, но имеет много слоев познания истины. Самый поверхностный – потому что богато живут. И могут себе позволить. И не хотят возиться. Например, возиться, чтобы отвезти (бесплатно) в магазин Армии Спасения. Или в места сбора всякого мусора, где есть отсек для вполне хороших вещей. Вторая причина – потому что ремонтные службы в Америке очень слабо развиты. Они есть, но так, на задворках. Как есть забытый чулан в большой квартире, куда редко заглядывают. Ремонт – дело индивидуальное, ручная работа. А она ценится дорого. Так что нет смысла ремонтировать, если новое, сделанное на конвейере с помощью роботов, стоит дешевле. Разве что вещь дорога как семейная реликвия. Какие-нибудь часы от прадедушки. Вот их можно починить.

И, наконец, есть самый глубинный, философский ответ. Америка – общество, в котором котируются идеи. Идеи, прямо-таки как у Платона, первичны, а вещи – вторичны. Идеи здесь никто не разбрасывает. Наоборот, патентуют и лицензируют. А уж вещи производны от идей. Если есть идея: научная, технологическая, предпринимательская, то вещи всегда наштампуем. И вот этот примат идеи над вещью, мысли над телесностью, духа над плотью и демонстрируют американцы, сгибаясь под тяжестью выносимого добра. Единственно, что навевает тягостные сомнения в превосходстве духа над тварностью – это выброшенные книги. Но, наверное, это от нашей отсталой приверженности к архаике. А наши дети-внуки спокойно выбросят спасенные нами книги. И включат компьютер.

---

Валерий ЛЕБЕДЕВ,
писатель, журналист, издатель.
Член The International Academy of science, industry, education & arts.
Бостон, США.
Для «RA NY»