О возможности заключени мира с Германией в 1941 году я уже писал. Долгое время ходили слухи, что Сталин, в период страшных поражений начального периода войны, через болгарского посла пытался выйти на немецкое руководство и предложить ему заключить перемирие наподобие брестского мира 1918 года. Однако документально это не потверждается и никаких контактов советских представителей с нацистами в то время не зафиксировано. Но представители Третьего рейха в период, когда Красная Армия перешла в наступление, пытались наладить контакты с западными союзниками по антигитлеровской коалиции. Замысел состоял в том, чтобы ценой даже замены руководства в рейхе, заключить перемирие с Англией и США, а затем продолжить борьбу с Советским Союзом. Именно с этим и было связано покушение на Гитлера. Сталин был категорически против организации таких акций, так как понимал, что с устранением фюрера возможен сепаратный мир Рейха с участниками антигитлеровской коалиции и продолжение, в лучшем случае, войны Германии против России, а в худшем – совместная борьба против русских Рейха и стран Запада, с целью недопущения Советов в Европу. Всю войну Сталина преследовал призрак сепаратного мира , который западные державы могут заключить с Германией за спиной СССР и в ущерб ему. С какой миссией Рудольф Гесс находился в Англии? Этого мы точно не знаем и по сей день. Британская разведка, в отличие от русской, не торопится раскрывать свои тайны.
О событиях того времени нам поведали историк Ярослав Бутаков в своём исследовании «Верховный без демонизации. Легенда и правда о сепаратном мире», опубликованном в журнале «Военно – исторический архив», В. Фалин в своей работе «Как Вторая мировая война переросла в Третью», А. Мартиросян в своём многотомном исследовании «200 мифов о Сталине. Сталин и Великая Отечественная война» и в ряде других работ. Ознакомившись с ними, начинаешь понимать, что все эти слухи о сепаратном мире с Германией в 1941 году пошли со слов Хрущёва. Как говаривал У. Черчилль, «Хрущёв вступил в схватку с мёртвым львом, и вышёл из неё побеждённым». Говорил он и более резко. Автор книги «Загадки гибели СССР» А. Шевякин сообщает, что на торжествах, по случаю 90 – летия бывшего британского премьера, за него был предложен тост, как за самого ярого врага страны Советов. В ответ он сказал: «К сожалению, сейчас имеется человек, который нанёс в тысячу раз больше вреда стране Советов, чем я. Это Никита Сергеевич Хрущёв. Так похлопаем ему!».
Бедолага Черчилль не ведал, что уже подрастает Горбачёв, который, который принесёт в тысячу раз больше вреда, чем Хрущёв, а ему на смену подрастает другой «рекордсмен» политического клонирования – Ельцин, последствия «деяний» которого даже на Западе сравнивают с преступлением нацистов», - отмечает А. Мартиросян. После войны стало ясно, что опасения Сталина были не напрасны. Получили известность многие факты, о которых и пойдёт речь в этой публикации.
ПЕРВЫЕ ПОПЫТКИ
Дейстительно, Я. Бутаков приводит много фактов, говорящих о стремлении правящих кругов Англии и США заключить мир с Германией с целью не допустить распространения влияния СССР на Восточную Европу. Цитируемый автор сообщает, что британский стратегический аналитик Б. Лиддел – Гарт направил Черчиллю в октябре 1943 года памятную записку, которую Типпельскирх пересказал в своей «Истории Второй мировой войны»: «...В Европе имеется лишь одна страна, способная вместе с западноевропейскими государствами оказать сопротивление послевоенным устремлениям русских – это страна (Германия), которую мы (англичане) соби-раемся разгромить»... Оборонительная мощь, которую англичане стремятся сломить... одновременно является самой мощной опорой западноевропейкого здания... Уничтожение германской армии неизбежно должно будет привести к подавляющему првосходству Красной Армии. «Однако к словам Лиддел Гарта никто не прислушался», - сетует немецкий военный историк, бывший генерал вермахта К. Типпельскирх.
Но он ошибался. Ещё как прислушались. «Летом, - сообщает Я. Бутаков, - руководители США и Англии разработали секретный план «Рэнкин», задачей которого было добиться капитуляции Германии на Западе при продолжении ею войны на Востоке. Правда, вряд ли общественное мнение западных стран позволило бы заключить соглашение с Гитлером или с кем –то из его нацистского окружения. Сепаратный мир был желателен только при условии свержении фюрера, замены его на менее одиозную фигуру, предпочтительно из числа военных, внешне не замешанных в нацистских преступлениях». Далее цитируеый автор утверждает, что с этой целью в испанском городе Сантандер прошли секретные переговоры руководителей разведслужб Германии (Канарис), США (У. Донован) и Англии (С. Мензис). Канарис, который, как теперь выяснилось, всю войну работал на британскую разведку, потвердил свою готовность способствовать государственному перевороту. Тогда же была намечена и кандидатура будущего райхканцлера – победоносный (так как не воевал на Восточном фронте) и потому популярный генерал Эрвин Роммель. «После переворота, который дрлжен был последовать за высадкой союзников на севере Франции, планировалось перемирие на Западе и быстрое продвижение союзников через Францию, Германию, выход на линию где они (немцы) удерживают советские войска. Под контроль США и Англии попадают Варщава, Прага, Будапешт, Бухарест, София, Вена, Белград... При этом немецкие войска на западе не просто сдаются, а организованно двигаются на на восток для укрепления там немецкой линии обороны» - так излагает этот план историк В. Фалин в своей книге «Как Вторая мировая война переросла в третью».
Тот же Типпельскирх определённо писал о планах заговорщиков: « Предполагалось, что если дело дойдёт до общего перемирия, то Германия , несмотря на требования о безоговорочной капитуляции, путём отвода немецих войск из занятых ими областей на Западе, удастся склонить союзные державы к прекращению боевых действий на Западе и воздушных налётов на Германию. Благодаря этому удастся удерживать Восточный фронт по ту сторону имперской границы». Сказано исчерпывающе ясно. Ещё в сентябре 1941 года Черчилль заявил членам своего кабине-та: «Мы сделали публичное заявление, что не будем вести переговоры с Гитлером или нацистским режимом... Но мы зашли бы слишком далеко, если бы заявили, что не будем вести переговоры с Германией, взятой под контроль её армией. Невозможно предсказать, какое по форме правительство может оказаться в Германии, когда её сопротивление будет ослаблено и она захочет вести переговоры». Думаю, просто невозможно оспорить Я. Бутакова, который в своём исследовании опирается на столь серьезные источники.
КАПИТУЛЯЦИЯ ТОЛЬКО ПЕРЕД СОЮЗНИКАМИ.
По советской официальной версии, отмечает цитирумый автор, лица в верхах Германии понимавшие неизбежность поражения, стремились договориться о капитуляции только перед США и Англией. По мнению советского руководства, подчёркивает Бутаков, секретные контакты представителей западных держав с представителями вермахта были серьёзным нарушением союзнических объязательств. Они свидетельствовали о намерении руководства США и Англии использовать сепаратное перемирие на Западном фронте для продвижения союзных войск как можно дальше на восток с тем, чтобы взять под свой контроль Берлин, Прагу, Вену. Далее, автор приводит фрагменты из мемуаров Черчилля. Он сообщает, что именно они были причиной живучести данной версии. Вот что писал британский премьер: «Наши условия предусматривали безоговорочную капитуляцию на всех фронтах. В то же время наши командующие на поле боя всегда были должным образом уполномочены принимать чисто военную капитуляцию противо-стоящим им войскам противника... В феврале 1945 года генерал Карл Вольф, командующий войсками СС в Италии, через итальянских посредников, установил контакт с американской разведкой в Швейцарии. Было решено проверить полномочия лиц , учствующих в этом деле, и этой операции дали название «Кроссворд». 8 марта генерал Вольф сам появился в Цюрихе и встретился с Алленом Даллесом, возглавлявшим американскую организацию. Вольфу прямо заявили, что не может быть речи о переговорах и что разговор может продолжиться лишь на базе безоговорочной капитуляции. Сведения об этом сразу же были переданы в штаб – квартиру союзников, а также американскому и английскому правительствам. 15 марта английский и американский начальники штабов в Казерте генерал Эйри и генерал Лемнитцер тайно отправились в Швейцарию. Четыре дня спустя, 19 марта, состоялась вторая встреча с генералом Вольфом. Я сразу же понял, что советское правительство может заподозрить, что речь идёт о сепаратной капитуляции на юге, которая позволила бы нашим армиям продвинуться вперёд, против ослабившего своё сопротивление противника, до самой Вены и далее, даже к Эльбе или Берлину... В соответствии с этим 21 марта Иден ( министр иностранных дел Англии ) дал указание нашему послу в Москве сообщить Советскому правительству об этих событиях, что он и сделал». Но Сталину было уже известно об этих перговорах. «Поэтому нет ничего удивительного в том, - отмечает автор Бутаков, - что в ответе Молотова уже 22 марта переданного британскому послу, говорилось, что уже « в течение двух недель в Берне за спиной Советского Союза... происходили переговоры между представителями германского военного командования, с одной стороны, и представителями английского и американского командования - с другой... В этом деле Советское правительство усматривает не какое – либо недоразумние, а нечто худшее».
И далее автор утверждает, очевидно, что именно только резкая, но заранее заготовленная реакция советского руководства заставила западных лидеров дать указание о прекращении секретных контактов, которые оказались никаким секретом для Сталина изначально. Черчилль по этому поводу писал, что «перед лицом такого потрясающего обвинения, в худшем, чем просто в недоразумении, «мне казалось , что лучше молчать, чем состязаться в обвинениях» Естественно, у него нечего было сказать в своё оправдание, когда советская разведка сообщила о самых мелких деталях этих событий. А Сталин, в отличие от мнений некоторых комментаторов, своей разведке доверял. «Что касается моих информаторов, - говорил он, - то... это люди многократно проверенны нами на деле». В возникшей по этому поводу переписке с лидерами западных держав Сталин не отвергал за союзниками права на принятие капитуляции противостоящих им немецких войск. Его принципиальное неприятие вызывало лишь то обстоятельство, что факт контактов союзников с представителями германского командования был скрыт от советской стороны. «Мы, русские, думаем, - писал Сталин 7 апреля 1945 года Рузвельту, - что в нынешней обстановке на фронтах, когда враг стоит перед неизбежностью капитуляции, при любой встрече с немцами по вопросам капитуляции представителей одного из союзников должно быть обеспечено участие в этой встрече другого союзника».
Кстати, отмечает цитируемый автор, в этом послании Сталин написал свои знаменитые слова о советских разведчиках, ставшие хрестоматийными благодаря популярному сериалу. Повторим их: «Что касается моих информаторов, то уверяю Вас, это очень честные и скромные люди, которые выполняют свои обязанности аккуратно... Это люди многократно проверены нами на деле...». Сталин подходил к вопросу о капитуляции весьма своеобразно. Кстати, и это мало кто знает, он был противником раздела Германии на зоны оккупации и пошёл на это под давлением союзников. Нужно отметить, что Сталина очень высоко ценили лидеры западных стран. Русского руководителя союзники считали выдающимся деятелем. Чтобы Бутакова не обвинили в сталинизме, да и меня тоже, я приведу высказывание западных лидеров о советском вожде. На одном из банкетов, сообщает Олег Козинкин в своём исследовании «Почему не расстреляли Жукова?», Черчилль сказал: «Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив и здоров. Только Сталин может спасти мир!». Ещё более недвусмысслено Черчилль сказал в своей речи в парламенте в день 80 – летия вождя ( 21 декабря 1959 года ), в то время, когда «дорогой Никита Сегеевич» «пинал мёртвого льва», надеясь заработать на этом дивиденты. Он не понимал, что положил начало распада великого государства, с таким трудом созданного вождём. Но это понимал Черчилль, который в своей речи сказал: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени того периода, в котором проходила вся его жизнь. Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли, резким, жестоким и беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный здесь, в Британском парламенте, не мог ничего противопоставить. Сталин, прежде всего обладал большим чувством юмора и сарказма и способностью точно воспринимать мысли. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств ВСЕХ ВРЕМЁН И НАРОДОВ. Сталин произвёл на нас величайшее впечатление. Он обладал глубокой, лишённой всякой паники, логически осмысленной мудростью. Он был непобедимым мастером находить в трудные моменты пути выхода из самого безвыходного положения. Кроме того, Сталин в самые критические моменты, а также в моменты торжества был одинаково сдержан и никогда не поддавался иллюзиям. Он был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал своим же врагом. Сталин был величайшим, не имеющим себе равного в мире, диктатором, который принял Россию с сохой и оставил с атомным воооружением. Что ж, история, народ таких людей не забывают».
А ведь это говорил враг №1 того же Сталина. Так кому верить, господа? Величайшему из политиков и историков современности, коим я считаю великого Черчилля, или самозванным «экспертам» и «комментаторам». Впрочем, Сталин это предвидел задолго до своей смерти, когда в беседе с Коллонтай скзал: «Я знаю, что, когда меня не станет, на мою голову выльют не один ушат грязи, на мою могилу нанесут кучу мусора. Но я уверен, что ветер истории всё это развеет». Всё больше людей начинает понимать, что сделал этот человек для Отечества, при этом не одобряя ни репрессий, ни культа личности, хотя, скажем прямо, для культа личности нужна прежде всего личность. Но это не относится к данной проблеме. Это, так сказать, к слову. Не получилось культа ни у Горбачёва, ни у Хрущёва ни у прочих. А вот у Сталина – получилось. Поэтому лидеры союзных стран понимали, что обвести Сталина им не удастся.
Но вот вопрос о том, искал ли Сталин контакты с нацистами в самые трудные дни войны, тоже не так прост. И прошу читателей, если вы не согласны с подобными мнениями, то обращайтесь к процитировнным мною авторам, вооружившись при этом документами, свидетельствами и архивными материалами. Чтобы дискуссия была плодотворной и полезной. Думаю, что авторы не будут уклоняться от полемики.
В первой части этой статьи я сообщил своим читателям о том, как Запад вёл переговоры о сепаратном мире с Германией с целью недопущения Сталина в Восточную Европу. Но русский руководитель сорвал эти попытки. Да и Россия нужна была союзникам для того, чтобы после разгрома Рейха, вступить в войну с Японией. Страна Восходящего Солнца, по прогнозам экспертов, могла быть принуждена к полной и безоговорочной капитуляции, если Россия не вступит в войну, только где – то в году 1946 или даже в 1947 г. По Пакту с Японией о нейтралитете, Россия имела возможность его деносировать за год до окончания его действия. Так что в 1945 году, не нарушая никаких международных норм, Советский Союз имел все возможности объявить войну Японии, особенно если учесть, что Япония в годы войны вела себя весьма недружелюбно по отношению к СССР. Вот почему план Англии, предусматривавший противостояние с Красной армией (операция «Немыслимое ) не был воплощён в жизнь. Давайте вернёмся опять к начальному периоду войны и завершим разговор о попытках союзников установить контакт с руководством Третьего рейха.
ФАЛЬШИВКА О МЦЕНСКЕ.
Начнём мы не с Бутакова, а с А. Мартиросяна. И речь идёт о мифе, согласно которому Сталин хотел заключить сепаратный мир с Германией не только в 1941, а в 1942 году. Мартиросян отмечает, что этот миф появился в конце ХХ века. «Увы, - сообщает названный автор, - к его распространению приложил руку уважаемый в России человек, Герой Советского Союза, в прошлом военный разведчик, ныне известный авторитетный писатель В. В. Карпов». Он использовал этот миф, который изложил в своей книге, во втором томе, которая называется «Генералиссимус». Их суть, отмечает Мартиросян, в следующем. Якобы по указанию Сталина советские разведчики 20 февраля 1942 года провели в городе Мценске тайную встречу с представителями германской разведки и германского командования. Будто бы во время этой встречи обсуждались вопросы установления сепаратного перемирия, а затем заключения и сепаратного мира между СССР и Германией, и даже о совместной борьбе с мировым еврейством в лице США и Америки. Мнимая встреча, якобы, произошла благодаря наличию некоего тайного соглашения с Гестапо от 11 ноября 1938 года. Для аргументации В. В. Карпов счёл возможным опереться в своей мистификации ложь о некоем соглашении между НКВД и Гестапо от 11 ноября 1938 года, которая была разоблачена давным – давно.
О какой борьбе с «мировым еврейством» могла идти речь? «Сталин, единственный не предал своих евреев, - отмечает А. Мартиросян, - не пошёл на их истребление, как это сделали у себя фашисты, хотя взамен гитлеровцы предлагали очень выгодное «создание единого фронта против Лондона и США». Цена, которую требовали за это гитлеровцы – «поголовное истребление евреев», - для Сталина была неприемлемой. Попытавшийся детально разобраться в этой фальшивке генерал – полковник Николай Фёдорович Червов, под командованием которого я имел честь служить на острове Саарема (Эзель) в Эстониии, и считаю себя его учеником ( тогда он был подполковником ) и тогда он был одним из лучших и грамотных командиров полка, в своей книге «Провокации против России», обратил внимание на следующее: «Сепаратные переговоры описывает на свой манер известный писатель В. В. Карпов в книге «Генералиссимус»: Вот что он пишет на этот счёт: Сталин приказал разведке найти выходы на гитлеровское командование и от его, Сталина, имени внести предложение о перемирии и даже больше ( далеко идущие планы ) – о коренном повороте в войне... Разведчики связались с немецкими «коллегами»: встреча состоялась в Мценске 20 февраля 1942 года,... на оккупированной гитлеровцми территории» Предложения германскому командованию, оформленные якобы документом, сводились к следующему:
- С 5 мая 1942 года начиная с 6 часов по всей линии фронта прекратить военные действия. Объявить перемирие до 1 августа 1942 года до 18 часов.
- После передислокации армий, Вооружённые силы СССР готовы будут начать боевые действия с германскими вооружёнными силами против Англии и США.
- СССР готов будет готов рассмотреть условия об объявлении мира между нашими странами и обвинить в разжигании войны международное еврейство, в лице Англии и США, в течении 1943 – 1944 гг. вести совместные боевые наступательные действия в целях переустройства мирового пространства...
Чтобы не загружать читателя, хочу сообщить, что все эти документы признаны фальшивками. В них даже должность Сталина названа неправильно, а напечатано всё не на государственном или партийном бланке, а на простой бумаге. Да и подпись Сталина подделана. И не мог Сталин пойти на такое, после совсем недавнего колоссального разгрома немцев под Москвой. И Мценск явно неподходящее место для ведения перговоров такого уровня. Почти на окраине города проходила линия фронта. Так что доказано: в данном случае мы имеем дело с элементарной фальшивкой. В действительности, и это потверждает исследователь Бутаков, Сталина занимали другие проблемы. Вот по этому поводу есть документы, которые использовал цитируемый сейчас мною Бутаков. 28 ноября 1943 год Верховный заметил президенту США в Тегеране на совещании «Большой тройки», что требование безоговорочной капитуляции представляется оскорбительным для противника. Оно подхлёстывает его и заставляет сражаться с ожесточением.
По мнению Сталина, следовало бы выработать и конкретно определить условия капитуляции. «А именно: сколько вооружения, средств транспорта и прочих военных материалов должен выдать противник, а также какие территории союзные войска намерены занять в залог выполнения этих условий и огласить их. То есть предложить частичную капитуляцию наподобие той, подписанием которой в Компьене 11 ноября 1918 года завершилась Первая мировая война. Рузвельт промолчал и не стал обсуждать это предложение Сталина. И в дальнейшем президент США не дал на него никакого ответа». В связи с этим есть смысл привести мотивировку Бутакова. Оставляя пока в стороне причины сдержанной отрицательной реакции Рузвельта, автор исследования пробует представить мотивировку Сталина, основанную, естественно, на документах, фактах и заявлениях вождя.
Зачем он обратился к Рузвельту? Да очень просто. В то время руководством СССР двигали государственные интересы. Самый простой государственный интерес состоял в том, чтобы добиться победы над Германией с минимальными жертвами. Первоочередной целью СССР являлось освобожденией своей собственной территории, а для этого вовсе не надо было громить Германию на её территории. «Требование безоговорочной капитуляции неизбежно подстёгивало сопротивление немцев, усиливало позиции Гитлера и ослабляло оппозицию гитлеровскому руководству, которая могла быть ( и действительно, как мы знаем, имелась ) в верхах вермахта и в иных элитных группах Германии. Она неминуемо привела бы к лишним миллионам жертв, причём по характеру войны было ясно, что эти жертвы придётся нести именно Советскому Союзу». Кроме того, Советский Союз стратегически был менее всего заинтересован в полном уничтожении Германии как субъекта геополитики. Не нужна была СССР, по большому счёту, и Восточная Европа «на содержании». Единственно, что по – настоящему нужно от соседних стран: внешнеполитическая лояльность, чтобы с их территорий не могла исходить угроза вторжения. И во время войны Сталин неоднократно заявлял, что он против уничтожения Германии, что Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остаётся.
И ещё раз напомню: российский руководитель не был горячим сторонником расчленения Германии. «Таким образом, - отмечает Бутаков, - стратегический интерес СССР состоял том, чтобы нанести Германии такое поражение, после которого она бы остереглась впредь нападать на Советский Союз. При этом неважно, какое там было бы правительство. В конце концов немцы сами посадили себе на шею бесноватого фюрера, значит, освобождать их от него никто не обязан. Главное, чтобы этот фюрер или тот, кто придёт ему на смену, не лез больше на Россию, а сама Россия могла бы скорее приступить к восстановлению разрушенного войной хозяйства, сохранив для этого как можно больше работников».
МОГ ЛИ СТАЛИН ПОЙТИ НА ПЕРЕГОВОРЫ С ГЕРМАНИЕЙ?
Но тем не менее Сталин вынужден был согласиться на требования союзников о полной и безоговорочной капитуляции. В противном случае они бы заподозрили его в тайных контактах с Германией. А данное обстояльство могло привести к прекращению поставок по ленд – лизу, в которых Россия очень нуждалась. «Поэтому, - утверждает Я. Бутаков, - заявляя о своём намерении воевать с Гитлером до последнего... русского солдата, британский и американский лидеры знали, что Сталину не останется ничего другого, как присоединиться к их декларации. Следовательно, Советский Союз мог добиться изменения целей войны не в одиночку, а только в согласии с союзниками. Что он и попытался сделать на Тегеранской конференции». Молчание же Рузвельта на предложение Сталина могло означать только одно, а именно то, что атлантические лидеры имеют собственные, скрываемые от руководства СССР, планы сепаратного сговора с Германией (нацистской или нет – уже было неважно). В этой обстановке только военные успехи Красной Армии могли заставить западных лидеров отказаться от второго издания Мюнхенского сговора. И автор отмечает, что на Тегеранской конференции Сталин уже не так настойчиво, как в 1942 году, настаивал на скорейшем открытии Второго фронта. Его вполне устроило смутное обещание высадить войска союзников до мая 1944 года, но Сталина это обстоятельство уже не волновало. Напротив, убедившись в способности Советского Союза собственными силами нанести поражение Германии, Сталин перестал торопить союзников. Ибо отныне любая отсрочка Второго фронта объективно работала уже на усилении послевоенных позиций СССР в неизбежном торге с западными державами. Кстати, это тогда поняли и Рузвельт и Черчилль: чем дольше будет оттягиваться открытие Второго фронта, тем больше территорий освободит Красная Армия. И это обстоятельство заставило их открыть Второй фронт в Нормандии летом 1944 года, когда возникла непредвиденная реальность: Россия могла захватить всю Германию. Что же касается стремления России заключить перемирие с вермахтом в феврале 1942 года, то это было просто невозможно. И это не просто беспочвенное заявление, а реальность, основанная на фактах. Судите сами.
- Невозможность добиться от Германии оставления всех оккупированных советских территорий. А на менее выгодных условиях Сталин не стал бы мириться, ибо это означало бы его конец как руководителя СССР. Легитимность Сталина, как неофициального единоличного вождя, в решающей степени определялась легендой о его непобедимости и расширением территории первого в мире социалистического государства Любая территорильная уступка означала бы признание частичного поражения СССР, на что Сталин не смог пойти, особенно, когда победа под Москвой дала надежду на победоносное завершение всей войны. В тоже время нацистское руководство Германии тоже не имело оснований считать для себя войну проигранной и в тот момент ни за что не согласилось бы на отвод своих войск с советских территорий.
- Полное прекращение всяких поставок от союзников в СССР. Советский Союз всю войну остро нуждался в импорте, особенно – дефицитных военно – стратегических материалов и продовольствия. Недооценивать эту помощь нельзя. Особенно, в условиях, когда эвакуиро-ванные предприятия в 1941 – 1942 году ещё не заработали на полную мощь. Пойти в этот момент на сговор с нацистами было бы самоубийственной глупостью. Сталин на такую глупость никогда не пошёл бы. Отказаться от поставок по ленд – лизу в то время могло бы обернуться трагедией для страны. Но при этом, свидельства о зондировании в это время почвы для сепаратного мира на Восточном фронте, правда, имеются. Только эти шаги предпринимались не с советской стороны, а... с германской. Об этом свидетельствовал министр иностранных дел Рейха Риббентроп. И предпринимались эти попытки после Сталинградской битвы. Но Сталин понимал, что советское руководство если и хотело ограничить цели войны, собиралось и могло это сделать только вместе с союзниками, а не отдельно от них. Характерно, что Риббентроп в своих мемуарах не упоминает ни об одной попытке СССР войти в контакт с нацистским руководством на предмет заключения сепаратного мира. Сведения о единственной попытке такого рода, отмечал Риббентроп, оказались дезинформацией. Очевидно, что Сталин не мог пойти на мир с Германией втайне от своих союзников. Союзническая позиция была сформулировна ещё в январе 1943 года: безого-ворочная капитуляция. Таким образом Россия никогда не делала попыток заключить сепартный мир с нацистской Германией. Вот и оцените, каким политическим деятелем был Верховный. Процитированные мною авторы вам предоставили достаточно фактов. Попытайтесь их опровергнуть, но тоже имея на вооружении аргументы.
ВИЛЕН ЛЮЛЕЧНИК.
Кандидат исторических наук,
Доцент, полковник в отставке.
Для "РА NY"
Фото с сайта: m.newsru.com
|
