Прошло 28 лет с тех пор, как я покинул Советский Союз. В моей книге «Встречи с прошлым" вы прочитаете стихи знаменитого грузинского поэта 18 века Давида Гурамишвили:
Тороплюсь начать сказание
Я, рассказчик доброхотный,
Ибо клад , зарытый в землю, -
Клад никчемный и бесплодный.
Мою книгу можно было бы назвать документом-исповедью. Свои молодые годы я посвятил журналистике. Тбилиси и Москва - мои родные города. Я был и остался на всю жизнь патриотом Грузии и России. Лучший город на земле для меня Москва где я учился, работал и этим очень горжусь. Я хотел рассказать все, что знаю и помню об этих городах: об их знаменитых жителях, любимых песнях и стихах, интересные истории о любопытных встречах и драматических арестах. Многие честные журналисты в то время пытались добиться справедливости и нередко платили за это жизнью. Я испытал это на собственном опыте и поэтому назвал один из очерков «За правду рассплата кровью». Несраведливые аресты оставляли неизличимую рану в душе на многие годы, а то и навсегда.
- Батоно Юрий, в каком городе Вы родились?
- Я родился в городе Гори, жил и рос в Тбилиси, который очень люблю. Хорошо помню набережную Куры, спортивный комплекс, в бассейне этого комплекса мальчишки нашего района учились плавать,а потом ребята посмелее отваживались плавать в Куре - очень быстрой реке. В те времена я играл в футбол в юношеской сборной Грузии, дружил со многими футболистами, с вратарем ереванского «Спартака» Рафаэлем Матевосяном. Я расстался с футболом, но наша дружба продолжалась, он часто приезжал ко мне в Тбилиси, я навещал его в Ереване. Однажды, когда я гостил в Ереване, Матевосян пригласил меня поехать на день - два в правительственный санаторий «Джермук», где его отец работал главным врачом. Мы хорошо проводили время, шутили, смеялись, рассказывали анекдоты, гуляли - места там потрясающие. Как-то мы жарили шашлыки, спорили, кому раздувать угли и не заметили, как к нам подошли двое мужчин: отец Рафаэля и с ним человек в спортивном костюме. Каково же было мое удивление,когда я узнал,что это Иван Христофорович Баграмян, прославленный военаначалъник.
- Как Вы стали журналистом?
- Вспоминаю студенческие годы в МГУ на Ленинских Горах. Меня завораживали уходящие в небо высотные здания многочисленных университетских корпусов. Я стажировался в разных газетах в качестве фотожурналиста. Свои иллюстрации, очерки, портреты и фоторепортажи, опубликованные в московских и грузинских газетах,я представлял на зачетах по творчеству во время экзаменов. Незабываемы встречи с известными журналистами в Доме журналистов, на Красной площади, в Кремле, в те минуты, когда я снимал демонстрации и военные парады. Особое место в моих воспоминаниях занимает Алексанровский сад - могила Неизвестного солдата с Вечным огнем у Кремлевской стены. Там всегда было многолюдно: приходили взрослые и дети, участники Великой Отечественной, приносили цветы. Я тоже часто приходил сюда. Многие мои фоторепортажи и очерки для московских газет были связаны с этим святым местом. У памятника Пушкину я любил встречаться с друзьями - фоторепортерами из редакции газеты «Известия». Прогуливаясь возле памятника Маяковскому, мысленно повторял слова поэта:
Я хотел бы жить и умереть в Париже,
Если б не было такой земли - Москва.
В памяти остались белые лебеди на Чистых прудах, памятник Юрию Долгорукому. Справа от этого памятника располагался ресторан «Арагви», где можно было полакомиться грузинскими блюдами.
- С какими изданиями вы сотрудничали в те годы?
- Мои статьи и фоторепортажи публиковались в центральных газетах «Известия», «Учительская газета», «Медицинская газета», «Вечерняя Моква», в журналах «Советская милиция», «Советское фото» и «Сельская жизнь»,а так же в газетах Грузии «Коммунист», «Ленинское знамя», «На боевом посту», «Тбилиси», в «Литературной газете», «Молодежь Грузии», «Молодой Коммунист», в журнале «Крокодил». Мои фоторепортажи передавались на грузинском телевидении в «Новостях» и других программах. В 1968 году я заочно окончил Московский Государственный Университет.
- Вы наверняка участвовали в различных фотоконкурсах. А довелось ли вам в них побеждать?
- В 1968 году в Москве на конкурсе газеты «Известия» - «Фото-68» я, только что закончивший МГУ, никому не известный молодой человек, получил премию за снимок «Дедушка Илларион»: 93-х летний Илларион - в окружении детей. Получив денежную премию, я, вчерашний студент без гроша в кармане не потратил её на рестораны и девушек, а перевел детям Вьетнама. По каналам ТАСС было сообщено об этом. Советский фонд мира объявил мне благодарность за патриотический поступок. Советское телевидение передало об этом в «Новостях», центральные радиостанции брали интервью.
Прошлидесятилетия. Гражданин Америки мистер Магалашвили показывает мне пригласительный билет от посольства республики Вьетнам в Соединенных Штатах Америке. Через столько лет сотрудникам посольства удалось найти журналиста, чьи средства были переданы вьетнамским детям.
- В 1969 году я снова испытал судьбу в конкурсе газеты "Известия""Фото-69», на который представил снимок «сын Гастелло» в Александровском саду у вечного огня на могиле Неизвестного солдата у Кремлевской стены, возлагает цветы сын легендарного летчика Николая Гастелло, Виктор Гастелло.
- В отличие от многих современников, вы видите в нашем советском прошлом и хорошее и плохое и стремитесь в своей книге показать обе стороны медали...
- Было много хорошего. Школьные и студенческие годы, первая любовь, первый поцелуй и солнечное небо над головой, и люди, множество добрых людей, которые нас окружали. Но было и другое. Была система, которая пыталась нас сделать винтиками, покорить, подчинить, а если надо,то и раздавить. Нашим детям и внукам трудно это представить.
- А с кем из знаменитых людей вы встречались, кроме маршала Баграмяна?
- За долгую жизнь мне довелось встретиться на журналистском поприще со многими легендарными личностями - С.М. Буденным, A.M. Василевским,маршалом победы Г.К. Жуковым, И.С. Коневым, С.И Руденко, генеральным прокурором СССР Р. А. Руденко. Встречался с президентом академии наук СССР Келдышем.
- Легко ли вам удалось адаптироваться в к новой жизни в США?
- Я быстро нашел себе дело по душе, стал в нем преуспевать. Талантливый человек в любое дело вносит новизну и предприимчивость. Ведь успех рождает не только знание и умение, но, прежде всего, характер. Жаль только, что пришлось бросить любимую журналистику, которой занимался много лет.
- Какие качества вы считаете важнейшими для журналиста?
- Я работал в советское время в условиях, когда все вокруг было закрыто и на любой поступок или слово надо было получить санкцию. Я мог "добыть" интерестного человека и разговорить его. Мне удавалось проникнуть в такие места, куда несанкционированным свыше журналистам доступ был закрыт. Я умел воспользоваться случаем, который предоставляла мне журналистская судьба. Мне судьба ничего не дарила - я сам всё добывал и в Грузии, и в Москве. Проявлял чудеса журналистской предприимчивости. Журналистика предполагает расскованность, уменение легко сходиться с людьми, сразу же находить ту интонацию, которая рассполагает к доверитильности, откровенности. Я общался в неформальной обстановке со многими знаменитыми людьми. Среди них были полководцы, космонавты, известные писатели, композиторы и ученые. В канун 100-летия вождя мирового пролетариата и 50-летия Закавказского военного округа редактор газеты «Ленинское Знамя» командировал меня в Москву с заданием найти, разыскать и взять интервью у четырех прославленных генералов, которые имели отношение к Грузии, и передавать из Москвы по телетайпу материалы для каждого номера. Задание было нелегким, но я был рад возможности проявить смекалку и сообразительность. План, который я продумал и принял, даже самому мне казался не очень реальным. Другой бы начал с полководцев, но я, помня о героях, идущих в обход, выбрал сложный, но верный путь: в Москву - через Ереван к своему старому другу по футболу Рафаэлю Матевосяну. Его отец, многие годы друживший с Баграмяном, согласился мне помочь, он дал письмо, адрес и два ящика армянского коньяка передать от него в подарок. Иван Христофорович оказался добрым и отзывчивым человеком. 1 Декабря 1969 года мне довелось встретиться с ним во второй раз, теперь уже у него дома, на подмосковной правительственной даче в Баковке. Мы проговорили до позднего вечера, он не позволил мне уехать в Москву в гостиницу и оставил ночевать. Так делается не только история, но и карьера, чему не учат ни в каких МГУ. Переобув маршала из шлепанцев в сапоги, переодев из пижамы в парадный мундир и щелкнув затвором фотоаппарата, я благополучно отбыл на маршальской «Чайке». С тех пор я зачастил в строжайше охраняемую Баковку. Я сказал себе: «Поздравляю Юрий с победой - твоя мечта сбылась», я был счастлив. Иван Христофорович попросил своего адъютанта открыть коньяк «Наири», он очень любил этот коньяк 2О-тилетней выдержки. Я предложил ему выпить на «брудершафт» он согласился - ах, какой момент «отличный кадр» подумал я. Адъютант тоже любил этот коньяк, он поддержал нашу компанию, поднял свой бокал и громко сказал: “Кавказцы гуляют - да здравствует застолье!” Это были незабываемые минуты моей жизни. Мой репортаж был очень тепло принят общественностью Грузии. Доступ к людям такого ранга имели только журналисты ТАСС, «Правды» и «Известий». С тех пор я считал Ивана Христофоровича своим покровителем. Он не раз выручал меня в самых непредвиденных и неразрешимых ситуациях. Я благодарен судьбе, что она свела меня с таким редким человеком и подарила возможность какое-то время быть с ним рядом, слушать его, беседовать с ним. Мои встречи с Иваном Христофоровичем я запомнил на всю жизнь.
- А с кем еще удалось вам познакомиться благодаря его помощи?
- Однажды я спросил Ивана Христофоровича: “А кто еще живет рядом с вами на этой даче?” Он ответил: “Маршал Буденный”. “Иван Христофорович, пожалуйста, - попросил я, - помогите встретится с Буденным, ведь это будет сенсация для Грузии, если я возьму интервью у Семена Михайловича в канун 5О - летия Закавказского военного округа. Мой редактор будет счастлив, если я привезу в Тбилиси такой материал”. Баграмян ответил, что Буденный очень болен, что он ничего неможет обещать, но попытается помочь. Я, конечно очень растроился. Пришлось возвращатся в Москву, в гостиницу «Москва» где я тогда жил. На другой день я позвонил Баграмяну, и он сообщил, что все уже устроил и я смогу встретиться с легендарным маршалом Буденным. От счастья я начал танцевать лезгинку. Радости моей не было предела, всю ночь я почти не спал. 3 декабря 1969 года на дачу Баграмяна пришел адъютант Буденного, и я последовал за ним. В то время Буденный уже никого не принимал. Баграмян действительно сделал невозможное, устроив мне эту встречу. Я взял у Семена Михайловича - человека легенды интервью. Буденный производил впечатление человека откровенного, гордого, жесткого. Адъютант прославленого полководца сказал мне, что Буденный впервые обращается к Закавказскому военному округу и грузинскому народу. Я попросил Семена Михайловича от руки написать поздравление. Маршал улыбнувшись сказал адъютанту: “Ну, я попался! Придется подчиниться специальному корреспонденту солнечной Грузии - «Тбилистцу» Юрию Магалашвили. Как Вас по батюшке величают?” - спросил меня маршал. “Юрий Иосифович,” - ответил я. - “Вы довольны?” Я вскочил со стула: “Спасибо, товарищ маршал!” - и по-военному щелкнул каблуками. - “Ну, воспитание видно военное,” - улыбаясь, сказал Буденный. “Отец мой военный летчик-истребитель,” - ответил я. “За такое интервью с маршалом, - пошутил адъютант, - вам еще при жизни должны поставить в Грузии бронзовый памятник”. Адъютант связался по правителъственому телефону с командующим Закавказского военного округа генералом армии Родионовым и сказал ему, что на даче у Буденного находится журналист Юрий Магалашвили, специальный корреспондент газеты «Ленинское Знамя» - который взял интервью у маршала. Адъютант сообщил день моего отъезда и номер рейса, чтобы меня встретили. Личное «авто» командующего ждало меня у трапа самолета. Прямо из аэропорта меня доставили к командующему. Генерал армии был очень удевлен, что мне удалось побеседовать с Буденным, он знал, что маршал болен. Просмотрев сенсационное обращения полководца к грузинскому народу, материал заверенный военной цензурой и разрешенный к публикации, генерал Родионов поблагодарил меня за отличную работу и попросил фотоснимок Буденного на память. На его «авто» я отправился в редакцию газет «Коммунист» и «Ленинское знамя», где передал материал редакторам. Через день, как и обещал, я подарил командующему фотопортрет маршала Буденного.
- Когда вы были последний раз в своей любимой Москве?
- Спустя 36 лет, в канун 60 - летия великой победы я побывал в Москве и встретился с близкими родствениками легендарных военноначалъников, о которых я писал в своей книге. Книги с автографами были переданы им на память, я был приглашен к Мавзолею - здесь, у Кремлевской стены похоронены великие полководцы второй мировой. Спецпропуск выписал комендант Кремля генерал-лейтенант. Во время минуты молчания у меня было такое ощущение, что я встретился вновь с великими полководцами. Я возложил розы к могиле неизвестного солдата. Я счастлив, что смог увидеть великих полководцев еще раз и есть, что рассказать в Америке жене, детям, друзьям, читателям и “Русской Америки”. Это были незабываемые минуты моей жизни. Я вспоминаю разговор с сыном Буденного Семеном Семеновичем. Когда умер, мать пошла с просьбой к Брежневу не кремировать тело мужа, ссылаясь на его завещание. Брежнев выслушал ее и принял решение похоронить С.М. Буденного.
- А как вы познакомились с маршалом Василевским?
- Я часто бывал на подмосковной даче в Баковке у Ивана Христофоровича Баграмяну, привозил ему свои публикации из разных газет. Мы подолгу сидели за столом, бесседовали - он интересовался моими делами. Однажды он сказал: “Я срочно уезжаю в Москву по делам, а ты пока ознакомься с Баковкой”. В лицо меня знала вся охрана, я взял камеру и пошел гулять. В начале 1969-го года проникнуть в этот подмосковный поселок было невозможно, он тщательно охранялся. Здесь жили маршалы, их покой берегли. Я шел по поселку и вдруг увидел пожилого человека, который рубил дрова. Я подошел к нему, разговорил, похлопал его по плечу и скоро начал дружески беседовать, так как всегда умел располагать к себе людей. “Не скажешь ли, дорогой, кто живет на этой даче?” - спросил я. “А кто вам нужен?” - ответил он вопросом на вопрос. “Слушай, дорогой, - продолжал я, обращаясь на «ты». - Я дам тебе в подарок бутылку грузинской водки «Чача», а ты мне скажи, какой маршал здесь живет. Договорились?” Человек с удивлением посмотрел на меня: “А какого маршала вы ищите?” Я опять потрепал его по плечу и ответил: “Я - специальный корреспондент военной газеты «Ленинское Знамя» из Тбилиси, готовлю материал к 50-тию Закавказского военного округа. Здесь у Вас рядом на даче я встречался с Буденным и Баграмяном. Хотел бы рассказать грузинским читателям еще о каком-нибудь известном маршале. Незнакомец, улыбнувшись, спросил меня: “Как вы сюда попали? По пропуску?” “Нет, проскочил через пропускной пункт и показал часовому удостоверение специального корреспондента. Рассмеявшисъ, он сказал: “Грузинский партизан, пойдем, я покажу тебе, кто живет на этой даче”.
“А что хороший дядька?” - спросил я. Он ответил: “Отличный!” - и засмеялся.
Вокруг дачи ходила вооруженная охрана. Мужчина оставил дрова, распахнул входную дверь и сказал: “Добро полаловать! На этой даче живет маршал Александр Михайлович Василевский - это я”. Я готов был провалиться сквозь землю, начал извиняться за панибратство, лепетал что-то бессвязное. “Входи, входи, друг любезный. Ничего, с кем не бывает. Я тебя прощаю, грузинский партизан. Чем могу быть полезен?”
Я был растерян и очень волновался. Василевский меня успокаивал, угощал чаем и фруктами. Постепенно я обрел дар речи и взял у маршала интервью. Александр Михайлович, узнав, что я родом из Гори, попросил адъютанта принести домашний фотоальбом, нашел фотографию, на которой он был снят вместе с И.В. Сталиным и К.К. Рокоссовским на трибуне Мавзолея во время парада победы 1945 года и подарил с автографом мне на память. Получить интервью у прославленного маршала Василевского журналисту из провинции - Грузии, это было чем-то невероятным.
- А встречались ли вы с маршалом Жуковым?
- Встречался. В то время мне было 32 года. Утром я позвонил на дачу Ивану Христофоровичу Баграмяну и попросил разрешения приехать, Баграмян, конечно же, разрешил. Когда я приехал он, как всегда, поинтересовалса моими делами. Я почти no-военному доложил, как я пробрался к маршалу Василевскому без пропуска и взал у него интервью. Иван Христофорович сказал: «Ну, ты и пробивной парень!» Помогите, пожалуйста, - попросил я, - мне не хватает очерка о маршале Жукове. Вы, Буденный, Василевский, Жуков - это будет сенсация в Грузии”. Баграмян помолчал, после паузы заметил, что Жуков живет на даче в Архангельском, очень болен, попасть к нему невозможно. Я обнял Ивана Христофоровича и сказал, что эта моя последняя просьба. “Позвоните, пожалуйста, вдруг мне повезет? Я знаю, я везучий”. Маршал долго о чем-то думал, но в конце концов решился, поднял трубку правительственной связи и... устроил мне встречу с маршалом Жуковым, да еще приказал шоферу отвезти меня к нему на дачу в поселок Архангельское. Правительственная черная «Чайка» подъехала к проходной, солдаты открыли ворота - и вот я на даче у Георгия Константиновича Жукова. Я познакомился с женой Галиной Александровной и приподнес ей букет красных роз. Она провела меня в дом и попросила подождать в гостинной, через некоторое время ко мне подошли два врача и объяснили, что маршал очень болен и они могут выделить для беседы не более 45 минут. Вскоре они вывели под руки и усадили на диван широкоплечего, красивого, улыбающегося мужчину в синей пижаме - Георгия Константиновича. Рядом села жена с пишущей машинкой. Я вскочил со стула, no-военному четко щелкнул каблуками, представился. Георгий Константинович, понимая мое состояние, дружески протянул мне руку, мы познакомились. Я помнил о запрете врачей и, не теряя времени, приступил к беседе. Галина Александровна на именном маршальском бланке начала печатать наше интервью.
Вспоминаю 9 декабря 1969 года. До сегодняшнего дня у меня перед глазами стоит Галина Александровна - ее статная фигура и ласковые карие глаза. Ее душевная красота еще более ослепительна, чем красота внешняя. Гостеприимная, добрая... В ее глазах я читал, что она старалась помочь мне, молодому журналисту не ограничивала мне время и повторяла: “Юрий Иосифович, не торопитесь и не волнуйтесь. Будет все сделано, как Вы скажете. Это была большая поддержка со стороны Галины Александровны. Я перестал нервничать, успокоился и продолжал брать интервью. Я помню, что врачи дали 45 минут. Когда я задавал вопросы маршалу Жукову, он медленно отвечал и с дружеской улыбкой говорил мне: “Не волнуйтесь, будьте, как у себя дома”. Издалека мне охрана и врачи руками показывали, что время прошло. Я не обращал внимание на их предупреждение, я надеялся на поддержку жены маршала. Она была моим гарантом...
Я в душе гордился тем, что в Грузии будет сенсация. Вдруг пауза. Галина Александровна попросила принести землянику и стала угощать меня. Остался в моей памяти ее добрый поступок. Мысленно, через Атлантический океан посылаю красные розы на могилу Галины Александровны, жены прославленного полководца, маршала Жукова. Пусть земля ей будет пухом, она навсегда осталась в моей душе и живет в моей книге памяти.
Когда Георгий Константинович узнал, что я родом из Гори, он попросил меня ценный подарок - настольную лампу доставить в музей «Дом Сталина» в Гори. А мне на память маршал Г.К. Жуков подарил свою знаменитые «Воспоминания и размышления» с автографом.
В моей книге, вышедшей в Нью-Йорке, написано о самой кровавой ночи в Тбилиси в послевоенной истории СССР. К журналистике я вернулся в книге «Встречи с прошлым», вышедшей на русском языке. Сейчас готовится издание на англиском.
Время убавило волос и прибавило седины, но душа осталась у Юрия Иосифовича молодой. А встречи, интервью с известными людьми навсегда остались жить в его сердце.
Интервью брала: Лола ЗВОНАРЕВА
|
