ИНТЕРЕСНАЯ КНИГА О РАЗВЕДКЕ
(О новой книге Виктора Суворова «Советская военная разведка»).
Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация ХХ века.
В руках у меня интереснейшая книга Виктора Суворова о советской военной разведке, название которой я вынес в подзаголовок этой статьи. Написать рецензию на такое произведение в полтысячи страниц непросто. Ведь хочется передать не только свои оценки по поводу излагаемых автором суждений и приведённых фактов. Своей целью я ставлю и доведение, хотя бы в краткой форме, содержания книги, которая попадёт далеко не каждому в руки. При этом следует отметить, что наши взгляды с автором на историю Второй мировой войны, оценки тех или иных деятелей не всегда совпадают, хотя на большую часть его работ я в своё время опубликовал рецензии. К примеру, я принципиально не согласен с ним с оценкой роли и места Маршала Г. К. Жукова в Великой Отечественной войне, да и в оценке значимости в жизни общества тех или иных составных частей силовых структур государства. Но Суворова нужно рассматривать в динамике – от раннего Суворова («Ледокол») до Суворова – автора «Разгрома» и «Советской военной разведки». Это проявляется хотя бы в оценке деятельности первого и последнего Генералиссимуса СССР в победе над нацистской Германией. Более объективной оценки Верховного я встречал не так уж и часто. В этих книгах дана объективная оценка Сталина как полководца, выдающегося военного деятеля. Впрочем, этот фрагмент я попытаюсь привести. А из «Разгрома», рассуждения автора о роли и месте подвижных объединений, в частности, 1–й Конной армии, инициативу создания которой Сталин поддержал и верно оценил её значимость в годы войны, я уже неоднократно приводил в других публикациях. Конные армии – это прототипы армий танковых, которые сыграли особую роль в годы Великой Отечественной войны. На подготовку этой статьи меня подвигла рецензия историка Александра Гогуна, который обрушился в оскорбительной форме на автора книги, о которой я веду речь. Приводить название его рецензии просто непристойно. Это в любой полемике недопустимо, скажем даже – неприлично, своего рода показатель неправоты рецензента, уровня его культуры. А. Гогун пытается доказать, что Суворов не показал истинного лица ГРУ, восхваляет его, критикуя только КГБ. По его мнению и научно – справочный аппарат в работе В. Суворова не отвечает требованиям, предъявляемым к научной работе.
В данном случае я попадаю в неловкое положение. Я исхожу из того, в отличие Гогуна и Суворова, что каждая спецслужба выполняла свою роль в обществе. Но ведь КГБ занималось и внешней разведкой. И довольно успешно. В каждом государстве есть организации занимающиеся работой подобного рода. Может лишь стоять вопрос о методах деятельности. Это совсем уже иная проблема. Как видите, создаётся парадоксальная ситуацция: я по этой проблеме не разделяю точку зрения двух этих двух оппонентов. И тем не менее констатирую факт: что о военной разведке, её целях, некоторых операциях, методах подбора агентуры и подготовки кадров В. Суворов написал мастерски. Что же касается научно – справочного аппарата, то он есть в той мере, в какой это необходимо. По сути дела, эта работа В. Суворова – книга воспоминаний. Своего рода мемуары, в которых проскальзывают элементы исследования. Вот на то, что не касается личных воспоминаний, ссылки как раз даются (выдержки из публикаций нацистских военачальников и пр.). В целом, высокая оценка им военной разведки основывается на личном опыте автора, которого, у А. Гогуна нет. А это, отвлекаясь от книги В. Суворова, привело к тому, что в своих работах «ГРУ и НКВД в тылу у Вермахта» и «Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944» тоже не совсем объективно освещают проблему, даже бросают тень на партизанское движение, точно так же, как совершенно без ссылок на источники, он даёт свои оценки ГРУ, говорит о некоторых событиях лишь предположительно, основываясь на интуиции. У Суворова аналитические суждения глубже, основательней. Он сам из этой организации. И знаком со всеми тонкостями и особенностями её работы. Пройти подготовку в Военно–дипломатической академии и высшем военном разведучилище – дело непростое. И знает он, естественно, больше своего агрессивного рецензента из Германии, что из себя представляло ГРУ в годы его работы. Попытаюсь довести до читателей фрагменты из многостраничной книги воспоминаний В. Суворова, изданной в Москве в издательстве «Добрая книга». (2016 год). Это своего рода популярная энциклопедия разведки, повествующая о делах, ранее не известных широкой публике…
В. Суворов в своей книге воспоминаний отмечает, что добывание и обработка сведений о противнике – это и есть разведка. И речь в предложенной им читателю новой книге идёт именно о военной разведке, которая на внешнюю и внутреннюю не делится, в отличие от другой – КГБ, которая занимается и тем и другим. Тут с В. Суворовым можно и подискутировать. Вести внутреннюю разведку не менее важно, чем внешнюю. Но автор останавливается на проблеме о значении разведки в современную эпоху. Есть «специалисты», утверждающие, что в век спутников и радиоэлектронники шпионы уже не нужны. На снимках, сделанных из космоса, можно видеть всё. Зачем же нужны шпионы в ХХI веке?. Но автор утверждает, и не только утверждает, но и доказывает, что шпионаж сегодня так же важен, как и в прошлые века. «Появление спутников, – пишет он, – ничуть не повлияло на ведущую роль шпионов на полях тайной войны, не вытеснило шпионов с незримых фронтов, даже не потеснило. Наоборот: работа – шпионаж в ХХI веке стал ещё более важным и в будущем его значение будет стремительно возрастать.
Шпион и спутник (а также другие виды разведки) дополняют и усиливают друг друга. Но ни в коем случае не заменяют. Возможности спутника в чём-то резко превосходят возможности шпиона, но в чём-то резко уступают им. Спутник из космоса способен различать самые мелкие предметы. Проблема в том, что он видит только то, что он видит в данный момент. Но тем, кто собирает и анализирует информацию, нужно знать не только и даже не столько то, что происходит сейчас. Им нужно знать, что будет завтра, после завтра и через десять лет. Сведения об этом может добыть шпион; никакой спутник на это не способен…».
Далее он образно доказывает, что спутник может увидеть президентский дворец, но не увидит, где стоит сейф. А если увидит сейф, то не сумеет определить, что в нём хранится. А шпион может в любой сейф забраться. Забраться так, чтобы никто не узнал, что тайны, хранящиеся в сейфе, больше тайнами не являются. И вывод: ни один из видов разведки не даёт возможности проникать в планы и замыслы противника так глубоко, как это делает разведка агентурная. «Поэтому агентурная разведка всегда была и навсегда останется самым эффективным видом добывания сведений о противнике». Лучше не скажешь. Не знаю, как на это может отреагировать оппонент В. Суворова. Мало того, шпион, как отмечает цитируемый мною автор, может сообщить сведения о тех или иных военно-технических новинках, ещё до начала их испытаний, получив доступ к технической документации или к другим документам. И это даёт возможность загодя подготовится к этому, а возможно и опередить противника.
Затем автор останавливается на структуре разведывательных служб. «Каждое уважающее себя государство, – отмечает В, Суворов, – имеет как минимум две независимые друг от друга секретные службы. Классические примеры: СД и Абвер в гитлеровской Германии, КГБ и ГРУ в Советском Союзе…». Но иногда бывает и больше. «У товарища Сталина, – отмечает автор, – к примеру, на заключительном этапе Второй мировой войны, одновременно действовали:
НКВД (Народный комиссариат внутренних дел),
НКГБ (Народный комиссариат государственной безопасности),
ГРУ НКО (Главное разведывательное управление Народного комиссариата обороны),
РУ ГШ (Разведывательное управление Генерального штаба),
РУ ГМШ ВМФ (Разведывательное управление Главного морского штаба Военно – Морского Флота),
ГУКР «СМЕРШ» (Главное управление контрразведки Народного комиссариата обороны),
УКР «СМЕРШ» НКВМФ (Управление контрразведки Народного комиссариата Военно –-Морского Флота),
ОКР «СМЕРШ» ЦШПД (Отдел контрразведки Центрального штаба партизанского движения),
ОКР «СМЕРШ» НКВД. (Отдел контразведки народного комиссариата внутренних дел).
И все эти службы были независимы друг от друга. Такое разнообразие служб в период войны было необходимо. Автор разъясняет для чего: чтобы не возникала монополия. А обилие поставляемой информации позволяло её перепроверять и находить искомую истину. Этому способствовало и то, что ни одно разведывательное ведомство не знало, что докладывало другое. Причём все разведорганы, после Ежова, были выведены из-под контроля тайной полиции.
«Монополия губительна в любом деле. На тайных фронтах невидимой войны монополия не только губительна – она смертельно опасна и для страны и для её вождей», – отмечает В. Суворов. И приводит сведения из времён «ежовщины», когда Сталин получал основную информацию только от НКВД. А потом – свойственный этому автору «кульбит»: «Да потому, что КГБ нельзя было допускать к секретам ГРУ. Коммунистическая партия держала Советскую Армию под контролём с помощью КГБ. И в то же время партия держала КГБ под контролем с помощью Советской Армии.. Товарищи в Политбюро Центрального Комитета коммунистической партии слишком хорошо понимали: как только КГБ получит полный контроль над Советской Армией, включая ГРУ, он сразу же захватит власть в стране и поставит под свой контроль коммунистическую партию».
Утверждение, прямо скажем, спорное, но заслуживающее внимание. Но теоретически, события могли развиваться так, как предполагает Суворов. Но не это привлекло моё внимание, а его рассказ о структуре военной разведки. Практически об этом ранее никто не писал. И здесь, как нигде раньше, придётся прибегнуть к методу цитирования. Такие вещи просто не пересказываются. Их нужно просто цитировать. Автор отмечает, что нужно понять, что ГРУ – лишь вершина айсберга и очень мощной пирамиды военной разведки. А вся пирамида военной разведки органически и неразрыно была связана со всем организмом советских вооружённых сил. Не зная структуру и принципы организации вооружённых сил, невозможно понять, как работает военная разведка. К сожалению, у нас есть «спецы» по Советским вооружённым силам. Но всерьез их воспринимать нельзя. Суворов, прошедший фундаментальную подготовку (высшее разведучилище, военно-дипломатическую академию) эту проблему знает в деталях. Поэтому обратимся к фрагменту его работы касательно взаимосвязи армии и военной разведки. Чтобы показать разницу в работе военной разведки на всех трёх уровнях, он приводит поразительный пример, который мало кому известен.
Процитируем его. 10 июля 1943 года. Железнодорожная станция Поныри на магистрали Москва-Симферополь. В 13 часов 41 минута наблюдатель 384 отдельной разведывательной роты 307-й стрелковой дивизии 29 стрелкового корпуса 13 армии Центрального фронта доложил командиру роты о том, что заметил свежий бруствер на позициях противника. Командир роты немедлено, используя стереотрубу, проверил это сообщение и немедленно доложил начальнику разведки дивизии. Начальник разведки дивизии немедленно доложил новость начальнику штаба дивизии полковнику В.Ф. Мамонтову, тот – командиру 307 дивизии генерал-майору Еншину М. А. Командир дивизии, получив такую новость немедленно сообщил её командиру 29 стрелкового корпуса генерал -майору Слышкину А. Н. На каждом этапе прохождения данного сообщения, вышестоящий командир требовал от нижестоящего, естественно, не избегая и традиционной российской лексики, лично проверить данные. Соответсвенно, нижестоящие знали, что их ожидает, в случае если сведения не подтвердятся. Счёт шёл на секунды. Командир корпуса доложил командующему 13 армией генерал – лейтенанту Н. П. Пухову, тот – командующему фронту генералу армии К.К. Рокоссовскому. Последний – по закрытой линии – Верховному – И. В. Сталину: Поныри, свежий бруствер! Естественно, до и после была поднята вся разведывательная авиация 16-й Воздушной армии Центрального фронта.
«На этом примере, – отмечает В. Суворов,- мы видим, как работает военная разведка. Весть о свежем бруствере в районе станции Поныри – возможно самое важное разведывательное донесение, которое Верховный главнокомандующий получил от советской военной разведки в ходе Второй мировой войны. И пришла эта весть не от какого-то глубоко законспирированного агента из ГРУ, а от простого наблюдателя со стереотрубой».
Автор книги в море мемуарной литературы или других источников нашёл именно этот пример. Так почему было приковано внимание к этому, казалось бы, малозначащему брустверу солдата разведвзвода до Верховного. И тут цитируемый автор и раскрывает интригу перед озадаченным читателем. Он сообщает, что «После Сталинграда немцев погнали на запад. Два фронта, которыми командовали Ватутин и Рокоссовский, вырвались далеко вперёд На соседнем фронте не сумели развить наступление, и Сталин приказал двум своим выдающимся полководцам остановиться. Получилась мощная дуга, выгнутая в сторону противника. С трёх сторон два самых успешных советских фронта уже окружены германскими войсками. Осталось нанести два удара под основание дуги, и оба фронта окажутся в полном окружении… Но тут у станции Поныри немецкий танковый клин упирается в оборону 307 стрелковой дивизии…». И вот безвестный разведчик заметил растущий бруствер на позиции врага. А это означало, что на данном направлении противник выдохся, получил приказ атаки прекратить и закрепиться на достигнутом рубеже. И пошло донесение на самый верх. И самое главное – в данный момент – не дать противнику закрепиться на достигнутых рубежах. Не дать обороне затвердеть. Иначе её не прогрызть никакими услиями и жервами. И это понял командующий Центральным фронтом будущий Маршал Советского Союза и Польши К.К. Рокоссовский.
Смысл появления брустверов совершенно ясен, и заключался в том, что на северном фасе Курского выступа враг остановлен! А это в свою очередь означает, что окружения двух советских фронтов в районе Курска не будет. А 12 июля на Прохоровском поле в грандиозном танковом сражении схлестнулись две броневые лавины. Враг будет остановлен и там. Но уже 10 июля, когда немцы были остановлены на северном фланге, их движение на южном фланге потеряло всякий смысл: попытка окружения сорвана. И из всего сказанного автор делает вполне разумный вывод: «ГРУ – это отнюдь не вся военная разведка, а только самая верхняя часть гигантской пирамиды. На войне случались ситуации, когда сведения от разведки тактической и от разведки оперативной иногда бывали важнее сведений, которые получала военно-стратегическая разведка (те три уровня разведки о которых речь шла выше! В.Л.).
Кадры для тактической разведки готовились в Киевском высшем общевойсковом училище. Сержантов тактической разведки готовили в учебных дивизиях. При этом следует отметить, что этот вид разведки был самым массовым. Автор приводит интереснейшие сведения. В 1960 – 1980 гг. Советская армия имела 48 -50 танковых и 127-130 мотострелковых дивизий. Войска, дислоцировавшиеся вне пределов страны были укомплектованы полностью. На территории СССР большинство частей содержались по сокращённому штату – кадрированные полки и дивизии, которые предполагались в случае необходимости пополнить резервистами. Техника содержалась в состоянии консервации. Однако разведывательные подразделения любых частей тактического уровня (до дивизии включительно) даже в мирное время, как правило, содержались по штатам военного времени. Таким образом в составе танковых и мотострелковых дивизий было 175-180 разведывательных батальонов; кроме того, в составе мотострелковых и танковых полков находилось 700-720 разведывательных рот. Таким образом, всего на уровне тактической разведки в Советской Армии служили примерно 95 тысяч человек.
С подобными данными я до сей поры не встречался. При этом была ещё артиллерийская разведка, подразделения химической защиты, которые определяли уровень заражения местности. Все эти сведения стекались в штабы и обобщались. Полученные в ходе войны сообщения о том, что американцы делают какую-то хитрую бомбу, конечно были весьма неприятны Сталину. Однако летом 1943 года, в момент, когда речь шла о победе или поражении в советско-германской войне, сообщение о бомбе были для него не самыми важными. «Придёт время, – пишет В. Суворов, – советская военная разведка разберётся и с атомной бомбой».
В этой работе цитируемый автор даёт ответ и тем, кто утверждает, что Сталин не был военным и в этих делах не смыслил. Первый ответ он дал в своём «Разгроме». Но там он показал Сталина больше как военного теоретика. Как никак, вооружёнными силами руководил Троцкий. Сталин был членом РВС республики, который возглавлял Троцкий, членом РВС ряда фронтов. Но Троцкому не подчинялся. Почему? Да потому что, кроме РВС Республики, был высший орган управления – Совет Труда и Обороны. Его возглавлял Ленин. А в заместителях у него был Сталин. Так что подчинённости никак не получалось. А вот в рецензируемой книге автор чётко и ясно даёт Сталину характеристику как военному деятелю. «Прежде всего, – задаёт вопрос Суворов, – был ли Сталин военным? Несомненно. С 10 июля и до самого конца войны Сталин был Верховным Главнокомандующим в войне, которая, несмотря на промахи и ошибки, провалы и катастрофы, завершилась полным разгромом и безоговорочной капитуляцией Германии. Граждане, давайте же признаем, что никто из нас не может похвалиться подобными заслугами. Никто из нас миллионными армиями на войне не командовал, красных флагов над поверженными вражескими столицами не водружал.
Стоит обратить внимание и на то, что хотя официально вождь стал Верховным главнокомандующим лишь 10 июля 1941 года, на самом деле он был таковым как минимум с 1927 года и до своей смерти в 1953 году. За разгром германских войск под Сталинградом Сталин удостоен звания Маршала Советского Союза. За разгром Германии он получил звание Генералиссимуса Советского Союза. Во время войны в распоряжении Сталина было 70 общевойсковых, 18 воздушных, 5 ударных, 11 гвардейских, 6 гвардейских танковых армий, армии НКВД, армии ПВО, отдельная гвардейская воздушно-десантная армия, 10 сапёрных армий, и отдельные корпуса и отдельные дивизии сотнями.
Итак, Сталин был военным. Был ли он разведчиком? Иными словами, обладал ли он достаточным опытом для того, чтобы координировать работу стратегической разведки, разрабатывать и проводить разведывательные операции? Этот вопрос вообще никто, кроме Суворова, никогда не ставил. Нельзя не отметить, что книга насыщена интереснейшими фотографиями. Одна особенно тронула душу. На ней изображён командир отделения артиллерийской разведки 2 дивизиона 4 батареи 308 полка старший сержант Моисеев, который на коленях из солдатского котелка кормит найденную им в покинутой избе двухлетнюю девочку.
Да, в книге Суворова встречаются повторы. Но это отнюдь не отражается на качестве изложения материала. Ведь повторы-то из его «кровных» текстов. Чужого, в отличие от некоторых других, там нет. И такие приёмы при подготовке таких обобщающих работ вполне допустимы. Удивляться, как мне кажется, нужно другому: тем оценкам, которые дал ярый антисталинист Суворов И. В. Сталину. В отличие от других, крупнейший военный аналитик понимает, что к чему. И своё личное отношение отодвинул на задний план. Истина – превыше всего. Следует отметить, что В. Суворов в своей работе большое внимание уделяет ознакомлению читателей с понятийным аппаратом рассматриваемой им проблемы. От него мы узнаем, «Что нелегалов часто путают с агентами. Но это совершенно разные люди: агентом назывался гражданин иностранного государства, работавший в интересах советской разведки. Иногда некоторые из самых ценных и заслуженных агентов получали советское гражданство, им присваивали воинские звания, но даже в этом случае агент оставался агентом. Иностранца, завербованного советской разведкой, могли называть нелегальным агентом, если он по какой-то причине изменил свою фамилию и имя, и продолжал работать по фальшивым документам. Добывающие офицеры ГРУ, уходили в добывание на три года. В виде исключения некоторые из них могли проработать один или два с лишним года. Нелегалы уходили на всю оставшуюся жизнь и могли вернуться только после выхода на пенсию (если их, конечно, не отзывали досрочно по каким либо причинам). Чётко и ясно о том, что многим было неизвестно…
Сопоставляя силовые структуры Германии и СССР в годы войны Суворов отмечает, что Россия в этой области явно превосходила Германию во всех отношениях. Поэтому следующий блок проблем, которые я выделил – это сопоставление организационных структур вермахта с советской военной организацией, а в связке с ними – деятельность разведывательных органов.
Цитируемый мною автор отмечает, что во время войны вооружённые силы Германии были разделены на три вида, каждый из которых имел своё главное командование – сухопутных войск (ОКХ), авиации (ОКL), флота (ОКМ). Каждый из трёх главнокомандующих имел имел свой собственный Генеральный штаб и сам планировал войну. Организационная единица сухопутных войск, группа армий, авиации – воздушный флот. Воздушный флоты взаимодействовали с группами армий, поддерживая их. «Повторяю: взаимодействовали и поддерживали», – подчёркивает автор. Воздушный флот не входил в состав группы армий. Командующий группой армий не имел никакой власти над воздушным флотом, который действовал на данном направлении. Командующий группой армий не мог ничего приказать командованию воздушного флота Он мог только ДОГОВОРИТЬСЯ. К чему это привело? С такой организацией выиграть войну было невозможно. Кстати, это заметили такие российские исследователи как В. Дайнес, Н. Шефов и некоторые другие. Понимали это и германские военачальники. И вот тут В. Суворов приводит мнения немецких полководцев, давая ссылку на источники, потому что в прежних работах эти материалы не использовались. Свидетельствует генерал-лейтенант Б. Циммерман: «Система высшего командования немецкими вооружёнными силами вообще была странной». («Роковые решения» Воениздат. 1958). «Каждый вид вооружённых сил действовал самостоятельно». (Там же). Генерал – майор Б. Мюллер – Гиллебрандт: «Было явной ошибкой ставить во главе каждого вида вооружённых сил командующего. Деление вооружённых сил на составные части (сухопутные войска, военно – морские и военно-воздушные силы является целесообразным с точки зрения боевой подготовки, оснащения их вооружением и техническими средствами, но не с точки зрения боевых действий» (Б. Мюллер – Гиллебрандт. « Сухопутная армия Германии. 1933 – 1945»). А вот мнение «классика теории танковой войны» генерал – поковника Г. Гудериана: «Плохая организация наших верховных военных органов… существование различных инстанций – Верховного командования вооружённых сил, штаб оперативного руководства вооружёнными силами, главного командования военно-воздушных сил, главного командования военно- морских сил, командования войск СС, министерства вооружения и боеприпасов – создавали путаницу в руководстве вооружёнными силами» (Г. Гудериан. Воспоминания солдата»).
Итак, войну можно было считать проигранной ещё в 1941 году. Об этом, потверждая выводы подобного рода, писал В. Дайнес в своей работе «1941. Год победы» и В.Тырмос и Я. Верховский в своём исследовании «СТАЛИН. Тайный «СЦЕНАРИЙ» начала войны». А как же тогда «великая отечественная катастрофа», о которой твердят некоторые авторы, если сами немцы уже в 1941 году не были уверены в победе? Пусть читатель задумается сам. Оперативная разведка – это военная разведка на уровне армейских корпусов, общевойсковых, танковых и воздушных армий, военных округов, флотов, а в военное время и фронтов. В Советской армии фронты разврачивлись во время войн, или непосредственно перед её началом. Фронт – это одна воздушная, одна-две танковые и несколько общевойсковых армий, а также комплект фронтовых частей и соединений, в числе которых артиллерийская дивизия или даже корпус, ракетные и зенитно-ракетные бригады, сапёры, связисты, химики и многие другие. И далее В. Суворов, знакомый досконально с организацией Советских вооружённых сил в период Великой Отечественной войны, отмечает: «В Советском Союзе были фронты. Фронт создаётся для руководства войсками во время войны. В 1941 году в начале войны с Германией было пять действующих фронтов, в конце – десять. Кроме того, два – три фронта находились на Дальнем Востоке, боевых действий пока не вели, но были к этому готовы.
И далее он даёт характеристику формированиям подобного рода, понимая, о чём идёт речь. «Фронт – это объединение, в составе которого – одна воздушная армия (или несколько авиационных корпусов и дивизий) и несколько общевойсковых и танковых армий. Иными словами фронт – это сплав боевой авиации и наземных войск» – небезосновательно отмечает автор. Лучше не скажешь. Во главе каждого фронта стоял командующий и его штаб. Штатная категория командующего фронтом – Маршал Советского Союза. Ему подчинялись все войска в зоне действия фронта. А если возникала необходимость, то в его подчинение на время выполнения задач того или рода, переходил и флот. Этим достигалось теснейшее взаимодействие наземных сил и авиации, а если понадобится – то и флота. (Сталинград – войска фронта плюс суда Волжской военной флотилии, Севастополь – сухопутные войска и Черноморский флот, Ленинград – сухопутные войска, Балтийский флот и Ладожская военная флотилия. Не остались в стороне Дунайская и Днепровская военные флотилии. Катера последней рассекали воды реки Шпрее в 1945 году).
Без такого взаимодействия победа была бы недостижима. Естественно, штаб фронта состоял из ряда управлений, в их числе ведущее – разведывательное, которое добывало сведения о противнике. Не единожды оно забрасывало агентуру в зафронтовую полосу. Все сведения суммировались, анализировались и докладывались командующему фронту. Сам командующий непосредственно подчинялся Верховному Главнокомандующему. Но читатели могут возразить, что во время войны был Главком ВВС, а после войны – и Главком сухопутных сил. Но их задачи были специфическими. Во время войны Главком ВВС и его штаб отвечали за развитие авиации и перевооружение новейшими образцами оружия, за подготовку лётно – технического и инженерного состава, за обобщение и распространение боевого опыта, за строительство аэродромов, за решение множества задач. Аналогичными были функции Главкома сухопутных войск после войны. Но войной они не руководили и боевые операции не планировали. Правда, в воздушных армиях были авиационные разведывательные полки. Они работали по планам разведотдела воздушной армии. Но эта информация поступала в разведывательное управление фронта. В свою очередь разведупр фронта обеспечивал командование и штаб воздушной армии разведывательными свндениями. Ну а должность Главкома сухопутных войск, как отмечалось выше, появилась только после войны. И её функции были аналогичными Главкома ВВС. Ни оперативного (планирование боевых действий), ни разведывательного управлений в этом ведомстве не было.
Автор отмечает, что возникали ситуации, когда воздушные армии нескольких фронтов действовал одновременно ради достижения, одной цели. В этом опять видно преимущества единого командования Вооруженными силами. Пример, который приводит автор, – воздушное сражение на Кубани весной 1943 года. В подобных случая руководство действиями нескольких воздушных армий принимал на себя Главком ВВС, но для этого ему достаточно было иметь для управления войсками небольшую группу операторов, разведчиков и связистов, которая создавалась на время сражения. Но во время войны был и Глаком ПВО. В его составе не было разведывательного управления, был только отдел. Это было вызвано тем, что войска ПВО не вели агентурную и диверсионную разведку на территории противника. Задача на добывание перед этим отделом не ставилась. Работа разведчиков ограничивалась обработкой информации, которая поступала из ГРУ и из разведывательных управлений округов.
Особое место в этом отношении занимал флот. И Суворов объясняет почему. «В составе ВМФ, – отмечает цитируемый автор, – было четыре флота, не считая флотилий. В штабе каждого флота разведывательное управление. Кроме того – разведывательное управление в Главном штабе ВМФ». Далее автор объясняет, что вызвано это тем, что океаны покрывают большую часть планеты. Силы вражеских флотов действовали на всех морях и океанах. «Допустим, – отмечает автор, – авианосное американское соединение действовало в Северной Атлантике, за ним наблюдали корабли и самолёты советского Северного флота. И вдруг соединение пропало. Появиться оно может где угодно, в Карибском море или в Средиземном. Поэтому информация со всех четырёх советских флотов должна где-то централизовано собираться и обрабатываться. Занималось этим разведывательное управление Главного штаба ВМФ. Уже после войны, у возникших Ракетных войск был Главнокомандующий. Ему подчиняется Главный штаб РВСН. Разведывательного управления в штабе не было Цели для РВСН выискивало Главное разведывательное управление Генерального штаба (ГРУ ГШ). Решение о том, какие цели, чем и в каком порядке должны быть уничтожены принималось в Главном оперативном управлении Генерального штаба (ГОУ ГШ) и утверждалось Верховным гланокомандующим. В разведывательном управлении штаба фронта был Третий отдел. Как отмечает автор, он занимался специальной разведкой. «Специальная разведка, – отмечает он, – это такой советский военный эвфемизм, которым прикрывали истинные задачи, и характер работы этого отдела. Он готовил и в случае войны должен был проводить диверсионные операции на территории противника, включая ликвидацию политического и военного руководства, нарушение коммуникаций и террористические актов с целью подавить волю противника к сопротивлению и заставить его капитулировать: он также вербовал агентов на территории потенциального противника для выполнения таких операций». Далее автор сообщает, что в подчинении этого отдела в мирное время были бригады специального назначения (СпН), состоявшие в мирное время, из 900-1300 отборных бойцов и Разведывательный пункт специального назначения (РПСпН), вербовавший агентуру специального назначения. Офицеров для этого отдела готовил в основном Третий факультет Военно-дипломатической академии, хотя офицеры подобной бригады могли проходить обучение и в Военной академии им. Фрунзе.
Но во время Великой Отечественной войны, отмечает автор, Верховный произвёл некоторые изменения в структуре разведывательного сообщества. И.Сталин понимал, что во время такой страшной и беспощадной войны начальнику Разведывательного управления Генерального штаба совсем «не до проблем вербовки агентуры в Аргентине и Канаде, в Мексике и Парагвае, ему не до новейших разработок в секретных лабораториях Великобритании и США, не до подготовки коммунистических военных переворотов в Китае или на Кубе, ему вовсе не до того, кто и какие миллионы долларов или фунтов, марок и франков откуда-то выводит и укладывает в банки Женевы и Цюриха…». И Верховный, отмечает автор, освободил Генштаб РККА – а следовательно и разведку Генерального штаба, – от решения любых проблем, не связанных прямо с войной против Германии и её европейских союзников. И 23 октября 1942 года Верховный и председатель ГКО разделил стратегическую военную разведку на две части. Одну половину подчинив себе, другую оставил в подчинении начальника Генштаба.
19 апреля 1943 года система сложилась окончательно. Главное разведывательное управление было подчинено Верховному главнокомандующему. Полем деятельности ГРУ был весь мир, включая Германию. Кроме того, в составе Генерального штаба было собственное Разведывательное управление. Полем деятельности РУ ГШ была Германия и её европейские союзники. Но автор показывает и различия между КГБ и РУ ГШ. В составе КГБ было Первое главное управление, которое действовало за рубежом. Первое управление КГБ и ГРУ – это две в какой-то мере сопоставимые величины. Но между ними были и различия. Первое главное управление КГБ занималось за рубежом разведкой и контрразведкой, а ГРУ – только разведкой. Между ними было много общего, но в целом они решали принципиально разные задачи. Поэтому кадры этих ведомств готовили в разных учебных заведениях. ГРУ ГШ – в Военно – дипломатической академии, а КГБ – в Высшей школе КГБ им. Андропова. Но как бы не пытался опровергнуть А. Гогун В. Суворова, факт остаётся фактом – русские спецслужды в войне переиграли германские и внесли неоценимый вклад в победу…
Не менее интересны в книге сведения о структуре Советских Вооружённых сил в довоенное и послевоенное время. В 1918 году была создана система военных округов. Причём они подразделялись на две категории. Округа, прикрывавшие стратегически важные направления, были более мощными и находились на особом положении. Они-то с 1939 назывались «Особыми» – Белорусский (Западный), Прибалтийский, Киевский особые военный округа, которые ещё до начала военных действий в июне 1941 года были преобразованы в Западный, Северо-Западный и Юго-Западные фронты. А затем, Одесский военный округ преобразован в Южный фронт. О важности этого направления говорит тот факт, что туда было переброшено Управление Московского военного округа. К этому времени 1 и 2-я Дальневосточные армии были вновь объединены в Дальневосточный фронт. Внутренние округа формировали по одной армии.
Почему-то на этом периоде автор не останавливается. Но зато послевоенный период у него раскрыт достаточно полно. Прежде всего он отмечает, что на территории Польши, Восточной Германии, Чехословакии и Венгрии находились крупные формирования Советской Армии – группы войск. Управление и штаб каждой группы уже в мирное время имели структуру, которая позволяла в кратчайший срок, исчисляемый минутами, превратить их в управления и штаб фронта. В Восточной Германии было более чем достаточно сил для формирования фронта. Кроме того, здесь в подчинении советского командования переходили войска ГДР. На территории Польши, Венгрии и Чехословакии войск для развёртывания фронта было недостаточно, однако они в кратчайшие сроки могли быть пополнены контингентами, переброшенными из Советского Союза. Кроме того, под советское командование переходили армии и этих стран. Территория Советского Союза была разделена на 16 военных округов. Восемь из них в случае войны должны были быть развёрнуты во фронты. Поэтому уже в мирное время восемь военных округов (кроме внутренних) имели структуру управления практически ничем не отличающуюся от структуры управления фронтов. Оставалось только сменить вывеску: командующего войсками округа назвать командующим фронта. Следует отметить, что одно время некоторые округа объединялись в направления. Так, к примеру, с мая 1947 по апрель 1953 года Маршал Советского Союза Малиновский командовал войсками Дальнего Востока. Ставка находилась в Чите. Но несколько позже произошло опять разъединение на Забайкальский и Дальневосточные округа. Они стали отдельными формированиями.
Думаю, что автор достаточно полно, правда упустив некоторые малозначащие несущественные детали, описал структуру Вооружённых Сил СССР в довоенный, военный и послевоенный периоды. Сейчас это уже не тайна, а история. Настали иные времена, иные подходы, решаются иные задачи. Следовательно, кардинально изменилась и военная организация общества. А затем, Суворов останавливается на системе подготовки кадров для ГРУ. Неотъемлемой частью этой организации была Военно-дипломатическая академия, выпускником которой автор является. И в этом случае ссылки на какие-то источники ему не нужны. Рассказ об этом учебном заведении, о приёме в которое никогда не было объявлений, являются своего рода мемуарами, которые, кстати, частично им были опубликованы. И в этом тоже ничего особенного нет. Много, много авторов публикуют свои воспоминания, а затем сводят их в единый массив в виде добротно изданных мемуаров. И В.Суворов здесь не исключение. О важности этого заведения в системе ГРУ говорит тот факт, что начальник академии занимал должность заместителя начальника ГРУ. Ни в одной академии Советской Армии подобного не было. К примеру, никогда начальник Военно-Воздушной академии не был заместителем Главкома ВВС. На Первом и Втором факультетах академии, о которой ведёт речь цитируемый автор, готовили специалистов для центрального аппарата ГРУ. Считалось, что первый факультет готовил офицеров стратегической агентурной разведки для работы под гражданским прикрытием, а Второй – для работы под военно-дипломатическим прикрытием. Третий факультет готовил офицеров оперативной агентурной разведки. Четвёриый факультет, как и Первый, не располагался в зданиях самой академии. На этом факультете обучали иностранцев, готовя их к работе в военных разведках дружественных стран. Сейчас, некоторые бывшие дружественные страны отнюдь не являются таковыми. Следовательно, и структура прежней академии не являтся секретной. И вообще мне неизвестно – существует ли она сегодня. В Академию отбирали, а затем направляли не только для сдачи экзаменов, но и для прохождения соответствующих тестов. А уж пройти эти испытания – что верблюду сквозь игольное ушко проскочить. И не играли здесь роли родственные связи, знакомства и т. д. и т. п. Я абсолютно уверен, что наименее коррупционными структурами всегда и везде были именно структуры, описываемые В. Суворовым. И вообще коррупции, в нынешнем понимании этого слова, тогда не существовало. Она возникла в лихие 90-е.
У цитируемого автора даже сложилось мнение, что в Академию стремились не принимать слушателей из высокопоставленных семей. Да и сам могу повердить, прослужив много лет в армии, что Вооружённые Силы, а тем более разведка, коррупции практически не были подвержены. И напрасно А. Гогун пытается уличить В. Суворова в некомпетентности. А. Гогун ведь армии не знает. И судить в полной мере об этом вряд ли сумеет, тем более ему нельзя обвинять в некомпетентности других. Он пытается уличить Суворова в том, что у него нет ссылок на источники. Но и в его рецензии, говоря о коррупции в ВС СССР, разведке тоже нет ссылок на какие-либо материалы, факты, архивные документы и коллекции. Это же факт. Рецензент ограничивается общими рассуждениями без ссылки на какие-либо материалы.
Но вернёмся к Академии. Пройдя сквозь все препоны, испытания не кончались. «Многие из них, – отмечает автор книги, – на протяжении первого года могли учиться в какой-нибудь обычной военной академии – например, в Военной академии бронетанковых войск или Военной артиллерийской академии, – а уж затем три-четыре года проходили подготовку в Военно-дипломатической академии. После завершения эти слушатели получали диплом не Военно-дипломатической академии, а, соответственно, бронетанковой или артиллерийской академии».
Интересен и другой факт о котором вспоминает автор. Сразу после вступления в академию всем слушателям строго запрещалось вести фотосъёмку на её территории и на территории учебных точек, так как это было связано с охраной государственных тайн (режимные объекты). Но не только это. Запрещали любую фотосъёмку слушателей академии, кроме самого себя, даже вне её стен, дома или на отдыхе.
Огромный интерес представляет глава «Женщины в советской военной разведке». Суворов и в этом вопросе разбирается так, как никто другой. Ведь его жена имела прямое отношение к этой проблеме. Естественно, привлекут читателя и некоторые разведывательные операции описанные автором.
Выше были рассмотрены взгляды известного военного эксперта и аналитика Виктора Суворова на роль и место разведки в современном мире, о довоенной и послевоенной организации Советских Вооружённых сил. Автор ознакомил нас с системой подготовки кадров для ГРУ, сравнил организационные структуры довоенной Красной Армии с Вермахтом, и на основании высказанных германскими генаралами мнений, пришёл к выводу, что с такой организацией армии вермахт победить не мог. Вернее, даже не пришёл к выводу, а согласился с ними. К выводу о неизбежном поражении немцев, в отличие от некоторых других, Суворов пришёл ещё в своих ранних произведениях – «Самоубийство», «Очищение» и некоторых других. Что же касается ссылок на источники, то их для работы подобного рода вполне достаточно. Мало того, следует отметить, что мною не приведены ссылки на английские источники, которые сам автор перевёл на русский язык. Но справедливо отмечает критик Суворова А. Гогун, в огромной книге, о которой идёт речь, действительно имеется пара повторов. Но в этом, во- первых, ничего страшного нет, во-вторых, винить нужно не Суворова, а тех, кто редактировал работу. Что же касается спора о коррупции в ГРУ, то разговор этот бесполезен. Всякому понятно, что метод подбора слушателей в Военно-дипломатическую академию и сам характер работы разведчика сводил до минимума подобные явления. Конечно, случаи подобного рода могли встречаться, и наверняка встречались, как это было видно в деле Пеньковского. Прочитав всё это, естественно, у читателя возникнет непременное желание узнать о некоторых операциях, проведённых разведчиками. Об этом-то и пойдёт речь в заключительной части публикации, представленной их вниманию. При этом хочу ещё раз отметить, что все ссылки автора книги, другие на источники мною сверены и разночтений не обнаружено. Кроме того, мною использованы и другие материалы, в результате чего сомнений в подлинности основной массы фактов у меня лично не возникло…
Вопросы вербовки агентуры, связи и прочие любопытные вещи я упускаю. Просто нет возможности всё эти сведения сообщить в рамках одной статьи. А вот привести некоторые примеры из жизни разведчиков из книги В. Суворова попытаюсь. Прежде всего, следует отметить, что автор сообщает, как добываются сведения из открытой печати. Я тоже неоднократно советовал читателям чаще перелистывать разные газеты. Из собранных в разных изданиях иногда мало что говорящих фактов, при их сопоставлении, иногда складываются весьма любопытные картинки. И для этого тоже нужен особый талант аналитика. И некоторым разведчикам это удавалось. Цитируемый автор приводит небольшой пример. «И всё же некоторым ребятам такое удавалось. Из кусочков открытой и всем доступной информации они складывали такие картинки и делали такие выводы, которые в Москве немедленно засекречивали и докладывали высшему руководству страны. Приносит такой офицер резиденту сообщение. Резидент: откуда дровишки? Офицер вычислил. Почешет резидент свою седую (и недавно битую) голову, да и подпишет. И тут же запрос Москвы: откуда это? Из каких источников? Ответ: чистая аналитика!».
Бывали случаи для аналитиков и более сложные. И они приводятся автором. Он сообщает, что во время Второй мировой войны офицеры 9-го управления ГРУ (военная экономика и торговля стратегическими природными ресурсами), изучая американски рынок драгоценных металлов, были очень удивлены тем, что казначейство США выделило на научные исследования около 40 тонн серебра. Никогда в мире на цели подобного рода не выделялось такое количество этого драгметалла. При этом ранее никогда для таких разработок и не требовалось столько металла. В ГРУ предположили, что серебро потребовалось для научных исследовани в какой- то новой области, связанной с разработкой оружия совершенно нового типа. На изучение этого странного явления были брошены силы всех обрабатывающих управлений. Дальнейший анализ показал, что в США прекратилась публикация любых научных работ, имеющих отношение к ядерной физике, и в то же самое время все физики-ядерщики, бежавшие в США из оккупированной Европы, без следа исчезли из поля зрения широкой публики и средств массовой информации. Через неделю ГРУ представило Сталину подробный доклад о разработке в США ядерного оружия. Этот доклад целиком и полностью основывался на одном неопровержимом факте, но его содержание не оставляло никаких сомнений в правильности сделанных выводов…». Естественно, Сталин,был доволен результатами деятельности разведки. Правда, тут можно добавить одну неучтённую деталь. Сообщение о том, что в зарубежных научных журналах прекратились публикации «по ядру» первым заметил молодой физик, будущий академик, а тогда призванный в армию в качестве преподавателя в одну из академий, эвакуированной в Казань, некто Флёров, физик – ядерщик по специализации, который сообщил об этом министру высшего образования Кафтанову и в некоторые другие инстанции с предположением о начале работы над новым видом оружия. Впоследствии он сам стал активным сотрудником советского атомного проекта. Но тогда его тоже услышали.
Ещё один не менее интересный пример из исследования В. Суворова. Некто полковник Владимир Васильевич Стрельбицкий служил военным атташе в Швейцарии. Это – прикрытие. На самом деле он был резидентом в Берне. Некто Жан-Луи Жанмер, командующий ПВО Швейцарии познакомился с этим самым В.В. Стрельбицким и почему-то что- то ему пересказал. Строго говоря, отмечает цитируемый автор, какие секреты могут интересовать ГРУ в крохотной Швейцарии? Но не нужно спешить. Это богатейшая страна мира. И она себе может позволить то, что не могут многие И она решила развернуть систему ПВО – ясное дело, лучшую в мире. А где её взять? Не задумываясь – в США. Купили. Много не нужно. Купили кусочек, знакомство с которым давало представление о ПВО США. Полковник Стрельбицкий, через свои контакты, секреты швейцарской ПВО умыкнул – и таким образом проник в систему ПВО США. Кстати, как сообщает В. Суворов, с этим полковником встречался, когда сам работал под прикрытием в Швейцарии. Полковник через «Красную звезду» отрицал происшедшее. Но командующий ПВО Швейцарии схлопотал разжалование и 18 лет тюряги. А Стельбицкий вскоре получил звание генерал- майора. В. Суворов отмечает, что эти сведения он почерпнул из открытой печати и никакой тайны не выдаёт. Вот в данном-то случае можно было дать ссылку на источник. Хотя бы на ту же «Красную звезду».
Но были случаи и более интересные, и в более крупных странах, и с более солидными людьми. Тут и ссылок на источники не нужно. Этот случай тогда прогремел на весь мир. И люди старшего поколения знают об этом скандале ещё с тех времён. Капитан 2-го ранга Евгений Михайлович Иванов, советский военный разведчик, в 1960-1963 гг. работал под дипломатическим прикрытием в должности помощника военно-морского атташе посольства СССР в Великобритании. Мужчина – красавец. Любая дама могла в него влюбиться. Е. Иванов прорвался в такие сферы, которые не снились Джеймсу Бонду. Его агентом была любовница военного министра третьей тогда мировой ядерной державы Джона Профьюмо (Англия ). Он-то и поддерживал контакты с Кристин Киллер, красавицей -куртизанкой, которая в свою очередь поддерживала контакты с помощником военно- морского атташе Евгением Ивановым. Вот такой любовный треугольничек. Можно себе только представить, как он использовал свою подружку. Скандал разразился не по его вине Один из многочисленных поклонников девушки приревновал красавицу и устроил пальбу возле её дома. Естественно, тут же полиция. Разбирательство. Пресса. И тут выяснилось, что помощник советского военно морского атташе знал о привычке британского военного министра иногда проводить время в постели данной особы и этим мастерски пользовался. Скандал привёл к отставке военного министра Великобритании. Британское правительство консерваторов было скомпрометировано и тоже ушло в отставку, а партия консерваторов потерпела поражение на следующих выборах.
Интересно, сообщает В. Суворов, что в 1993 году Кристин Килер приезжала в Москву, чтобы встретиться с Евгением Ивановичем. Это встреча произвела на неё удрущающее впечатление. Евгению Ивановичу было 67 лет. Жена, узнав об измене, от него ушла. И он больше не женился. Не стало и той державы, на которую он работал. Вот какие судьбы бывают у разведчиков. Здесь и ссылки не нужно на источники. Об этом, как отмечалось выше, в то время гремел весь мир. И люди нашего поколения о деле Профьюмо помнят до сих пор. Мне кажется, что это уникальный случай в истории разведки.
Были и разведчики, выступавшие в роли вражеских офицеров. И здесь цитируемый автор, приводит пример из жизни, как я понял, несимпатичного ему НКГБ. Таким разведчиком был человек из этого ведомства, известный многим читателям Николай Иванович Кузнецов. Он свободно владел шестью диалектами немецкого языка. Кроме русского и немецкого свободно говорил ещё на четырёх языках Он действовал под именем немецкого офицера Пауля Зибера, Кстати, на немца он был похож. Однако во время войны Кузнецов (он же Колонист, Шмидт, Грачёв) работал не по добыванию, а по линии «Т» – террору. В лесах действовал партизанский отряд, который являлся опорной базой террористов – ликвидаторов. Кузнецов не работал постоянно в каком -то немецком штабе и не служил в какой -то дивизии, вместе с партнёрами он выходил «на гастроли» и возвращался в безопасное место. Однако, отмечает автор, такое прикрытие не является лучшим вариантом. Если бы он «определился» даже в какой -то штаб, то находился бы под постоянным контролем. Служба есть служба. И свобода манёвра у него была бы ограничена. «Поэтому лучшим прикрытием добывающих нелегалов, – отмечает автор, – во все времена была свободная профессия – например, независимый журналист или вольный художник. Захотел – поехал в Гватемалу писать картины, или в горы ушёл – вдохновение ловить. Сегодня здесь, завтра там. Ничем не связан, никаких над ним начальников, рабочий день никакими предписаниями не определён. И если он тратит деньги, то источник тех денег всегда можно объяснить: провёл на холсте эти три линии, в углу кляксы поставил и загнал анонимному ценителю живописи за пару миллионов. Такой человек вполне естественно может общаться с министрами и проститутками, с техниками, обслуживающими ядерные реакторы, и с профессиональными убийцами». Прикрытием может быть и небольшой необременительный бизнес…Основная задача нелегала – вербовать агентов для получения доступа самому. Нелегалами ГРУ были некоторые величайшие разведчики ХХ века. Среди них – Рихард Зорге. «Но давайте не забудем, что разведка – не только самая неблагодарная работа. Знаменитыми здесь становятся только неудачники. На весь мир знаменит только тот, кого раскрыди. Разумеется, кроме нелегалов -неудачников были в ГРУ и те, кто добывал ценную информацию, но при этом не провалился. Их не поймали, не судили, не повесили», – отмечает автор.
Много, много ещё интересного можно найти в этой «энциклопедии разведки». Но в шок меня повергла глава 27 этой книги под названием «ВЕЛИКИЙ ВОЕННЫЙ РАЗВЕДЧИК» ТОВАРИЩ СТАЛИН.
От самого названия у меня «в зобу дыханье спёрло». Но В. Суворов, как всегда, себя превзошёл и показал, что описывает объективную реальность. Процитируем фрагменты из этой, наиболее удачной, на мой взгляд, главы. Тут и ссылки на источники не нужны. После Курской битвы стало понятно, что ход войны предрешён. Нужно решать судьбы послевоенного мира. Возникла необходимость проведения конференции руководителей трёх великих держав – Рузвельта, Черчилля и Сталина.. Черчиль предложил провести конференцию в Каире, или в Стамбуле, а может и в Багдаде. Сталин отказался. Тогда Черчилль предложил провести конференцию в Тегеране. Оно и понятно. С августа 1941 года Тегеран был оккупирован Красной Армией и англичанами Черчилль ввёл три дивизии и две бригады. Сталин – пять общевойсковых армий. Тегеран находился под полным контролем Красной Армии. Не забудем, что армия в Иране была немалая и находилась под полным контролем нацистов. Немецких инструкторов и военных советников было хоть пруд пруди. Но всё это в кратчайший срок ликвидировали. И опасность, нависающая на советскими и британскими нефтепромыслами, была ликвидирована, как и возможность вступления Ирана в войну на стороне Рейха. Ввести пять армий = это же целый фронт! И не просто фронт – это же был август
1941 года. Ситуация известная. А Верховный пошёл на эту рискованную операцию, да ещё «нашёл» для этого пять армий! А ведь нам твердят о «великой отечественной катастрофе». Конференция готовилась в условиях строжайшей секретности. Но немецкая разведка прознала об этом и развернула охоту на глав «Большой тройки». Однако советской военной разведке стало об этом известно. И началась охота за диверсантами, их поимка и отстрел. На перекрёстках Тегерана стояли краснозвёздные танки. Под их прикрытием по дворам и квартирам рыскали группы товарищей из НКВД, НКГБ, ГУКР «СМЕРШ» и подобных им структур. В Тегеране Сталин чувствовал себя как дома. Именно потому он выбрал Тегеран, отклонив все другие варианты. Но с опасностью всё равно нужно было считаться. Посольство СССР и Великобритании находились рядом. Посольство США – далеко от них. Встречи планировалось проводить поочерёдно в британском, советском и американском посольствах. Посольства были защищены в высшей степени. Слабым местом в системе безопасности оставался маршрут от советского и британского посольств к американскому. На этом участке диверсанты могли совершить нападение. И Сталин предложил президенту США вместе с делегацией перебраться в советское посольство. Такое решение начисто исключало ежедневные поездки из одного конца города в другой. И президент США решился.
А дальше Суворов пишет: «Каждый раз, вспоминая об этом, я испытываю острый приступ профессиональной ревности. Это каким же талантом нужно было обладать, чтобы уломать президента США во время важнейших переговоров об устройстве послевоенного мира остановиться в логове главного коммуниста планеты! Но ведь уломал же!». Во время встречи представители держав при этом здорово поддавали Апартаменты, где разместился президент США и его команда, тщательно прослушивались. Сталин тоже не чурался выпивки. Но деловые встречи он считал работой, а на работе он не пил. Сказки о вездесущих германских диверсантах были задуманы Сталиным и его секретарями, подкреплены множеством потверждающих «фактов». Союзникам демонстрировали захваченное оружие, взрывчатку, фальшивые паспорта и даже тёплые трупы только что убитых диверсантов. В результате президента США вместе с делегацией удалось заманить в гостеприимное сталинское посольство, нашпигованное микрофонами и звукозаписывающей аппаратурой. Естественно, вождь обладал всей необходимой информацией и добился искомых результатов. Кстати, и Польша тогда была определена в современных границах. И, как это сегодня не кажется странным, по инициативе «разведчика» Сталина. Вот и скажите, что Суворов не прав.
Затем цитируемый автор приводит не менее интересный по своей значимости пример, изменивший ситуацию в мире. Прошло чуть больше года после Тегерана, и в феврале 1945 года состоялась ещё одна встреча «Большой тройки». На этот раз, отмечает В. Суворов, «военный разведчик товарищ Сталин» наотрез отказался делить мир в каком-то Тегеране, а только в своих владениях.
Когда мы берём в скобки «военный разведчик товарищ Сталин», то это отнюдь не значит, что это шутка. Вспомните, в предыдущей статье речь шла о том, что Сталин разделил ГРУ ГШ РККА на две части, и одну из них подчинил себе. Иначе говоря, он реально и лично руководил одной из разведывательных структур и опыт в этом деле имел немалый, если исходить из воспоминаний одного из его личных секретарей Бориса Бажанова, бежавшего заграницу и опубликовавщего книгу «Воспоминания бывшего секретаря Сталина». Кстати, В. Суворов с ним встречался в Париже. Естественно, Бажанов был уже человеком весьма пожилого возраста. Но вернёмся к нашей проблеме. Черчилль и Рузвельт согласились. Ялтинская. конференция проходила в роскошном Ливадийском дворце – летней резиденции русских царей. «Не буду говорить о том, что все аппартаменты, выделенные высоким британским и американским гостям, очень прослушивались. Чтобы развязать партнёрам по переговорам языки, товарищ Сталин использовал старый испытанный приём. Американский четырёхзвёздный генерал Лоуренс Кьютер на Ялтинской конференции 1945 года был членом американской делегации.
Как известно, русские славятся гостеприимством, и потому британская и американская делегации были вынуждены есть и пить то, что едят и пьют на завтрак простые советские люди. Вот как генерал Кьютер описывает завтрак «простого советского человека»: В качестве первого блюда за утренним завтраком подавали средних размеров бокал крымского коньяка. За коньяком и тремя вступительными тостами следовали повторные угощения с икрой и водкой. После них подавались закуски с белым вином. После них сервировались крымские яблоки с многочисленными бокалами довольно сладкого крымского шампанского. Последним блюдом был стакан горячего чая, к которому подавали коньяк…».
Это меню автор воспроизвёл из книги воспоминаний генерала Кьютера, изданных в Нью-Йорке в 1955 году. Так что и здесь не без источника. Но это был разогрев. А в обед начиналась настоящая русская пьянка с белугой и севрюгой, с икрой и водкой, с пирогами и блинами, с грибочками и огурчиками, с коньяком и сладким шампанским. Обед обычно перерастал в дружеский ужин. Сын президента Рузвельта Эллиот, сопровождавший отца на Ялтинской конверенции, свидетельствует: все были «пьяны в стельку, в дупель, в дребодан». Помощник государственного секретаря США Чарз Боулен ( позднее в 1953-1959 годах, он служил послом США а СССР ) свидетельствует, что хозяином за столом был Сталин, атмосфера была весьма сердечной, только в один из дней работы конференции в общей сложности было выпито сорок пять тостов.
А вот Сталин был трезв. Вместо водки ему ухитрялись ставить рюмки с водой, вместо коньяка – крепко заваренный чай. Понятно, отмечает В. Суворов, что Сталин был чист как стёклышко. Если бы разведчик поддавал так же, как и его жертвы, никаких бы грандиозных разведывательно-дипломатических побед он бы одержать не смог. А так, «Результат работы военного разведчика товарища Сталина: Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария и Восточная Германия были отданы Советскому Союзу в вечное пользование», – отмечает цитируемый автор. Конечно, не всё было так просто. Ведь и Рузвельт и Черчилль были далеко не простаками. Но спектакли, разыгранные Сталиным, свою роль тоже сыграли. Вот и судите о Верховном как о разведчике.
Много, много интересного вы найдёте в этой книге. О многом я не сумел в силу объективных причин сообщить. Но, надеюсь, что читатели, ознакомившись с книгой В. Суворова, узнают о том, чего нет в этой статье. Мне, лично кажется, что это исследование – лучшее, из опубликованных им до сей поры. Конечно, есть и недостаки, замеченные и Гогуном и мною. Но всё остальное, изложенное в этой работе, с лихвой их перекрывает. Думаю, что в следующем издании, а оно непременно будет, они будут устранены
БИБЛИОГРАФИЯ.
В. Суворов. Советская военная разведка. Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация ХХ века.
Б. Бажанов. Воспоминания бывшего секретаря Сталина.
В. Суворов. Разгром.
Г. Ферр. Антисталинская подлость ( Пер. с англ. )
Н. Шефов. Вторая мировая. 1939 – 1945. История великой войны.
С. Рыбас. Сталин. ( Серия «ЖЗЛ» ).
Mellenthin F. W. fon. Panzer Battles. ( London ).
H.Guderian Panzer Leader ( London ).
А. Гогун. Истинное лицо ГРУ…не показано в свежем бестселлере В. Суворова.
И. Чигирин. СТАЛИН. Болезни и смерть. Документы.
И. Минутко. Заговор против Сталина. В июне тридцать седьмого…
П. Судоплатов Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930 – 1950 годы.
Ю. Дроздов. Записки начальника нелегальной разведки.
Жорес Медведев. Рой Медведев. Неизвестеый Сталин.
П. Судоплатов. Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год.
Г. Гудериан. Воспоминания солдата.
А. Колпакиди. Д. Прохоров. Империя ГРУ. Кн. 1 – 2.
А. Виноградов. Тайные битвы ХХ столетия.
В. Дайнес. 1941. Год Победы.
В. Тырмос – Я. Верховский. СТАЛИН. Тайный «СЦЕНАРИЙ» начала войны.
ВИЛЕН ЛЮЛЕЧНИК.
Кандидат исторических наук.
Доцент. Полковник в отставке.
Для “RA NY”