Россия
Моему американскому ученику Джулиану Ловенфельду, ныне известному поэту-переводчику, автору популярной двуязычной пушкинской книги "Мой талисман", была оказана большая честь. Его пригласили в Институт русской литературы (Пушкинский дом) АН России с докладом "О переводе".
Я попросила своего петербургского друга, писателя Илью Штемлера, присутствовать на выступлении Джулиана, послушать и, так сказать, морально поддержать, а потом сопроводить его в Петербурге в течение этого дня, до отъезда. Но Штемлер не смог пробыть до конца доклада, и они договорились: как только Джулиан освободится, он извещает Илью по селфону и направляется для встречи с ним на Нев-ский проспект, к зданию Аэрофлота.
Джулиан позвонил. Штемлер пришёл к условленному месту, но Джулиана нет и нет. Тогда уже Илья звонит Джулиану и слышит его растерянный голос: "Меня задержал милиционер, отобрал документы, пишет протокол, но я-то переходил, где положено".
Илья примчался туда. Представился. Начал уговаривать милиционера, мол, это наш гость, он не знает города, он из Америки. Милиционер - ни в какую: "Вот именно, из Америки, они не уважают наши правила". Штемлер снова, но милиционер: "Гражданин писатель, не мешайте закончить протокол". Тогда Илья уточняет: "Послушайте, это не просто американец, он пушкинист, он Пушкина даже много наизусть знает". Милиционер: "Что вы такое говорите, американец - Пушкина на память!". Штемлер не унимается. Милиционеру это надоело, и он - Джулиану: "Вы что, Пушкина знаете, да ещё и на память?". Джулиан, человек очень скромный, смущённо, еле слышно говорит: "Немного знаю как будто". И хотя наш милиционер сам помнил, возможно, не очень многое, но произнес: "Хорошо, проверим. Давай-ка, читай мне про кота". Штемлер решил, что ослышался: "Что, про кота"?! "Да, пусть читает про кота."
И вот картина: на Невском проспекте стоит милиционер, рядом - известный писатель, а американец Джулиан читает им "У лукоморья дуб зелёный". Пока он читал, у стража порядка изменялось выражение лица, а потом он только спросил: "Неужто ещё знаешь?" Джулиан кивнул. Милиционер: "Ну, парень, ну, американец"… И тогда, может быть, даже неожиданно для самого себя, он разорвал протокол, вернул Джулиану документы и отпустил его: "Иди давай".
Когда Штемлер проводил Джулиана на московский поезд, он, вернувшись домой, сразу, ночью, позвонил мне и подробно всё рассказал, так сказать, ещё не остыв. Конечно, только Джулиану и Штемлеру, как непосредственным участникам, принадлежит авторское право публикации рассказа об этом эпизоде. Но Джулиан сказал, что, конечно, писать не станет. А Штемлер своё авторское право передал мне: "Ведь Джулиан - твой любимый ученик".
Бельгия
Моя приятельница, назовём её Татьяна, тоже филолог, в конце января ездила в Бельгию. В большом бельгийском городе она навестила в пансионате одну почтенную даму и провела с ней целый день. Когдапринесли ланч, Таня сказала официантке, что сама унесёт посуду вниз, в столовую. Через какое-то время в дверь постучали. В проёме показался мужчина среднего роста, небрежно причесанный, и осведомился о ланче, который ему почему-то не принесли. Таня заверила, что сейчас, внизу, всё узнает.
В столовой ей доверительно пояснили, что этот господин нередко засиживается у себя в комнате, а хотелось бы, чтобы он её почаще покидал. И попросили Таню, если не трудно, передать, что горячий ланч ждёт его внизу, в столовой.
Таня согласилась и только спросила: "А как мне к нему обратиться?". "Это господин Дантес", - ответили ей. У Тани, как говорится, буквально подкосились ноги. Она, конечно, всё передала соседу. Но даже после возвращения, рассказывая мне, не могла успокоиться: то был - день дуэли…
Сейчас "Таня" в отъезде и недоступна для телефона. Поскольку я раньше не заручилась разрешением на публикацию, то не уточняю ни её имени, ни названия города в Бельгии, где это произошло.
Франция
Мои молодые друзья из Нью-Джерси, Леночка и Фима, во Франции путешествовали, так сказать, эксклюзивно - по замкам на реке Луаре. И, естественно, а, может быть, даже прежде всего, посетили Амбуаз. С 16 века там была столица французского королевского дома династии Валуа, а позднее - Орлеанской, младшей ветви династии Бурбонов. Гугеноты, Франциск I, Франциск II, Мария Стюарт и ещё многие исторические имена вспоминаются под сводами этого дворца. В строительстве замка (Chateau d' Amboise) недолго участвовал Леонардо да Винчи. Там великий зодчий умер, на руках у короля Франциска I, и похоронен в Амбуазе.
Королевский замок расположен на высоком холме. А под горой селились ремесленники, обслуживающие королевский двор.
Но ведь известно, что даже самые просвещенные туристы обычно не ограничиваются только историческими достопримечательностями. Вот и Лена с Фимой, хоть и покорённые прекрасным замком и увлечённые его историей, все же, отъехав недалеко от Амбуаза, не смогли пройти мимо небольшого заведения с надписью "Shokolat". Оказалось, там изготавливают конфеты из жидкого шоколада вручную. На полках лежали целые наборы этих лакомств.
И вдруг наши туристы видят на одной из конфетных обёрток - "Pushkin". Как появилось здесь это имя? Им рассказали, возможно, уже полулегендарную историю, что названию более века. Основатель этого заведения в конце XIX века познакомился с произведениями Пушкина, переведенными на французский язык. Они понравились хозяину настолько, что в ассортименте его за-ведения появились конфеты "Pushkin", сохранившие это название, как видим, до наших дней. Мои друзья, конечно же стали "оптовыми" покупателями этих "рус-ских" конфет. Они сложили их в фирменную плетёную корзиночку "Bigot" и бережно хранили всё путешествие. А в Америке - одарили удивлённых друзей французскими конфетами "Pushkin". А плетёнку "Bigot" Лена и Фима естественно хранят.
Я попросила у них разрешения рассказать обо всем этом и получила согласие.
Надежда БРАГИНСКАЯ,
для “Русской Америки, NY”
|
