Прошёл немалый срок с тех пор, как в России прогремели кровавые теракты, организованные исламистами. Сейчас можно спокойнее изучить реакцию, которая воспоследовала за ответными мерами российского правительства. Я имею в виду реакцию западных, а в особенности большинства французских политиков и СМИ Франции, на предложения Путина, а также на действия спецназа против бесланских террористов.
Но для того, чтобы понять агрессивность, вызываемую Владимиром Путиным во Франции необходимо разобрать ситуацию, царящую в интеллектуальных кругах Пятой Республики.
Идеологическую атмосферу Франции начала XXI-го века можно сравнить разве что с атмосферой истерической нетерпимости СССР 1937-го года, с тем лишь исключением, что «врагов народа», – то есть тех, кто осмеливается выступать против генеральной линии, – во Франции ещё не всегда уничтожают физически. Ещё.
Генеральная же линия Пятой Республики представляет собой смесь англо-саксонской "политкорректности", бескультурия, троцкизма – вобщем всего того, что так успешно привилось на идеологической почве путча 1789 года, благодаря которому Западная Европа впервые узнала что такое узаконенный геноцид собственного народа. Впрочем о вендейском геноциде у нас во Франции предпочитают не упоминать, несомненно из-за незнания о его существовании, ибо французская история преподаётся в университетах с той же объективностью, что и история геноцида армян в новообретённом "европейском государстве" – Турции.
Во Франции же предпочитают заниматься борьбой с "фашизмом". Причём "фашизмом" называется всё кроме фашизма, например: крайне правое движение Action Francaise, находившееся в перманентной идеологической войне с Муссолини, которого, кстати, Шарль Моррас называл "романтиком" в пику Черчилю, восхищавшемуся (напомню этот факт) фашизмом в двадцатых годах прошлого века. Более того, французская псевдоэлита (или в просторечии "интеллектуалы") записали в "фашисты" и Пиночета, некогда избавившего свою страну от участи Кубы и Никарагуа. Даже Франко, и тот был причислен "интеллектуалами" к партии итальянских националистов, которые, надо заметить, не причинили вреда никому кроме как арабам, до этого успешно торговавшим населением Эфиопии; полудюжине палачей из III-го Интернационала; да островным мафиози – будущим товарищам по оружию американских "освободителей".
Самое главное, это то, что во Франции (да и на всём Западе) "фашизмом" называется каждое незначительное проявление национальной гордости – но лишь в случае, если патриотические убеждения высказываются представителями "кавказской" (как пишется в паспортах Соединённых Штатов) расы, наследниками эллино-христианской культуры.
Более того, термин "фашист" (или, если предпочитаете, "враг народа") сам по себе очень удобен некоторой категории "интеллектуалов": при необходимости оклеветать конкурента, о предмете зависти достаточно сказать: "такой-то фашист", и дело сделано.
Подобными сталинскими ухватками успешно владеют и компилятор профессорского звания из Сорбонны, и горластый мещанин с Женевского озера, и неустойчивые журналистки из парижских газеток.
О "фашизме" "фашистов" забывается лишь в том случае, когда общение с ними приносит доходы того или иного рода. Так, например, в начале 2002 года во Франции среди так называемых "интеллектуалов" успешно распростанялось воззвание в поддержку Эдуарда Лимонова. Забыли о его "фашизме" напрочь. Одни участники воззвания спешили полить грязью Россию – "неполиткорректную", страну, осмелившуюся встать на борьбу с исламизмом. Другие польстились на возможность поставить своё имя рядом с именем небезызвестного писателя. Но третьи, самые расчётливые, близкие к издательскому миру, стремились просто-напросто воспользоваться тюремным заключением Лимонова, чтобы поднять его тиражи на французском языке и, следовательно, свои гонорары. Таким образом борьба за свободу писателя обернулась обыкновенной "финансово-тусовочной" махинацией.
Поначалу я даже удивился храбрости некоторых доцентов Сорбонны, подписавших воззвание в защиту Лимонова – только потом я узнал, какой кус из гонораров от переводных изданий Лимонова им перепадал. И я – в то время молодой преподаватель Сорбонны – был наверняка единственным из подписавших воззвание, поставившим там своё имя "из сострадания к человечеству", как говаривал пушкинский Костров.
* * *
Но как только религиозная гордость или любая форма нетерпимости высказывается противниками эллино-христианской культуры – исламистами (где-бы те не находились: в России, в Каире, или же в первом арабском городе по пути из Парижа в Даккар – Марселе), то французские "интеллектуалы", которые ни в коем случае не потерпели бы сотой доли подобной нетерпимости из уст своего (белокожего!) коллеги, принимаются истерически восхищаться призывами к насилию. Более того, любое замечание о неуместности призывов исламистов к убийствам гяуров неменуемо повлечёт за собой обвинения в… "фашизме". А потому, для парижских "интеллектуалов" Владимир Путин стал именно "фашистом", – также, кстати, как и автор этой статьи, – что, несомненно, является комплиментом для президента и для меня. С той лишь разницей, что свободное творчество в Пятой Республике становится невозможным для Анатолия Ливри писателя.
В чём же причина такого поведения "интеллектуалов"? Читали ли "интеллектуалы" труды господина Бжезинского, где тот, греша против истории и реальности, заявляет о необходимости для США окружить Россию исламским кольцом? Нет. Они даже вряд ли слышали о существовании господина Бжезинского.
Находят ли западные "интеллектуалы" инспирацию в исламе, как некогда находили вдохновение в мусульманской атрибутике Байрон и Пушкин? Нет. Они не читали ни Байрона, ни Пушкина ни, тем более Корана.
Нет! Трижды нет! "Интеллектуалами" движет вовсе не интеллект. И любой Ихарев-фрейдист определит уровень их реакции на действия "фашистов" как – "анальная стадия".
Почему же?
"Интеллектуалы" – идеологические наследники террористов французской революции: вспомним, что само слово terreur было изобретено революционерами, которые с гордостью носили звание "террористов" с 1793 до 1794 года, занимаясь геноцидом собственного народа и уничтожением его подлинной элиты, совершая цареубийство, да балуясь канибализмом на улицах Парижа и вендейских городов.
Именно голоса террористов конца XVIII-го века слышатся в теперешних речах "интеллектуалов" о "правах народов на самоопределение" и о необходимости строительства новых мечетей от Атлантики до Владивостока. Ведь в исламских террористах парижский (да и любой другой западный) "интеллектуал" чутьём распознаёт своих кровных братьев: им "интеллектуал" рефлективно предназначает совершить то, на что у него, террориста выродившегося, размягшего от контакта с цивилизацией, не хватает уже ни мужества ни сил ни сноровки.
Конечно, некоторые из "интеллектуалов" подчас принимаются произносить речи против исламских террористов. Но делается это ими из рук вон плохо, неестественно: парижский борец за "права человека" не верит самому себе, ибо ощущает, что у него не больше моральных прав осуждать любую форму терроризма, чем у баварского неонациста критиковать зверства Рабочих Национал-Социалистов Германии.
В тридцатые годы прошлого века, "интеллектуалы" восхищались Сталиным: очень любопытно, знаете ли, перечитавать желтые, рассыпающиеся в прах страницы "Humanite", где деды нынешних борцов за "права человека" призывали "вздёрнуть врачей-вредителей, этих грязных ж…ских собак, на Красной Площади". Сегодняшняя "Humanite", уже ничем не отличается ни от "Monde", ни от "Fi-garo", которую любимый писатель Бориса Зайцева, Леон Блуа заслуженно прозвал "Пилатом".
Более того, у "интеллектуалов" есть ещё одна причина недолюбливать Россию после-совет-ского периода: нет у них больше прибыльных поездок в Москву, описанных в 1936 году Андре Жидом, которого, напомню, в момент публикации Возвращения из СССР предки теперешних "политкорректых интеллектуалов" называли в прессе "грязным педерастом".
Россия предала идеал "интеллектуалов"! Как же теперь не радоваться всем её неудачам и ни обвинять её во всех смертных грехах! А потому современная Россия не могла не превратиться в индикатор ненависти, которую французские «интеллектуалы» питают к собственной эллино-христианской культуре. И снова сработал один из рефлексов "анальной стадии" "интеллектуалов": это произошло тогда, когда им пришлось выбирать в каком географическом направлении направить свою деятельность. И как ранее Вольтер с Дидро направляли свои взоры к тиранам Востока; как деды сегодняшних «интеллектуалов» уносились прочь от своей земли, от pays reel, на Восток, – так сейчас устремляются западные "интеллектуалы" ещё дальше, в Среднюю Азию, в Аравию, в Палестину – туда, где они нашли себе новых соратников – исламских террористов.
Париж, Сорбонна
Анатолий ЛИВРИ,
Собственный корреспондент газеты
"Русская Америка, NY" во Франции
|
