В Индии, на родине Тагора, Махатма Ганди давно мечтал я побывать. С детства в душе росла любовь к необъятной стране, на географической карте напоминающей коровье вымя. Или хобот слона, закинутый в Индийский океан в полдневную жару. Моим преподавателем по международной журналистике в Институте телевидения и радиовещания был в свое время известный тележурналист Борис Калягин, посвятивший Индии значительную часть жизни. А одно из любимых стихотворений замечательного поэта Николая Гумилева "Заблудившийся трамвай" с юности запомнилось строчкой "В Индию Духа купить билет…"
Память об индийских гостях, шедших на Русь ("белую Индию", как образно выразился Николай Клюев) с караванами, плывших вверх по Днепру и Волге, сохранили народные былины, сказки, эпосы. А как любили на Руси интеллектуальную игру в шахматы, пришедшую к нам из Индии! Знатные русские семьи непременно имели в тереме шахматную доску с причудливыми фигурами. Известен народный обычай, по которому молодой жених прежде чем просить благословение у родителей невесты, обязан был с будущим тестем сразиться в шахматы. И если одерживал победу - игралась свадьба.
К сожалению, российские демократы в 90-е годы, вставшие у штурвала русского корабля, забыли о существовании страны, необычайно близкой нам во многих отношениях: прежде всего - духовного искания. Пять лет вообще никто из российских политических руководителей не навещал дружественную нам державу. Но времена, к счастью, меняются. И вот…
Я в Индии. Точнее - мы: критик Лев Аннинский с очаровательной супругой - искусствоведом Александрой Николаевной и Лола Звонарева - доктор наук, литературовед. Поездка наша состоялась благодаря "круглому столу", посвященному современной российской литературе. "Круглый стол" в конференц-зале Российского центра науки и культуры в Дели организовало Общество культурного и делового сотрудничества с Индией, возглавляемое доктором филологических наук, писателем Александром Николаевичем Сенкевичем, автором документального разоблачающего романа "Семь тайн Елены Блаватской".
Небогатые российские литераторы дорогу в Индию проложили по самому дешевому пути. Им оказался перелет двумя самолетами украинской компании "Аэросвiт" через Киев. Однако братья-славяне только в салоне "Боинга" на украинской мове сообщили о вынужденном транзите через Ашхабад. В самолете почему-то оказалось много молодых израильтян, которых также не предупредили о грядущей посадке на родине Туркмен-баши. И когда "Боинг" в густой темноте восточной ночи сделал посадку в Ашхабаде, сильно обеспокоились, заерзали. Рядом Иран, Афганистан... Соседка наша спросонья решила, что мы оказались в Кабуле. Побледнела, задрожала от страха.
С чего бы это в среде молодых евреев так популярна Индия? Я поначалу полагал, что так проявляется у них тоска по утраченному Востоку. Но в Дели мне все объяснили: потомки Авраама рвутся в Индию недельку-другую побалдеть на дешевом наркотике - чарос…
В Дели прилетели ночью. Температура в середине апреля за бортом - 28 градусов. Удивительный запах разливался в разгоряченном воздухе - экзотических цветов, знаменитых индийских приправ. Нас встречал в аэропорту Индиры Ганди микроавтобус из Российского центра науки и культуры, куда мы благополучно и отправились отдыхать и где в первый же вечер говорили о литературе с любителями русского языка, переводчиками и профессиональными русистами - преподавателями Университета в Дели. Эта встреча вместо запланированных полутора часов длилась гораздо дольше. Особенно индийских ученых, профессоров-русистов из Делийского университета интересовала современная литературная ситуация в России, писатели новой волны, пришедшие в литературу в 90-е годы. И Лев Аннинский, и Лола Звонарева, и ваш покорный слуга подарили русистам и Центру науки и культуры в Дели десятки книг и журналов.
На другой день в белом вместительном джипе, ведомом бесстрашным водителем Ашоком Аророй, в сорокоградусную жару мы покидали Дели. Индус, стоявший в воротах Центра науки и культуры с винчестером в руках времен колониальных войн, поприветствовал отчаянных русских: ведь наш путь вел в Гималайские горы. Без сопровождающего в горах не обойтись. Нашим гидом на целых пять дней путешествия стал Раджешвар Пал из касты брахманов, родом из знаменитой долины Кулу. Раджешвар (инд. - король богов) закончил университет в Киеве еще до развала СССР. Замечательно, что он не оказался ярым поклонником индуизма и буддизма. Он не йог и не почитатель богини Кали, не теософ и не приверженец популярного в Индии учения Рерихов - Агни-йоги. Раджу - поклонник индийских материалистов чарваков, однако уважает любую не тоталитарную религию. С ним общаться проще, нежели с теми, кто блудит в чакрах и мантрах или в пантеоне индийских богов, которых со временем накопилось целых 330 миллионов. Фактически, на каждых четырех индусов приходится божество, самый любвеобильный из которых - Кришна, имеющий 16 тысяч любовниц.
Выехав за пределы Дели, я надеялся насладиться индийским ландшафтом. Куда там! Почти весь путь до предгорного Чандигарха оккупировали: неприбранные селения, похожие на мрачные пещеры, грязные лавчонки бедных индусов, зазывавших прохожих купить задешево кашмирские шали, узорные платки, перезревшие бананы или, вкусом похожие на тыкву, плоды папайи, растущей прямо из ствола дерева, чистильщики обуви и торговцы сладостями, бродячие буйволы и грязные, худющие коровы в поисках пропитания. И только иногда, раскинувшиеся до горизонта поля с маисом, ячменем и пшеницей, позволяли отдохнуть глазам.
- Взгляните на эти глиняные домики! - восторженно проговорил жена Льва Аннинского Шурочка. - Да их тут не два, не три, - целая деревня…
- Это не глина, - разочаровал ее Раджу. - Обыкновенный коровий помет. Люди живут здесь, потому что им больше негде жить.
Население Индии - миллиард 300 миллионов. Но, глядя на толпы людей, перегруженные транспортом дороги, сомневаешься в точности этой цифры. Государство готовит новый закон, позволяющий девушкам выходить замуж только при достижении двадцати одного года, а мужчинам - двадцати пяти.
В придорожном ресторане, напоминающем заводскую столовую, мы решили подкрепиться. Перед тем, как официанты, одетые немного лучше наших колхозников, шагающих ранним утром на картофельное поле, подали курицу и плов, я заказал себе индийского пива. Смуглый официант, извиняясь, что пиво не охлажденное, наконец, принес бутылку, цветом похожую на мочу. Затем опять куда-то надолго пропал. Оказалось - уходил за фарфоровым бокалом. Краем глаза я заглянул в бокал и ахнул: на дне его - засушенные мухи, листья каких-то древних растений, давно превратившиеся в пепел. С отвращением я начал вытряхивать мусор. Официант решил мне помочь, взяв в руки тряпку, которой только что протирал стол от шелковистой пыли. И тут бокал в его руках выскользнул и разбился.
- Сори, - сказал я опешившему индусу.
- Сорри, сорри, - улыбнулся Лев Аннинский. - Из-за твоего сора чашку разбили.
Пиво оказалось кстати. Индусы столько сыпят приправ и пряностей в свои булькающие на огне кушанья, что у нормального европейца, отведав их, глаза выползают на лоб. Видимо, острыми специями приглушается пожар кишечных эпидемий, так часто вспыхивающий в Индии.
И надо же нам было пригласить за стол водителя Ашока! Мы его нечаянно обидели.
- Угощайтесь московской колбасой, - хотел я обрадовать Ашока, разложив на тарелочке сохранившиеся запасы.
- А из чего она? - робко спросил седеющий водитель.
- Из свинины, - проговорил я, вспомнив о том, что индусы ее не едят.
- Нет, спасибо, - замотал головой Ашок.
И вдруг Лев Александрович двумя указательными пальцами соорудил на своей гениальной голове рожки, и как замычит:
- Му-у! Это не свинина. Это говядина!
Ашока как ветром сдуло. И еще долго нам пришлось потом искать его по соседним кустам, в которых он прятался от "нечестивых" русских.
|
