Причина гепатита

Моё детство, вплоть до старших классов, прошло в Узбекистане, в окружении хлопковых полей. Мы жили в частном секторе города. Поле, сплошь покрытое маленькими растеньицами с белыми коробочками, начиналось практически от соседней улицы. Над нашими головами часто кружили маленькие самолётики, которые мы называли «кукурузниками». Их задачей было опылять те самые территории с «белым золотом» Узбекистана. Всё окружающее пространство заполнялось едким, кислым запахом. Я спрашивала папу, почему мы дышим таким удушающим воздухом. Папа объяснял мне, что кукурузники разбрызгивают специальные вещества, которые вызывают сброс листьев с хлопчатника. Для чего? Чтобы комбайнам, которых называли тогда «голубыми кораблями пустыни», было легче собирать белое волокно, без примеси листьев. Ради такой «благородной» цели мы вынуждены были вдыхать какую-то химию.

Ещё одно их моих не очень приятных воспоминаний об Узбекистане связано с гепатитом, насколько я сейчас могу предположить – гепатитом А. Эта болезнь возникала внезапно. Переболела моя подруга в пятилетнем возрасте. Переболела наша соседка, которая работала медсестрой в детской больнице. Причём, любопытно, никто из трёх её маленьких дочерей, а также муж не заболели. Все оставались здоровыми, хотя женщина довольно долгое время в период болезни жила дома. Заболела ещё и повар в детском саду, где моя мама была заведующей. Что опять любопытно, повар некоторое время после начала болезни продолжала работать и варить детям еду. Но никто из детей в саду, насколько я помню, не заболел. Получается, болезнь не заразная? Но почему тогда все эти заболевшие гепатитом люди официально должны были соблюдать строгую изоляцию, но не делали этого? Ответа на этот вопрос у меня нет. Я была маленькой тогда, чтобы догадаться спросить об этом. Помню, мой папа, который был главным специалистом в Сырдарьинской области по крупному рогатому скоту, объяснял мне, что в Узбекистане, тогда ещё советском, нарушаются многие санитарные нормы. Кстати, его друг, также ветеринар, заразился от животного какой-то инфекцией и умер. Папа сильно изменился после этого. Он стал слишком щепетильно относиться к чистоте и санитарии. Всю нашу посуду перед употреблением обдавал кипятком. И даже фрукты, овощи я ела только после обработки кипятком. Правда, потом, когда подросла, стала мыть фрукты гораздо более «щадящим» способом.

Кстати, меня, всю мою семью и родственников в Узбекистане гепатит обошёл. Даже не знаю, сыграли ли свою роль особо тщательная обработка папой посуды и пищи и постоянное, тщательное мытьё рук с мылом.

И вот лет 10 назад по редакционному заданию я писала статью про плесень. Встретилась с учёными наукограда Пущино, что в Московской области. Они как раз занимались научными исследованиями плесени. От них я услышала весьма любопытные вещи, проливающие свет на загадки странного гепатита в Узбекистане.

Плесневые грибы очень живучие, «пластичные» к изменениям окружающей среды, рассказали мне учёные. Они всеми способами отвоевывают своё место под солнцем. Борьба за выживание у них разнообразная: против животных они используют микотоксины, против микроорганизмов – антибиотики, против растений – фитотоксины.

– Любое антропогенное (связанное с человеческой деятельностью) или аномальное природное явление может вывести «спящие» микотоксины в активное состояние и вызвать самые неприятные последствия, – пояснил мне в беседе заведующий лабораторией вторичных метаболитов Института биохимии и физиологии микроорганизмов (ИБФМ) РАН, доктор биологических наук Анатолий Козловский. – Один из примеров – использование в «хлопкосеющих» республиках гербицидов. Благодаря этим веществам хлопчатник сбрасывает листья, это необходимо для сбора урожая комбайнами. Но такая мера не проходит бесследно для природы. Мы занимались этой проблемой в советское время. В Узбекистане и Таджикистане периодически возникали вспышки гепатита и ранее неизвестных лёгочных заболеваний. После исследования вопроса выяснилось, что гербициды нарушили равновесие между микроскопическими грибами и бактериями в почве. В основном увеличилось количество плесени, которая легче остальных микроорганизмов адаптируется к изменениям окружающей среды. Как результат, человек принимал пищу, загрязнённую продуктами её деятельности – микотоксинами. Эти соединения ослабляют иммунитет, поражают печень, почки, многие из них обладают мутагенным и канцерогенным действием.

Также я узнала, что плесневые грибы приспосабливаются практически ко всем изменениям окружающей среды. Им не страшны ни жёсткая радиация космоса, ни морозы. Споры микроскопических грибов были найдены даже в ледяных глыбах в зоне вечной мерзлоты! Такие организмы также изучают в подмосковном Пущине. Пробы, выделенные почвенными геологами, имеют поразительный «возраст»: десятки, сотни тысяч и даже миллионы лет! Весь этот длительный период споры находились в спящем состоянии, и сейчас они ожили и начинают показывать свою активность – но уже в контролируемых лабораторных условиях. Выяснилось, что некоторые из таких грибов способны синтезировать и лекарственные вещества, обладающие антибиотическим и противоопухолевым свойствами. Но сейчас разговор не об этом.

Среди учёных, с которыми я беседовала, была также учёный секретарь того же Института биохимии и физиологии микроорганизмов, доктор биологических наук Татьяна Решетилова.

– Плесень может жить везде, особенно на продуктах питания, – поделилась знаниями уважаемая учёный. – Очень часто на поверхности домашнего варенья в банке образовывается плесень. Наши исследования показали, что даже на глубине 15 сантиметров от такой плесневой корки содержатся микотоксины. Эти соединения обладают кумулятивными свойствами, то есть накапливаются в печени, почках. Однако недостаточно изучен механизм их выведения. В какие вещества они превращаются в организме? Не исключено, что микотоксин, который попадает в нас с пищей, менее опасен, чем соединение, в которое он трансформируется. Да, домашнее варенье заготавливают испокон веков. И в то же время испокон веков у людей вдруг вроде бы беспричинно начинает болеть печень. Причина может быть и в микотоксинах, которые снижают иммунитет, это мина замедленного действия. Но иногда микроскопические грибы специально применяют в пищевой промышленности. Например, для производства «голубых» сыров типа «Рокфор» и «белых» типа «Камембер» используются грибы P.roquefortii и P.camemberti. И тот и другой вид синтезируют токсичные алкалоиды. Один из таких алкалоидов мы обнаружили в Рокфоре. Правда, его содержание невелико. Чтобы отравиться, нужно съесть много продукта. Тем не менее, это говорит о том, что нужно тщательно следить за технологией производства этих сыров.

Татьяна Решетилова также посетовала, что в России практически больше не занимаются исследованием плесени. Во всём мире изучению микроскопических грибов и микотоксинов уделяют большое внимание. Существует даже международное общество микотоксикологов, которое регулярно организовывает конференции, съезды. Однако среди участников этих мероприятий почти нет россиян. Учёный объяснила это тем, что с распадом Советской державы практически прекратилось финансирование научных исследований, связанных с микотоксинами. А ведь каждый год учёные открывают новые виды этих веществ. И чтобы понять, в чём их потенциальная опасность и польза, нужно долго и внимательно изучать их.

После встречи с учёными Пущинского научного центра у меня уже почти не оставалось сомнений в причине внезапных вспышек гепатита в Узбекистане. Скорее всего, причина была всё-таки не в нарушении санитарных норм, а в тех самых кукурузниках, пролетающих над нашими головами и распыляющих гербициды для хлопка.

---

Фирюза ЯНЧИЛИНА,
Нью-Йорк.
Член Всемирной федерации научных журналистов (WFSJ).
Член Международной ассоциации научных писателей (ISWA).
Автор свыше 1000 статей на тему физики, астрофизики, химии, биологии, экологии, медицины.
Для “RA NY”