2004 год был весьма бо гат на выборы: в США на второй срок переизбрали предидента Джорджа Буша, в России - Вла димира Путина, в Грузии - Михаила Саакашвили. За места в российской Государственной думе
сражались многие партии и объединения. Но было время, когда в СССР состав Верховных Советов определялся заранее и задолго до так называемых выборов, причем не только по демографическому составу и другим признакам, но и пофамильно. Механизм этот был отработан настолько четко, что казалось бы сбоев быть не могло, но иногда случались и проколы, за которые виновные привлекались к партийной ответственности. Я много лет по роду своей работы был причастен в определенной мере к подбору нужного состава депутатов и знал эту политическую кухню изнутри.
Следует заметить, что быть депутатом Верховного Совета было не только морально престижно, но и материально очень заманчиво. Депутат, после его избрания, продолжал работать на прежней должности и помимо зарплаты получал ежемесячно депутатское денежное вознаграждение, которое превышало его оклад по месту работы. Кроме того, он получал так называемые представитtльcкие, размер которых превышал иногда депутатское денежное вознаграждение.
Однажды пришло указание из ЦК КПСС подобрать кандидатуру для избрания в Верховный Совет СССР. Требования к кандидату предъявлялись следующие: это должна была быть женщина-казашка (дело бы в Казахстане) с высшим образованием, инженер, возраст не старше 40 лет, у нее должно было быть 5 детей, происходить она должна из крестьян и, что самое главное, муж у нее должен быть партийным работником.
И начались усиленные поиски соответствующей кандидатуры. Тщательно изучались биографии жен всех партийных работников, подсчитывалось количество детей. Шла проверка других данных. Имелись случаи подделки, касающиеся образования.
В конечном итоге оказалось, что необходимым требованиям соотвествовали жены двух заведующих отделами горкома партии, очень влиятельных в городе людей,Каждый из них доказывал, что его жена в большей степени отвечает требованиям, касающимся будущего кандидата в депутаты. В их спор вмешался первый секретарь горкома партии и, не желая обидеть каждого из них, предложил бросить жребий.
Все,что происходило в партийном доме должно было остаться в глубокой тайне. Жребий был брошен. Удача пришла к заведующему промышленным отделом и волею жребия избиратели получили его жену в качестве депутата, которая завсе четыре года своего пребывания в Верховном Совете СССР никакой пользы не принесла ни стране,ни избирателям своего округа.
В этой истории проблема подбора кандидата в депутаты была разрешена более или менее благополучно, но иногда у партийных бонз возникали непредвиденные трудности.
Однажды в высших партийных инстанциях утвердили кандидатуру шахтера Ж. для избрания его в Верховный Совет СССР. Затем началась формальная процедура прохождения этой кандидатуры в предвыборном марафоне. Для начала его выдвинули кандидатом в депутаты на общем собрании коллектива шахты, где он работал. На следующем этапе кандидатуру Ж. должны были поддержать на собрании в одном научно-исследовательском институте. Это как бы символизировало союз рабочего класса и интеллигенции.
В назначенное время он приехал в НИИ в сопровождении инструктора горкома партии. В зале собрались более 500 человек. Шахтер Ж. сидел в президиуме в позе свадебного генерала. Инструктор горкома партии представил присутствующим кандидата в депутаты, дав ему самую лестную характеристику. В его поддержку выступили два заранее подготовленных сотрудника института.
Наступил самый ответственный момент собрания,когда надо было путем голосования поддержать решение коллектива шахты о выдвижении Ж. кандидатом в депутаты.
В это время председательствующий на собрании секретарь партбюро института допустил оплошность, которая принесла много тревожных дней тем, кто отвечал за предвыборную компанию. Он спросил есть ли какие-либо предложения у присутствующих на собрании.Тогда встал с места и направился к трибуне слесарь С.,работавший в экспериментальной мастерской НИИ. Он весьма доброжелательно отозвался о кандидатуре шахтера Ж.,но при этом заметил, что в коллективе института есть не менее достойная кандидатура для избрания депутатом в Верховный Совет СССР и назвал фамилию профессора И., известного не только в институте, но и в городе.
Участники собрания встретили это предложение бурными аплодисментами и при голосовании поддержали профессора И., выдвинув его кандидатом в депутаты. За кандидатуру шахтера Ж. проголосовали всего 7 человек.
Сложилась, как любили тогда говорить,нестандартная ситуация, вызвавшая скандал в партийных кругах. Инструктор горкома партии, не сумевший провести на собрании в НИИ кандидатуру шахтера, получил партийное взыскание.
Создавшееся положение надо было исправлять. Профессора И. начали уговаривать снять свою кандидатуру и не давать согласия баллотироваться в депутаты. Его последовательно приглашали в райком и горком партии. Однако он не поддавался на уговоры. Тогда "в бой" вступила "тяжелая артиллерия". Профессор И. был приглашен на беседу к первому секретарю обкома партии. О содержании этой беседы профессор никому на рассказывал, но когда состоялось окружное предвыборное собрание, он, на удивление многим, снял свою кандидатуру по семейным обстоятельствам, Вскоре стало известно, что в НИИ
целевым назначением для профессора И. поступила большая сумма денег для проведения научных исследований. Через некоторое время шахтер Ж. был избран депутатом Верховного Совета СССР...
В моей памяти остался еще один эпизод,связанный с выборами. Было это в начале 60-х годов. Я работал тогда в Караганде и по служебным делам находился в столице Казахстана городе Алма-Ате. Жил я в прекрасной гостинице, а вечерами ужинал в ресторане при ней.
Однажды, как обычно, я заказал себе весьма скромный ужин и ожидая его, молча оглядывал сидящих в зале посетителей. За соседним столиком сидели четыре человека,которые,судя по обилию спиртных напитков, отмечали какое-то важное событие. Один из сидящих за столом все время посматривал в мою сторону. Затем он встал и подошел ко мне. Я удивился, когда он назвал мои имя и фамилию, хотя я никогда в жизни его не видел.
Все стало ясно, когда сказал,что он и его друзья из Караганды и знают меня по телевизионным выступлениям. Он пригласил меня за их стол и разделить с ними трапезу. Я какое-то время отказывался, но его настойчивость и мое любопытство привели к тому, что я все же оказался за соседним столом.
Мне очень хотелось знать какое торжество они отмечают. Первые несколько минут мы сидели молча, разглядывая друг друга. Наконец я не выдержал и спросил по какому поводу собрались мои земляки за столь обильным столом. Вопрос вызвал некоторое замешательство и смущение. После некоторого раздумья, один из них указал на молодого казаха и сказал, что они обмывают его избрание депутатом в Верховный Совет СССР. Я с некоторым недоумением посмотрел на депутата, заметив, что, насколько мне известно, выборы должны состояться только через два месяца. На мою реплику я получил ответ, что именно сегодня его кандидатуру одобрили в ЦК компартии Казахстана и теперь дело осталось только за голосованием, а там проблем не будет.
Я прекрасно понимал, что мои собеседники правы, ибо ни ^ы-боры.ни избиратели решали судьбу депутатского кресла и коль скоро молодой казах, как говорится, пришелся партийным органам, депутатом Верховного Совета ему быть.
И через несколько месяцев, просматривая списки избранных депутатов, я без всякого удивления обнаружил среди них фамилию моего случайного знакомого, с которым его друзья обмывали его депутатство в алма-атинском ресторане задолго до проведения выборов.
Были в Верховном Совете СССР и депутаты по должности, среди них первый секретарь Карагандинского горкома партии. Однажды он, находясь на очередной сессии в Москве, позвонил мне поздно вечером домой и сказал, что утром возвращается в город и что у него уже запланирована встреча с избирателями. Мне он поручил написать доклад о прошедшей сессии Верховного Совета СССР и о его впечатлениях от встречи с Генеральным секретарем ЦК КПСС.
На мой недоуменный вопрос как я могу написать о том, что я не видел и где я не был,он с возмущением ответил,что я должен читать газеты, а там все написано. Всю ночь я сидел за письменным столом и сочинал "личные" впечатления,которые получил первый секретарь горкома партии во время своего пребывания на этой сессии в Москве.
Утром он прилетел в Караганду. Я показал ему свое сочинение. Депутат внимательно прочитал его и сказал, что все было именно так, как я написал и попросил меня поехать с ним на встречу с избирателями. На мой вопрос, а зачем я там нужен, получил ответ, а вдруг избиратели зададут ему какой-либо вопрос по итогам прошедшей сессии и нужна будет моя помощь.
Потом этот человек е(ще дважды избирался депутатом Верховного Совета СССР. Как он отчитывался перед избирателями за свою работу я не знаю. К тому времени я уже уехал из Карагады в Ленинград.
Ефим КАРЛИК,
специально для "Русской Америки"
|
