Современное состояние американской медицины тесно связано с деятельностью фармацевтических компаний. Именно они «выбрасывают» на рынок ежегодно массу новых или усовершенствованных лекарственных препаратов. Получение разрешения на их использование от FDA (Агенство по контролю за лекарственными препаратами и пищевыми продуктами) является длительным и дорогостоящим процессом. Поэтому любая фармацевтическая компания, «запуская» в продажу новое лекарство, хочет быстро окупить не только стоимость его научного изучения, производства и апробации, но и получить реальную прибыль.
Так было, к примеру, с Виагрой, средством для улучшения эрекции. Несмотря на дорогостоящие испытания в 70-и клинических учреждениях, компания Пфайзер очень быстро получила сверхприбыль от продажи этого лекарства, благодаря умелой рекламной компании и видимого эффекта от действия препарата. Он получил сразу же большую популярность и его продажа распространилась практически на все страны мира. Побочные эффекты от применения этого препарата всячески игнорируются. Эффект этого препарата при импотенции у людей любого возраста настолько впечатляет, что компания практически выигрывает все иски, предпринимаемые против неё.
И, наоборот, даже выпустив на рынок обезболивающие препараты, не раздражающие желудочно-кишечный тракт, - Bextra, Vioxx, Celebrex - компания Мерк (Merk) несет огромные убытки от многочисленных судебных исков. Оказалось, что некоторые исследователи установили, что указанные препараты увеличивают, якобы, риск возникновения инсульта и инфаркта. Следует подчернуть, что такие предположения основываются на малодоказательных исследованиях, например, больных с полипами кишечника. Они получали Vioxx в течении 18 месяцев. Ученые хотели проследить, предохраняет ли препарат от перерождения полипов в рак. Установили, что не предохраняет. Но у этих больных зато выявилось увеличение частоты возникновения инфарктов и инсультов. И «джина выпустили из бутылки». Адвокаты сразу же ухватились за эти исследования и стали побуждать больных подавать иски на компанию. Не помогло даже то, что компания выиграла несколько исков. Напор на компанию был такой силы, что Bextra и Vioxx то снимались с производства, то опять возобновляются в зависимости от «фармацевтических войн» в судах, которые иньецируются конкурентами. И к концу 2004 года производство Vioxx окончательно прекратилось. А врачи и пациенты одинаково запуганы. Но Celebrex удалось как-то с большими ограничениями отстоять.
Вот к чему приводят необдуманные исследования и поспешная информация о побочных действиях лекарства. Скажем, в отношении Vioxx можно сказать, что зачем его принимать 18 месяцев. Для снятия болей достаточно и нескольких дней. А при артритах можно затем использовать другие препараты. Но кого это сейчас интересует. Процесс пошел. Конкуренты жаждут разорения компании Мерк, а адвокаты вместе с заинтересованными в получении легких денег пациентами, не заинтересованы в установлении истины. Ведь на горизонте появились миллионы от выигранных исков.
Другой стороной косвенного влияния на клиническую медицину фарминдустрии являются следующие обстоятельства. Проблема состоит в том, что большинство исследований по синтезированию, изучению и апробации новых лекарств проводится в лабораториях фармацевтических компаний. Например, создание и сложные многоэтапные испытания нового метода расстворения тромбов при инсультах под название tPA, проводилось за счет одной из фармкомпаний. Естественно, она хочет вернуть потраченные на эту работу деньги и получить прибыль. Поэтому много средств тратит и на рекламу, что увеличивает стоимость нового метода.
Фарминдустрия стимулировала также создание новой врачебной специальности – невролога по сосудистой патологии нервной системы. И уже проводятся специальные экзамены на получения лайсенса по этой специальности, которые уже прошли около 200 человек. В крупных госпиталях создаются специальные группы по экстренной помощи больным с инсультами. Это напоминает создание инсульт-бригад в СССР лет 30 назад. Но они не оправдали себя. Не было эффективных средств для растворения тромба. Надежда на стрептокиназу (вещества, получаемого из стрептомицина) не оправдалась. В некоторых случаях она действительно растворяла тромб, но еще больше была опасность кровотечения.
Следующая сторона рассматриваемой проблемы, связана с постдипломным образованием врачей. Вся система усовершенствования врачей, проведение различных конференций, симпозиумов, съездов проводится в США в основном за счет фарминдустрии. На таких мероприятиях фармацевтические компании предлагают (а иногда и навязывают) врачам свою продукцию, нередко недостаточно проверенную, хотя и имеющую разрешение FDA.
Еще одним способом влияния фарминдустрии на врачей является предоставление им бесплатно самых новейших препаратов, якобы, для испытаний. Это дает возможность снабжать своих больных самыми современными лекарствами, что особенно важно для малоимущих людей, или лиц, не имеющих страховок. А их в США что-то около 40 миллионов, не считая нелегалов. Но делается это фармакологическими кампаниями, конечно, не в филантропических целях, а для пропаганды своей продукции. Убедившись в эффективности тех или иных лекарств, доктора начинают выписывать их своим больным.
Таким образом, работа врачей в Америке тесно связана с деятельностью фарминдустрии. И доктора, испытывая косвенное влияние фармакологических компаний, вольно или невольно пропагандируют те или иные новые лекарства и выдают на них рецепты. А в конечном итоге это ведет к увеличению прибылей фармакологических компаний. Но эти средства расходуются также на различные формы усовершенствования врачей и получения новых более совершенных лекарств. Следовательно, американская медицина, хочет она этого или нет, становится заложницей фарминдустрии. И поэтому не заинтересована в использовании лекарств, не дающих прибыль фармацевтическим компаниям.
Играет роль в этом процессе и определенный заслон для лекарств из-за рубежа. Особенно, если они не прошли достаточной проверки по американским стандартам. Но иногда это присобретает вид протекционизма для своих производителей. Ибо использование препаратов, производимых вне США, не дает прибыли фарминдустрии. И поэтому их использование в Америке всячески тормозится. Рассмотрим для примера замечательный препарат Церебролизин. Он был создан по заданию Всемирной организации здравохранения (ВОЗ) и представляет собой концентрат, содержащий активные нейропептиды – органические вещества, состоящие из остатков аминокислот. Препарат обладает уникальной способностью воздействия на головной мозг, особенно при инсультах. Он начинает применяться уже через 3-6 часов после развития ишемического инсульта и с успехом используется в течении недели, предотвращая гибель нервных клеток, усиливая действия других препаратов, а также обладает массой других полезных свойств в восстановлении функций мозга. Тем не менее, в США церебролизин не был достаточно апробирован, и мнение американских специалистов о нем скептическое. Да и дохода от его применения фарминдустрия не получает. Поэтому официально использование церебролизина в США не рекомендуется. Такие же припятствия испытываются российскими и другими компаниями при попытке внедрения различных своих препаратов в Америке.
Другой важнейший вопрос американской медицины это медицинские страховки. Существуют штатные страховки для бедных и некоторых других слоев населения. Они именуются Медикейтом (Medicaid). На неё имеют право лица, получающие пособие по бедности – SSI. Такое пособие имеют все эмигранты старше 65 лет, прибывшие в США со статусом «беженца». Такие привилегии, по американской терминологии «бенифиты», имеют все бывшие граждане бывшего СССР, прибывшие в Америку со статусом «беженец». Следует заметить, что такие же или подобные бенифиты имеют многие неработающие по каким-либо причинам и «коренные» американцы. Я беру это слово в кавычки, ибо коренные американцы это, естественно, индейцы. И то они по одной из теорий, считаются пришельцами из Старого континента, проникшие в Америку, возможно, через Берингов пролив через Аляску.
Итак, Америка – страна эмигрантов. Люди, родившиеся в США или получившие американское гражданство по определенной процедуре тоже считаются полноправными гражданами США. Для них существует сложная система медицинских страховок. Во первых, все граждане США и официальные резиденты (имевшие вид на жительство – «гринкарту»), достигшие 65 лет имеют право на получение другой еще страховки – Медикер (Medicare).
Работающие американцы от своего заработка отчисляют часть денег на Медикер до 65 – летнего возраста. До недавнего времени пожилые люди старше 65 лет довольно успешно обходились этими двумя страховками. Они обеспечивали все виды медицинской помощи, а Медикейт еще бесплатную выдачу лекарств. Но в 2006 году с лекарствами возникли сложности, ибо обеспечение лекарствами было возложено на весьма бюрократическую систему Медикера, что создало большие трудности для получения лекарств.
Работающие граждане трудоспособного возраста имеют другие виды медицинских страховок. Они имеют две основные системы страховок. Первая, и наиболее важная из них, может быть охарактеризована по-русски, как «плата за услуги». Это понятие объединяет много десятков различных страховок по всей Америки. Могут быть страховки, специалиазирующиеся по различным направлениям услуг, включающие и медицинские. А есть страховки, которые узко специализируются на медицинских и лекарственных проблемах.
Другая группа страховок объединяется системой HMO. Это такая система, когда врачу выдается на весь год определенная сумма денег на больного. И он за нее должен целый год принимать бо-льного. НМО рекомендует всячески ограничить консультации узких специалистов, различных медицинских тестов и процедур. Но при необходимости врачи и аптеки всяческими путями, например, оказание срочной помощи, обходят эти запреты. Но политики любят козырять цифрой в 40 млн. Это количество людей, якобы, не имеющих страховок в США. Но это не совсем так. Эту цифру надо структуризировать. Сюда входят лица, имеющие «неполные» страховки. Скажем, по ним оказывается только экстренная помощь. Сюда же входят состоятельные люди, платящие за медицинскую помощь и лекарства из своего кармана. Для бедных некоторые университеты создают «поликлиники для неимущих».
К чести американской медицины нужно сказать, что приемные покои всех многочисленных госпиталей Америки безоговорочно принимают больных, а при необходимости их госпитализируют. Врачи никогда не спрашивают пациентов о страховках. Правда, это делают финансовые менеджеры. После пребывания в госпитале больной получает счет. Он может, если ему позволяют средства, его сразу или в рассрочку оплатить. Или просить госпиталь простить его, как бедного человека, или хотя бы снизить ему оплату.
Итак, капиталы фарминдустрии вместе с капиталами медицинских страховок и при существенной поддержки государственного федерального бюджета США, иногда и бюджета штатов, создает мощную медицинскую отрасль с огромными капиталами. Они позволяют платить серьезную плату врачам и «средним» медицинским работникам, выдавать лекарства на тех или иных условиях больным, проводить серьезные медицинские исследования. Следует подчеркнуть, что американские врачи и их сотрудники получают плату за конкретную работу: прием больных, выполнение процедур, манипуляций, операций. Кроме того, этот мощный капитал позволяет вооружить американскую медицину самыми передовыми технологиями.
Медицинская отрасль имеет мощное лобби в Конгрессе США, а врачи в Америке уважаемые люди, входят нередко во властные структуры, Правительство, Сенат и Палату представителей Конгресса. Поэтому попытки реформы американского здравоохранения сразу же наталкивается на мощное сопротивление. Например, Хилари Клинтон жена бывшего президента, ныне сенатор, в свою бытность Первой леди, решила провести реформы здравоохранения, и имела такие неприятности, что больше этот вопрос пока не поднимала.
При все недостатках, американское здравоохранение нравится самим американцам, и они с недоверием относятся к попыткам его преобразования.
И. КИПЕРВАС
доктор медицинских наук,
член американо-русского медицинского общества
|
