Но талантливый и удачливый начштаба оказался плохим политиком. В условиях общего противостояния внешнему врагу он мог опереться на широкие массы народного сопротивления, а в условиях мира оказался заложником групповых интересов влиятельных полевых командиров, таких как Шамиль Басаев или Салман Радуев. Добившись главного - мира для своего народа - Масхадов уже не решался открыто бросать им вызов, как раньше Дудаеву. По воспоминаниям людей, близко знавших бывшего полковника в те годы, он постоянно уступал перед лицом все более и более растущих аппетитов своих соратников. В Ичкерии началась вакханалия беззакония: публичные расстрелы людей, похищения заложников, в том числе и с территории России, и продажа их в рабство стали нормой чеченской жизни, централизованная экономика и система социального обеспечения рухнули окончательно, все решало право сильного и близость к источникам финансирования, которое в период с 1996 по 1999 годы продолжало исправно поступать в Чечню из федерального бюджета.
В результате Масхадову оставалось с тоской смотреть на то, как республика сползает в хаос. Возможно, критическим моментом для него стал разрыв с тогдашним муфтием Чечни, а впоследствии главным ставленником Кремля Ахмадом Кадыровым. Кадыров, недовольный духовным влиянием на чеченцев пришлых арабов, которые пытались насадить на Кавказе законы шариата и вообще превратить Чечню в оплот мусульманского фундаментализма, собирал вокруг себя противников ваххабизма. В какой-то момент Масхадову пришлось делать выбор между Кадыровым и Басаевым, который, как уже было известно в ичкерийском руководстве, готовился к походу на Дагестан с целью создания обширной территории, охваченной ваххабитской идеологией. По словам Кадырова, он предлагал Масхадову помощь и поддержку против Басаева, но бывший начштаба, привыкший мыслить не политическими, а военными категориями, предпочел дружбе с муфтием, за которым неясно маячил Кремль, дружбу с Басаевым, за которым стояли наиболее боеспособные части ичкерийской армии.
После этого пути Кадырова и Масхадова окончательно разошлись. Уже в октябре 1999 года, после начала второй чеченской кампании, Масхадов подал на Кадырова в шариатский суд, добился его отстранения от должности муфтия и осудил на смерть. После этого Кадырову ничего не оставалось, как объявить охоту на своего бывшего союзника, пользуясь поддержкой федерального центра.
Вторая чеченская оказалась для Масхадова куда менее удачной, чем первая. В руководстве сепаратистов больше не было единства, как раньше, при Дудаеве. Масхадов хоть и продолжал называть себя руководителем общечеченского сопротивления, на деле представлял лишь часть чеченской армии. В целом в Чечне действовали три силы: отряды, лояльные президенту; командиры ваххабитской ориентации (такие как Басаев или наемник-иорданец Хаттаб); и бывшие "дудаевцы", которые в основном действовали из-за пределов Чечни и вообще РФ (например, Руслан Гелаев). С сопротивлением всех более-менее регулярных сил боевиков было покончено уже к весне 2000 года, но разработанный Масхадовым план обороны республики, опиравшийся на "направления фронтов" - организованные по территориальному принципу постоянно действующие подразделения, ведущие партизанскую войну, продолжает действовать и сегодня. Именно эта система, по мнению российских военных, и сделала чеченскую оборону столь живучей - на место одних уничтоженных боевиков тут же заступали новые.
Сам Масхадов, постоянно вынужденный скрываться в чеченских лесах и глухих селах, делал ставку, как и во время первой кампании, на то, что Москва, убедившись в бесполезности лобовых атак, рано или поздно пойдет на переговоры. С этой целью Масхадов до последнего старался сохранить реноме, необходимое "официальному" политику. В частности, он активно старался разыграть европейскую карту как с помощью своего эмиссара Ахмеда Закаева, так и других представителей, водивших тесную дружбу с членами ПАСЕ и ОБСЕ. Через них, а также любыми другими возможными способами Масхадов из года в год предлагал Москве переговоры, настаивал на бесполезности ведения боевых действий, пугал противника новыми жертвами, в том числе и среди мирного населения. Поскольку именно он был "законным" президентом Ичкерии, международные посредники и российские правозащитники именно его и видели в качестве фигуры, с которой представители Кремля могли бы сесть за стол переговоров.
Но Масхадов и правозащитники просчитались. Владимир Путин, пришедший к власти на гребне дагестанских событий 1999 года и ставший президентом под грохот орудий генералов Трошева и Шаманова, планомерно наступавших к Грозному с востока и запада зимой 2000 года, заявил на всю страну, что террористов он намерен "мочить в сортире". Вместе с Кадыровым-старшим, объявившим Масхадова своим личным врагом, они составили пару непримиримых врагов самой идеи любых переговоров с чеченскими сепаратистами. Влияние Кадырова раскололо некогда сплоченные ряды чеченцев; российский президент ясно давал понять, что не пожалеет никаких человеческих и материальных ресурсов ради победы российской политики на Северном Кавказе; события 11 сентября 2001 года резко ослабили позиции Масхадова на международной арене; гибель некогда ключевых фигур первой чеченской войны - Салмана Радуева, Хаттаба, Абу аль-Валида, Руслана Гелаева, Зелимхана Яндарбиева - развеяла миф о непобедимости народного сопротивления. В конце концов Масхадову, вынужденному "отрабатывать" деньги, поступающие от зарубежных "спонсоров", пришлось связать свое имя с громкими терактами, прокатившимися по России в 2004 году, что все больше маргинализировало его фигуру в глазах международной общественности.
Поэтому не так уж неправ был Рамзан Кадыров, когда говорил прошлым летом, что Масхадов вот-вот попадет в руки его службы безопасности. Бывший полковник Советской армии, бывший начальник штаба дудаевского режима, бывший президент независимой Ичкерии проиграл свою войну. Человек, рожденный для воинских подвигов, оказался недальновидным государственным деятелем и погиб бесславной смертью, будучи застрелен либо своим телохранителем, либо людьми Рамзана Кадырова.
Вот только вряд ли это будет означать немедленное прекращение всяческих боевых действий на территории Чечни. Ведь Масхадов, как известно, давно уже никем там не командовал.
Дмитрий Иванов
|
