ВИРТУАЛЬНОСТЬ В БОРЬБЕ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

Мы люди системного упорядочения действительности, системного мышления, поскольку все время ищем нечто большее структурно, чтобы объяснить происходящее перед глазами. Реальное мы все время пытаемся объяснить абстрактным. Перевод на язык символов, обобщений, виртуальности является для нас привычным способом понимания реальности. СССР, например, активно занимался “шпиономанией”, рассматривая социальные “отклонения” у себя как результат западного влияния. Отсюда глобальная идея “закрытия” Запада как источника дурного опыта. Перестройка, как считают ее враги, наоборот, брала западный опыт. Но и отрицание, и принятие все равно являются заимствованиями с положительными или отрицательными последствиями.

Что является правдой, что неправдой, – теперь решают не философы, а администраторы от власти. Эта никем не избранные персонажи решают, что есть правда, а что нет, рассматривая, что именно нужно говорить населению, а о чем лучше помолчать. Это такой общий феномен, о чем можно, а о чем нельзя говорить публично. СССР обладал для этого официальным институтом цензуры. Сегодня его как бы и нет, но на самом деле он функционирует, работая по принципу – начальник всегда прав… А над любой должностью всегда есть еще один начальник… И так до самого верха. Правдой определяется то, что должно быть правдой, исходя из имеющейся на данный момент идеологии, а не реальности. А идеология – это тоже виртуальность.

Массовые информационные источники легко побеждают индивидуальные, поскольку они всюду. При этом психологам известно, что то, что нам знакомо, мы принимаем как правду. То есть максимальное повторение ведет к признанию любого факта правдой. И это не соответствие действительности, а повтор, идущий из виртуальности. В мозгах всех советских людей была одна картина мира, поскольку она бесконечно повторялась во всех потоках: от школы для младших до медиа для старших. Именно поэтому Россия занялась новыми учебниками истории под руководством Мединского…

Да и сам факт еще не является заранее правдой, поскольку он не только может намеренно конструироваться, а и просто является одним из возможных вариантов. Медиа, беря только один вариант интерпретации из имеющихся, тиражирует его, тем самым физически отвергает остальные, не потому, что они спорны, их просто не будет в поле нашего внимания. Но и медиа, например, газета, с другой стороны, не может спорить сама с собой. Она будет повторять свой факт в разных интерпретациях.

Человек не является и не должен быть исследователем, который занят поиском истины, он получает “пакет” информации, которую ему подают как единственно верную. Он ее может полностью отвергнуть, только если данный источник записан в его голове как недостоверный заранее.

“Что у вас, ребята, в рюкзаках?” – пелось в одной из песен. В нашем случае играет роль то, где именно “прячется” основная информация, которую государство лелеет и продвигает. И это школьный учебник или телевидение… И песни в том числе… Ведь учебники учат ради оценок, а песни слушают ради удовольствия. Учебник всегда остается в прошлом, а песня … Э. Пьеха пела:

Ночью звёзды вдаль плывут по синим рекам
Утром звёзды гаснут без следа
Только песня остаётся с человеком
Песня – верный друг твой навсегда

Интересно, что песню, а это виртуальность чистой воды, мы не воспринимаем критически, поскольку реагируем в первую очередь на мелодию, но и слова остаются в нашей голове и начинают жить своей жизнью без нашего контроля… Кстати, вспомним песенный арсенал советского времени, который все знали даже без их желания. Песня может быть и есть хорошим инструментарием воздействия на массовое сознание. Даже после смены социального режима ими активно пользуются, вспомним, “Старые песни о главном”…

Или в слова в Марше веселых ребят (слова В. Лебедева-Кумача):

Нам песня строить и жить помогает,
Она, как друг, и зовет, и ведет,
И тот, кто с песней по жизни шагает,
Тот никогда и нигде не пропадет!

Именно в этой песне есть и такие слова: “Когда страна быть прикажет героем, У нас героем становится любой”, которые стали руководством к действию для массового сознания. То есть виртуальность может вести на смерть, побеждая реальность.

Все войны – это одновременно столкновение виртуальностей. Россия пошла на войну для борьбы с нацизмом, которого нет в реальности, но есть в ее виртуальности. Даже Т. Карлсон, бравший интервью у Путина, высказался так: “Денацификация — одна из самых тупых вещей, которые я когда-либо слышал”.

Песня как “народная идеология” работает. Это можно понять по вниманию и финансированию со стороны государства. А государство зря ничего не делает: “Судя по структуре расходов СССР, «культура» (очевидно, в этот комплекс входило и песенное искусство) в разное время оказывалась второй, после «народного хозяйства» и «военной промышленности», областью, интересующей государство. В данном случае работала логика компенсации: чем сложнее давалась «социалистическая стройка», тем активнее работали институты, ответственные за производство смыслов”.

Кстати, народная песенная культура Украины в советское время сохраняла свою контридентичность, способствуя в создании своеобразной ментальной защиты. По этой причине кобзарей или народные песни мы можем рассматривать как такой “щит” сохранявший другую ментальность от внешних трансформаций.

Ю. Мушкетик в свои девяносто лет попросил приехать кобзаря: “Фраза Юрия Мушкетика: «Я ще здоровий, але вже неживий» не на шутку потревожила Василя Нечепу. А коли Юрій Михайлович немощным голосом сказал в трубку: «Василю, приїжджай, заспівай мені напослідок…», кобзарь и подавно лишился малейших сомнений: надо ехать!!!”.

Есть более мощные средства формирования нашего видения и понимания мира. Вот запись из дневника Корнея Чуковского от 25 марта 1969 года, за неделю до последнего дня рождения: “Здесь (в больнице) мне особенно ясно стало, что начальство при помощи радио, телевидения и газет распространяет среди миллионов разухабистые гнусные песни – дабы население не знало ни Ахматовой, ни Блока, ни Мандельштама. В разговоре цитируют самые вульгарные фразы, и никто не знает Пушкина, Баратынского, Жуковского, Фета – никто. В этом океане пошлости купается вся полуинтеллигентная Русь… это результат спецобработки при помощи газет, радио, журналов “Неделя” и “Огонек”, которые не только навязывают своим потребителям дурное искусство, но скрывают от них хорошее. Оно окружило тайной имена Сологуба, Мережковского, Белого, Гумилева, Гиппиус, принуждая любить худшие стихи Маяковского. Во главе ТV и радио стоят цербера… Словом, вокруг я вижу обокраденные души. Когда-то Щедрин и Кузьма Прутков смеялись над проектом о введении в России единомыслия – теперь этот проект осуществлен; у всех одинаковый казенный метод мышления, яркие индивидуальности – стали величайшей редкостью…”

Есть также самый сильный механизм формирования наших мозгов со стороны государство – телевидение. Известный исследователь медиа Гербнер в свое время писал так: “Телевидение является центральной культурной властью Америки. Это представительство существующего порядка и как таковое служит в основном тому, чтобы расширять и поддерживать, а не изменять, предвещать или ослаблять принятые условности, представения и поведение. Его главной культурной функцией является распространение и поддержание, а не изменение социальных моделей, культивировать не изменение, а сопротивление изменениям. Телевидение является средством социализации большинства людей в рамках стандартизированных ролей и моделей поведения. Одним словом, его функция — инкультурация, то есть процесс обучения индивида принятым нормам”.

То есть телевидение является главным транслятором правил. Наверное, когда-то это была религия, потом литература, потом школа. И так наступил черед телевидение, которое своей работой должно консервировать и тормозить поведение.

Вот еще одна цитата из Гербнера: “Общие ритуалы и мифологии действуют в качестве символической социализации и контроля. Они демонстрируют, как общества действуют, драматизируя свои нормы и ценности. Они являются базовой составляющей общей системы месседжей, культивирующей преобладающие взгляды, поэтому мы называем это культурой, и регулируют социальные отношения. Эта система сообщений со своей функцией рассказывания историй работает так, чтобы люди воспринимали как нормальным и правильным то, что соответствует установленному социальному порядку”.

Правда, тут следует сказать, что бывают и другие задачи, хотя и редко. Так перестройка как раз делалась телевидением как средством модификации поведения в нужном направлении. Вспомним, что от экрана тогда, условно говоря, не отходили. Собственно говоря, приходящие новые массовые медиа помогли построить все диктаторские режимы. Сталин и Гитлер любили и использовали радио и кино как свои базовые средства. Ленин сказал прямо: “из всех искусств важнейшим для нас является кино”.

Понятно, что это возможность говорить напрямую с массовым сознанием. Причем не с помощью газеты, а развлекательного средства, которое притягивает массовое сознание. Зритель платит собственные деньги, чтобы получить заряд пропаганды, даже не замечая этого.

Геббельс, восхищаясь фильмом «Броненосец Потёмкин», сказал так: “С кинематографической точки зрения этот фильм бесподобен. Тот, кто не тверд в своих убеждениях, после его просмотра, пожалуй, даже мог бы стать большевиком. И это ещё раз доказывает, что в шедевр может быть успешно заложена некая тенденция. Даже самые плохие идеи могут пропагандироваться художественными средствами”.

Однако даже тогда родной зритель понимал, что такое пропаганда, фильм не очень заинтересовал родных зрителей: “Необходимо отметить, что несмотря на свой идеологический посыл, на родине фильм не привлек массового зрителя. По мнению исследователя Марии Белодубровской, хотя «Потемкин» был шедевром, широкой советской аудиторией он не был востребован. Картина демонстрировалась в двух московских кинотеатрах четыре недели, тогда как популярный американский фильм «Робин Гуд» с Дугласом Фэрбенксом шел на одиннадцати столичных экранах несколько месяцев. Если бы снималась даже сотня «Потемкиных» в год, советские кинотеатры не стали бы их показывать”.

И эта тенденция “прорыва” чужого с помощью западного кино сохранялась все советское время. После войны пришли трофейные фильмы, потом было засилье западного кино, который каждый стремился посмотреть. И это одновременно означает, что рушилась советская идеология, поскольку удержание в массовом сознании двух идеалов невозможно.

Правда, было важное отличие. Западный идеал входил без сопровождающих каждый идеал “минусов” реальной жизни. Советский идеал порождался вместе с этими “минусами”. Отсюда возникает легкость победы западного идеала в головах, где он порождался без сопровождающей его реальности.

Киноидеал, телеидеал, литературный идеал обладают только теми характеристиками, которые в них закладывают создатели. Все остальное “обрезано” для усиления воздействия. Сначала в девятнадцатом веке человека вели романы, в двадцатом – кино, к которому потом присоединилось телевидение. Сегодня к ним добавились и соцсети. Человек никогда не остается один. Религия прошлых веков раскололась на множество “минирелигий” – телевидения, кино, литературы, газеты…

Кино является абстракцией, одетой в одежды повседневности. По этой причине оно легко для воздействия и дает модели поведения. В прошлом единственным монополистом этого была религия. Поскольку она была одна, то имела все признаки сакральности. Сегодня эта сакральность распалась на множество разных минисакральностей.

М. Куртов начинает свою книгу о кино такими словами: “В течение последних ста лет кино задает модели, по которым конституируется социальная реальность: зритель проникается сюжетами и мотивами кинофильмов, усваивает транслируемые с экранов поведенческие паттерны, реагирует на формируемую кинематографом политическую «повестку дня». Современное общество предстает в известном смысле как «глобальный кинозал» “.

У людей не так много развлечений, а кино доходило до каждой деревни, причем оно финансировалось самими потребителями этой пропаганды. Все знали Фантомаса почти как Маркса-Энгельса-Ленина. Государство собирало со зрителей деньги за разрушение самого себя, поскольку западный идеал отличался от советского. И западная абстракция разрушала советскую реальность, что в результате привело к сближению абстракций в период перестройки.

Вернемся на секунду к Гербнеру. Конечно, он писал свои слова, когда не было ни интернета, ни сайтов, ни соцмедиа, однако сути это не меняет, поскольку ни охват, ни авторитетность телевидения отменить невозможно. Все остальные играют роль “детей” при взрослых телевизионных дядях. К тому же, повсеместно телевидение было единственным средством развлечения для советского человека.

Об этом же, хотя и косвенно, говорят и “заработки” сегодняшних телевизионных российских пропагандистов. Об из “замках” за рубежом мы узнаем только тогда, когда у пропагандистов их забирают.

Это такая спрятанная от глаз телезрителей картина маслом. На самом деле перед нами область, куда деньги государство сбрасывает бессчетно: “Ложь в России приносит очень много денег. И примеры бессчетного числа пропагандистов, из-за которых во многом и случилась война с Украиной, это доказывают. Гигантские квартиры, многоэтажные особняки и доходы в миллионы рублей — вот чем богаты ведущие пропагандистских передач на федеральных телеканалах. Но несмотря на то, что деньги они получают из госбюджета, о своих владениях пропагандисты не отчитываются”.

И дальше несколько длинных цитат, так как недвижимости не просто много, а очень много:

– “по документам Соловьев, как и большинство членов его семьи (у него есть жена и сразу восемь детей) зарегистрированы в относительно небольшой, 41-метровой квартире на Малой Филевской улице 12/1 в Москве. Но телеведущий и его близкие владеют сразу несколькими гигантскими квартирами в самом центре Москвы. Одна из них, площадью в 160 метров, находится на Долгоруковской улице. Ее стоимость составляет больше 80 млн рублей. В том же доме Соловьеву принадлежат еще две квартиры, общая площадь недвижимости – 450 кв. метров. Алексей Навальный оценивал ее в 250 млн рублей. Также у Соловьева есть 600-метровой дом в элитной подмосковной деревне Переделки. Такой особняк может стоить до 500 млн рублей. «Фонд борьбы с коррупцией» несколько лет назад запечатлел этот дом с помощью дрона, назвав особняк «самым уродливым зданием, которое когда-либо снимал ФБК». А еще у Соловьева есть трехэтажная дача в дачном поселке «Мичуринец» рядом с Переделкино. Находится она на улице Карла Маркса, 25, и стоит больше 60 млн рублей. У пропагандиста-крикуна есть и жена — Эльга Сэпп, дочь сатирика Виктора Коклюшкина. Разумеется, она тоже не бедствует. У Сэпп есть 84-метровая квартира на улице Земляной вал, 25. Там же зарегистрирован сын семейной пары – Данила. Квартиры похожей площади сейчас выставлены в этом доме на продажу за 58 млн рублей. В той самой квартире на Филевской улице зарегистрирован еще один сын Соловьева — Александр. Мужчина работает в сфере кино, а до этого учился на режиссера в Лондоне. Правда, согласно данным различных утечек, живет Соловьев-младший отнюдь не на Малой Филевской. Как следует из слитой базы клиники «Гемотест», место проживания он указывал Авиамоторную улицу, 30. А точнее — 62-метровую квартиру, которая может стоить порядка 20 млн рублей”;

– не отстают и другие: “М. Ситтель проживает в помпезном доме на Щукинской улице, 2, в Москве. Там ей принадлежит 93-метровая квартира, которая может стоить больше 40 млн рублей. Как и все российские теле-патриоты, Ситтель перемещается на западном автомобиле. Ей принадлежит Mercedes-Benz V-KLASSE, следует из данных ГИБДД. Но была у Ситтель и другая иномарка — Land Rover Discovery. И ее она регистрировала по совсем другому адресу своего проживания — Веерная улица, д 30 к 6, — в квартире площадью 88 квадратных метров. Жилье такой же площади сейчас продается по цене 33 млн рублей”;

И наконец в завершение: “Ольга Скабеева/Евгений Попов. 105-метровая квартира на улице Верхняя Масловка, д 25, корп 1. Стоимость – 55 млн рублей. 171-метровая квартира на Ленинградском проспекте, 36/39. Стоимость – 150 млн рублей. 43-метровая квартира в Сельскохозяйственном проезде столицы. Стоимость – 20 млн рублей. Маргарита Симоньян/Тигран Кеосаян. У парочки пропагандистов есть 900-метровый особняк особняк в элитном поселке «Княжье озеро» на Новой Риге. Цена – 150 млн рублей. У Симоньян есть земельный участок с особняком в Сочи – он расположен в селе со звучным названием Черешня. Площадь земли – 1100 м2, стоимость – 300 млн рублей. Дмитрий Киселев. Ведущий «Вестей недели» владеет участком с особняком в подмосковном Королеве, стоимость – около 60 млн рублей”.

Пропагандистское телевидение или кино – это такое нечестное зеркало, которое отражает не столько действительность, как ее желаемый властью образ. Они руководятся теми, кто хочет управлять массовым сознанием. А массовое сознание достаточно инерционно, иногда для перевода его на другие рельсы начинают реализовываться скоростные сценарии типа революций. И телевидение становится здесь главным помощником.

Мы внимаем телевидению, широко раскрыв рот. Кто же будет спорить с телеящиком? Это большая редкость. А. Данилко замечает: “Я вообще человек понимающий, например, понимаю почему все это несет Скабеева. Ей платят за это, вот она свою зарплату и отрабатывает. Ей я могу простить, но вот Соловьеву нет. Мы с ним давно знакомы и он далеко не глупый человек каким он может показаться с экрана. После того как у негo забрали недвижимость за границей, я почти прыгал от радости. Я, так уж сложилось, воспринимаю Соловьева как моего личного врага”.

Интересный факт встретился по поводу главного пропагандиста А. Лукашенка А. Азаренка: “ему предложили пойти в КГБ, но, якобы посоветовавшись с тогдашним руководителем СТВ Кириллом Казаковым, он решил вернуться на канал. Начальник убедил, что у Азаренка будет возможность послужить Родине и без погон. «Но я долго думал [насчет КГБ]: все же романтика, Штирлиц, чекисты»”.

И еще: “Если кратко пояснить, то все его нарративы сводились к тому, что Беларусь — историческое недоразумение, которое произошло из-за падения Российской империи под внешними ударами, и этого не должно было быть. Для него мы — один народ с русскими и украинцами. А Лукашенко — не президент независимой республики, а тот, кто якобы был против распада СССР (хотя при ратификации в Верховном Совете Беловежских соглашений Лукашенко вообще не голосовал). В самом Азаренке нет никакого намека на белорусскость, поэтому он и любит Лукашенко — он советский, близкий ему по духу человек”.

Азаренок очень активен, как и его российские пропагандистские “собратья”: “На акции протеста возле посольства Украины в Минске он заявил, что выступает «против нацистского правительства Украины». «Говорят, что Зеленский уже давно находится во Львове. Коксовый клоун не вылезает из бункера и плачет, крысе некуда деться с этого тонущего корабля… Беларусь – агрессор? Вы козлы Майдана, Беларусь дала вам мир. У нас в Дворце Независимости ваш Порох ел сало и дрожащими руками подписывал «Минские соглашения», – заявил Азаренок в первые дни войны. Со временем он не изменил своей риторике, даже назвал Украину «сатанинским государством». Ездил в командировку в оккупированные Донбасс и Мариуполь”.

Его коллеги рассказывают об этом пропагандисте так: “Он не дурак, достаточно начитанный — мог цитировать русскую классику, отрывки из русских стихов. Проблема только в том, что его знания сфокусированы на том, что соответствует его убеждениям и взглядам. Его память почему-то вычищала то, что не сходилось с русскомировской картиной, он такую информацию в аргументах сразу игнорировал”.

Против Азаренка действуют даже санкции – Евросоюза, Великобритании, Швейцарии, Канады и Украины. И еще: “”Самый сильный политический лидер на европейском континенте”, “человек звезды”, “великий человек, отец своего народа”, “помог возродиться России” – “израненному, оплеванному, униженному брату”; “несет солнечную, яркую, глубинную и могущественную правду” – все это Азаренок говорил об Александре Лукашенко. За такую лояльность Азаренок получил от своего кумира уже два знака отличия. В январе 2021 года – медаль “За отвагу””. Мы обращаем на него внимание, поскольку его еще именуют белорусским Соловьевым.

Мы мало на сегодня знаем о Беларуси и это неправильно. А все это очень серьезно, тем более иметь такого соседа, где Россия держит свои войска, чтобы держать Украину в напряжении.

Вот решили дать в Минске университетскому лицею имя Дзержинского: “Идея переименования лицея во имя Дзержинского, вероятно, уже давно продвигается КГБ. Осенью 2022-го в лицее прошел конкурс «Первый среди равных», где лицеистам предложили нарисовать комикс о Дзержинском, с целью популяризировать профессию чекиста. Формально Лицею БГУ хотят присвоить имя Дзержинского по просьбе преподавателей. Неизвестно, каким образом были собраны подписи преподавателей в поддержку этой инициативы и неизвестно, добровольно ли это происходило”.

Это инициатива нового директора лицея с такой биографией: “В 1995-м Мамчиц окончила филфак БГУ, но почти сразу оказалась в Институте национальной безопасности, где готовят кагэбистов. Согласно базам «Киберпартизан», на 2013-й она была начальником педагогического отдела учреждения. На момент перевода в Лицей БГУ Мамчиц занимала должность начальника методической части Института национальной безопасности”. Бывший директор в ужасе, дух лицея исчезает.

Такие фальсификации идут и в области истории, повторяя пример России. “Олег Латышонок во время разговора отметил: по его мнению, утверждение о том, что «Великое Княжество Литовское — это была Беларусь», — абсолютная фальшь. Историк объясняет: «ВКЛ было страной литовцев, русинов и жемойтов. Но не белорусов. Белорусы возникли позже из части русинов и литовцев. Наша нация довольно новая. Нельзя также говорить, что сегодняшние литовцы — это те жемойты, жемойдины и ничего общего с Великим Княжеством Литовским не имеют. Это кошмарная выдумка». Латышонок отмечает, что наследие ВКЛ принадлежит белорусам и литовцам. «Это было совместное государство. Но создали его литовцы. Я не сомневаюсь», — подчеркивает историк”.

Мы живем в мире, где контроль носит постоянный характер, он может лишь носить открытый и скрытый характер. И он становится вдвойне опасным, когда это политический контроль, разрешающий или запрещающий те или иные мысли, чтобы не появилось неправильных поступков. Российские “иноагенты” как аналог сталинских “врагов народа” как раз призваны контролировать мышление. Если раньше таких “врагов” отправляли в ГУЛАГ, то теперь они “выдавливаются” за границу.

Телевидение трудится над совмещением “начальственной” и “народной” точкой зрения. Телевизионщики работают за зарплату, а зритель – бесплатно. По этой причине он часто проигрывает, поскольку за его “проигрыш” заплачено заранее. Это игра профессионалов против любителей. Есть “вышка” телевизионная, а есть “вышка” криминальная…

В таких “идеологических битвах” роль реальности минимизируется. Побеждает тот, кто говорит красиво, то есть виртуальность и ее создатели. Телевидение – это более управляемая реальность, чем реальность подлинная. И эта управляемость передается массовому сознанию…

Благодаря пропаганде растут и расцветают не только герои, но и враги. Они становятся сильными и мощными, чтобы победа над ними делала героев настоящими героями. У сильного героя не может быть слабого врага. В принципе пропаганда нацелена на единство мышления и поведения.

И завершим цитатой Карсона, которая демонстрирует, что Путин не только сам пропагандист, но и жертва своей пропаганды: “Я слушал это и думал: это самая глупая и неубедительная аргументация, которую ты только мог придумать… Я сидел и слушал, как он говорит о нацистах в течение восьми минут. И думал: кажется, он в это верит!”

---

Георгий ПОЧЕПЦОВ.
Доктор филологических наук, профессор.
Киев, Украина.
Печатается с любезного разрешения автора