2 марта исполнилось 80 лет первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачеву. Конечно, в связи с этой датой возникает много воспоминаний о годах, когда он руководил страной и желания еще раз осмыслить этот период и попытаться по мере возможности наиболее объективно, без ретуши оценить этого политического деятеля.
Но с самого начала хочу подчеркнуть, что независимо от отношения к зтой знаковой личности со стороны различных слоев общества, нельзя отрицать, что он совершил мужественный поступок, решившись бросить вызов закостенелому догматизму и встать на путь глубокого реформирования советского общества. Думается, что было бы ошибкой антиисторического характера с других позиций оценить деятельность Горбачева. Но это, разумеется не означает, что в его работе не было ошибок, просчетов, которые не позволили ему в полной мере реализовать свои планы. Размышлениями о роли Горбачева в истории бывшего СССР хотел бы поделиться с читателями в этой статье.
Имя Михаила Горбачева впервые услышало значительное число советских граждан в ноябре 1978 года, когда было официально объявлено об его избрании секретарем ЦК КПСС по вопросам агро- промышленного комплекса. А уже через год он стал кандидатом в члены Политбюро, а еще через год его членом. После смерти Ю. Андропова в 1984 году Горбачев фактически стал вторым человеком в руководстве КПСС. Это был редкий случай, когда за такой короткий срок в прошлом руководитель одной из региональных организаций КПСС стал членом высшего руководящего органа партии.
Думается, что выдвижение М.С. Горбачева связано с тем, что в конце 70-х начале 80-х годов руководство КПСС переживало кадровый кризис. Старая политическая элита исчерпала свои рессурсы, постоянно показывала свое и беспомощность в решении назревших социально-эконоческих и политических задач, не могла вывести страну из состояния застоя. Страна нуждалась в новом лидере, а Горбачев, как говорится в народной мудрости, "оказался в нужное время в нужном месте".
С первых дней его работы в аппарате ЦК КПСС стало очевидным, что в партии появился новый лидер, в кулуарах его стали называть"буревестником тех, за кем будущее, "многообещающим политиком". Некоторые политологи даже делали вывод о том, что появление Горбачева в высшем эшелоне КПСС являются сигналом о неизбежности грядущих перемен Как отмечали многие всречавшиеся тогда с Михаилом Сергеевичем, у него был необычный для других советских руководителей стиль общения с людьми: открытость, откровенность без каких-либо оговорок, убедительность в высказывании аргументов, подтверждая всем этим свое умение вести дискуссию.
Но когда, начиная с 1983 года в течение трех лет в Москве были похоронены первые лица Советского государства, в Кремле стало ясно, что более откладывать с "избранием" нового ,молодого лидера не следует. Тогда в Политбюро был сделан выбор в пользу Горбачева и это его решение было поддержано значительной частью общественности. Страна устала от правления старцев и полагала, что Горбачев за время работы в Ставрополье и аппарате ЦК КПСС созрел до должности Генерального Секретаря. С учетом всех трудностей, связанных с началом нового этапа в развитии советского государства, Горбачеву удалось взять хороший старт. Мне лично запомнились телерепортажи, показанные в первые годы после избрания Горбачева генсеком. Его поездки по стране, встречи с рядовыми гражданами, неожиданно возникавшие беседы с ними, его ответы на острые вопросы- все это свидетельствовало о том, что в общественную жизнь страны ворвались новые ветры, которые оказывют все более глубокое воздействие на умы и сознание советских людей. Чувствовалось, что большинство из них истосковалось по живому общению с первым лицом государства.
Буквально через два месяца после того, как Горбачев стал руководителем КПСС, в мае 1985 года, выступая в Ленинграде и говоря о чрезвычайно низких темпах роста экономики, выдвинул задачу ускорения всех сфер ее развития. А когда через некоторое время стало очевидным, что социально-экономические задачи страны не могут быть в полной мере решены только на базе ускорения, Михаил Сергеевич вместе со своими единомышленниками заявил о необходимости перестройки всего экономического и политического организма страны.
Стремясь пробудить инициативу масс, Горбачев и его сторонники взяли курс на развитие гласности и демократизации всех сторон общественной жизни. И хотя о свободе слова немало говорилось и прошлым руководством партии, но это был откровенный популизм. И только в годы перестройки, после 1985 года, она впервые приобрела свое конкретное содержание. Более того, в эти годы было законодательно закреплено независимость СМИ от партийного контроля.
Конечно, в условиях, сложившихся во второй половине 80-х годов без широкой демократизации дальнейшее социально экономическое развитие страны было невозможно. При этом было совершенно очевидно, что демократизацию следует начинать с изменения работы самой партии, ее ЦК и региональных организаций. Однако работники партийного аппарата и вся номенклатурная элита упорно сопротивлялась, потому что увидела в демократизации угрозу потери власти. Они опасались, что в случае перехода к свободным выборам, смогут оказаться не избранными в законодательные органы страны и потерять контроль за деятельностью и поведением ее населения. В верхнем эшелоне КПСС, который ранее всегда кичился своей монолитностью, наметился раскол между так называемыми "ортодоксами" - "твердыми марксистами-ленинцами" и "реформаторами". Но среди последних некоторая часть, наиболее решительно настроенных, обвиняла руководство Кремля в излишней медлительности, в весьма резких выражениях требовала ускорить темпы перестроечных процессов. К концу 1988 года перестроечные процессы вступили в решающий этап, который должен был подтвердить готовность страны к коренным и глубоким переменам. В этот период активизировался процесс создания инициативных групп в поддержку перестройки, народных фронтов и других неформальных общественных организаций, контролировать деятельность которых КПСС практически уже не могла. Все это, конечно, вело к значительному снижению роли КПСС, которая старыми методами уже не могла осуществлять свою так называемую "руководящую и направляющую роль в обществе", А тем более быть "умом, совестью и честью нашей эпохи". В этой обстановке обнажились многочисленные, ранее старательно скрывавшиеся руководством страны, социальные и межнациональные конфликты, и в первую очередь, в республиках Закавказья и Средней Азии.
Но ни остановить процесс демократизации, ни направить в" нужное русло" руководство КПСС было уже не в состоянии. Потому ему ничего не оставалось, как согласиться на проведение в марте 1989 г. Первого съезда народных депутатов. Понимая, что руководство КПСС рискует потерять на этом съезде большинство мест, Горбачев пошел на квоты для общественных организаций и разумеется в том числе для КПСС. Ей отводилось 100 мест и выбирать их было решено на пленуме ЦК. А не рядовые партийцы. Результаты этого голосования могли вызвать шок у Горбачева и его окружения. "Архитектор перестройки" А. Яковлев оказался на 99-м месте, а на 100-м месте - другая фигура с противоположного фланга - Е. Лигачев известный своими антиперестроечными позициями. Раскол партии казался уже свершившимся фактом. Более того, в многих регионах первые секретари обкомов, полагавшие, что они до конца своей жизни заняли кресла руководящих лиц, на этот раз были забаллотированы избирателями. И в тоже время большое число известных ученых, писателей, журналистов, юристов и других интелектуалов впервые так широко были представлены на этом съезде. Именно из их числа на съезде сформировалась наиболее активная демократическая группа, которая наиболее критически оценивала роль КПСС в обществе.
В связи с тем, что состав депутатов оказался разнородным, на съезде проявилось противоборство различных точек зрения, отражавших специфические особенноти нынешнего этапа развития страны.
Конечно, не такое собрание депутатов намеревался созвать Горбачев. Но не желая утратить контроль над сложившейся ситуацией и понимая, что роль генсека неуклонно снижается, он решил ввести в стане президентское правление. Однако провести всеобщие выборы главы государства Михаил Сергеевич, очевидно, опасаясь возросшей оппозиции, не рискнул и ограничился выборами на уровне депутатского корпуса. Горбачев, таким образом, был избран президентом СССР в результате не прямого, а двухстепенного голосования. А это, разумеется не могло не вызвать разочарования в определенных слоях общества.
В то же время Горбачев, вопреки своим неоднократным заявлениям о необходимости демократизации общественной жизни, в 1989-1990 годы неоднократно пытался не допустить при помощи силы выступлений представителей местных оппозиционных движений в Тбилиси, Баку, Вильнюсе, Риге. Но эти действия Кремля привели к противоположным результатам, они усиливали центробежные тенденции в так называемых " союзных республиках", были своеобразными сигналами о неизбежном распаде СССР.
Горбачев в этот период, желая уйти от ответов на острые вопросы, как отмечают некоторые его советники,"мог умело скрывать за словесной изгородью, витеватостью фраз и другими хитросплетениями свои действительные мысли и намерения, старался утопить в словах, грамотно их складывая., любой вопрос. И делал это виртуозно." На предложения людей из его близкого окружения упростить содержание своих выступлений, сделать их более доступными и понятными, Горбачев обычно отвечал: "Обстановка нелегкая, народ ждет ответов на многие сложные вопросы. Отделаться скороговоркой не могу, не имею права".
"Он - пишет А. Яковлев, еще верил что "народ ждет", хотя народ "ждать" перестал. Его длинные речи о том, о сем, пятом и десятом... начали слушать в полуха, потом высмеивать, а главное-перестали воспринимать всерьез" (А.Яковлев."Омут памяти" с.447)
Выступления Горбачева, особенно после съезда народных депутатов, вызвали волну нарастающей критики. Они обвинили его в медлительностии непоследовательности в проведении реформ, другие, напротив, в поспешности. Но все отмечали противоречивость политики, проводимой под его руководством Так, например, принимались законы о развитии кооперации, а через несколько дней о борьбе со спекуляцией, законы о демократизации и одновременно об усилении централизованного планирования, законы о реформе политической системы и свободных выборах и сразу же после их принятия закон об укреплении роли партии.
Все более становилось очевидным, что власть Горбачева в Политбюро оказалась во многом ограниченной, принятие решений стало зависить от расстановки сил в Политююро. А там все более укрепляли свои позиции ортодоксы, так называемые" твердые марксисты-ленинцы", которые группировались вокруг Е. Лигачева, второго человека в партии. Возникшая еще в ходе работы Съезда Народных депутатов Межрегиональная группа под руководством А. Афанасьева, Д. Сахарова, Г Попова собирала многочисленные митинги, требовавшие продолжения и углубления перестроечных процессов. Но как вспоминают его бывшие соратники, Горбачев во время одного из таких противостояний в марте 1991 года когда протестующие оказались лицом к лицу с солдатами и якобы даже хотели захватить Кремль, к демонстрантам он не вышел. Президент в это время "сидел" на телефоне, собирал информацию, требовал от подчиненных, и в том числе мэра Москвы, принять срочные меры. Не говорит ли этот факт о том, что бойцовские качества стали покидать Горбачева.
А после захвата московскими спецслужбами телецентра в Вильнюсе в январе 1991 года, Михаил Сергеевич намеревался вылетить туда и провести там прес-конференцию. Но затем по совету руководства КГБ от поездки отказался, сославшись на то, что якобы московские чекисты "не могут обеспечить его безопасность". Лишь через неделю Горбачев все же провел прессконференцию в Москве, посвященную событиям в Вильнюсе. Но момент был упущен, заявления Горбачева не могли убедить присутстствовавших, он оказался в серьезном проигрыше. Михаил Сергеевич, к сожалению, не смог понять, что ситуация после Вильнюса резко изменилась, что она требовала решительных действий по многим, если не по всем направлениям.
Но он не оценил ее со стратегических позиций, не понял, что спасти положение могла только открытая опора на демократические силы. Вместо этого, будучи после вильнюских событий в Белоруссии, обрушился на представителей демократических сил, употребив против них обвинения весьма грубого негативного характера Как отметил один из политоло-гов,"своим выступлением в Москве Горбачев проделал большую дырку в почти последней шлюпке перестройки"
В этот период все чаще и откровеннее стали упрекать Михаила Сергеевича в нерешительности. Отрицать такие упреки трудно. Но в тоже время некоторые аналитики, не соглашались с подобными обвинениями, заявляют, что не может быть нерешительным человек, который отважился в 1985 году бросить вызов системе, сложившейся в стране в течение многих десятилетий, и призвать начать перестройку всех сфер жизни общества. Как подчеркивает ряд политологов работавших в годы перестройки вместе с Горбачевым может показаться "странным, что человек пошедший на риск исторического характера не решился на риск в вопросах куда менее сложных. Они писали, что "свалить дуб, то есть абсолютную диктатуру он решился, а вот сучки отрубить и листья сжечь испугался" (А. Яковлев, "Омут памяти”).
Многие советники президента, входившие в его ближайшее окружение, неоднократно признавали, что с осени 1990 года власть катастрофически уходила из рук Горбачева. Его противники вылезли из окопов и увидя растерянность Горбачева, начали атаку по всей линии дырявой президентской обороны, которую защищали разрозненные отряды добровольцев. Перестройка уперлась в бетонную стену партгосаппарата и силовых структур. Разрушение этой стены Горбачев все время откладывал, пока руководство КГБ не организовали мятеж в августе 1991 года, открыто добиваясь устранения Михаила Сергеевича от власти. Они создали так называемый ГКЧП, который даже предпринял попытку в Крыму, в Форосе, где он отдыхал с семьей, посадить под домашний арест. При этом Янаевым было заявлено, что у президента то ли с рассудком нелады, толи он радикулитом мается.
Многие аналитики полагают, что после Фороса Горбачев повел себя весьма странно. Страна жила своей жизнью, а президент своей. Вместо конкретных, быстрых и решительных действий Михаил Сергеевич продолжал цепляться за так называемый "Союзный договор", который уже потерял свой смысл. В это время руководители трех республик - России, Украины и Белоруссии уже договорились о выходе из состава СССР, предопределив судьбу союзного государства. Как выразился образно один из аналитиков: "Поезд ушел, а Михаил Сергеевич погнался за ним, не заметив, что история побежала в другую сторону"
До конца 1991 года все республики вышли из состава СССР и объявили о своем государственном сувернитете. СССР как союзное государство практически уже перестало существовать.
25 декабря 1991 года Михаил Горбачев объявил о прекращении своей деятельности на посту президента СССР, а еще ранее была распущена КПСС. Так заканчивался важный этап в жизни страны, которая была сверхдержавой, а каждое заявление ее лидера не могли игнорировать в мире.
Исчезновение СССР с политической карты было не только крупным событием политического характера, но и судьбоносным для миллиона людей, живших долгие годы в одном государстве, а за один день оказавшихся в совершенно разных. Потому возникает вопрос: "Не было ли возможности разрешить кризис возникший в СССР в конце 1991 года?" И немало среди политологов людей, полагающих, что Горбачев не должен был, просто не имел морального права остановиться на половине дороги. Но существкет и другая точка зрения: в такой обстановке президент должен был прибегнуть в борьбе со своими противниками к насильственным методам. И тогда скорее всего, без крови своего народа дело не обошлось бы. Одни называют такое решение Михаила Сергеевича политической трусостью, другие оценивают как предельную человеческую усталось.
А может быть это сознательная неприязнь к силовым методам, новая мировоззренческая позиция лидера, которая была неизвестна бывшим руковдителям КПСС?
Безусловно на долю Горбачева выпало тяжелейшее испытание: подняться на вершину власти и скатится вниз, познать сладость мировой славы и откровенное негативное отношение к себе со стороны различных слоев народа и даже бывших единомышленников. И сегодня можно услышать как политики, долгое время, работавшие с ним, однозначно называют его иудой, предателем собст-венных идей. При этом указывают на такие его решения, как вывод советских войск из Афганистана хотя победа там не была одержана; согласие на разрушение Берлинской стены, что значительно ослабило позиции СССР в Европе, предоставление свободы действий для стран бывшего Варшавского договора,сделавшее возможным вступление их в блок НАТО и Евросоюз.
Конечно, распад СССР и крушение планов перестройки было для Михаила Сергеевича большой личной трагедией. Через некоторое время он возглавил "Международный фонд социально-экономических и политологических исследований", получил возможность участвовать и выступать на многих международных конференциях, симпозиумах, семинарах. Его лекции в городах стран Западной Европы и Северной Америки собирают аудитории слушателей. Всем этим он, думается, убедил мироввую общественность, что он извлек немало уроков из прошлой своей деятельности, стал политиком иного типа, соответствующий современным международным стандартам. Полагаю, что это было логическое продолжение его политической карьеры, начатое еще в годы перестройки социалистического общества.
В это же время Горбачев выступал с критикой так называемой "радикально-экономической" политики Ельцина, которая по его мнению, ведет к обнищанию народа, росту криминального капитала, инфляции и безработицы. Одновременно высказывался за ограничение самовластия президента, против превращения Федерального Собрания в придаток президентских структур, против силовых методов решения чеченской проблемы. В 1996 году, в обстановке роста антиельцинских настроений, он баллотировался на выборах президента. Очевидно, это было не-лучшее решение, поскольку негативное отношение к первому президенту СССР в обществе еще не исчезло. Возможно потому в первом туре выборов за Горбачева проголосовало только 386 тысяч избирателей или 0,52% Однако, даже после этой неудачи он не отказался от участия в политической жизни России, поддержав в 1999 году инициативу создания объединенной социал-демократической партии, а 2007 году возглавил общественное движение "Союз социал-демократов". Все это свидетельствует о том, что бывший генсек КПСС перешел на позиции социал-демократизма.
Хочется думать, за прошедшие после 1991 года 20 лет Михаил Горбачев сумел извлечь должные уроки из допущенных им в прошлом просчетов и ошибок, и сможет внести вклад в развитие демократических основ современ-ного российского общества.
Леонид БЕЛЯВСКИЙ,
кандидат исторических наук,
для "Русской Америки, NY",
Даллас, Техас
|
