На тему о вознесении Горбачева я уже писал немало, но есть смысл кое-что припомнить. Горбачев своим быстротечным восхождением был обязан тайному решению ЦК срочно влить живую кровь в "геронтологический паноптикум" Политбюро. Операция по переливанию удалась как нельзя лучше. А то ведь череда кремлевских похорон (гонки на лафетах с абонементом на трибуны) уже вызывала неприличные для такого печального случая хихиканья.
Прогуливаясь (во избежание подслушивания) по канадским лужайкам летом 1983 года, Горбачев – еще не генсек, но уже партийный царевич, и его будущий главный идеолог и мотор реформ А.Н. Яковлев ( в то время – посол СССР в Канаде) набросали методы обыгрывания и постепенного "уморения" родного дракоши. Вот несколько слов из меморандума Яковлева Горбачеву, написанных в 1985 году. "Политические выводы марксизма неприемлемы для складывающейся цивилизации, ищущей путь к примирению... Мы уже не имеем права не считаться с последствиями догматического упрямства, бесконечных заклинаний в верности теоретическому наследию марксизма, как не можем забыть и жертвоприношений на его алтарь". А далее он пишет о системе государственного феодализма под названием социализм, о необходимости переходить к рынку и закону стоимости, о частной собственности. Одним словом, знали, с чем имеют дело. И знали, что для прихода к полной власти нужно умаслить старших товарищей.
А вот старшие партийные товарищи не знали, что Горбачев - не просто очередной генсек, который будет царствовать на благо народу и страх врагам. Партийная камарилья вообще-то соглашалась на небольшую регулировку государственной машины. И даже на репрессивные меры. Но, конечно, до определенного уровня. А именно - уровня, который бы не касался их самих. А то вон как Андропов развернулся. Так дело не пойдет. И Горбачев вроде бы (в кулуарных беседах) не проявлял никакой "андроповской кровожадности".
И еще не знали старые товарищи об одном эпизоде из молодости Горбачева. О нем рассказал после прихода к власти Горбачева его бывший сокурсник по МГУ, в последующем видный деятель Пражской весны Зденек Млынарж. В его изложении эпизод выглядел так.
Зимой 1956 года молодой 25-летний Михаил Горбачев приехал с молодежной делегацией в Москву. Там он услышал закрытое письмо Хрущева, разоблачающее "культ личности Сталина" на XX съезде. Письмо его потрясло. Ошеломленный Михаил Горбачев вышел на Ленинские (Воробьевы) горы и примерно на том же месте, что когда-то Герцен с Огаревым, дал клятву посвятить всю жизнь борьбе со сталинизмом. То есть, фактически, с системой.
Меня долго интриговал вопрос об аутентичности рассказа Млынаржа. Несколько раз при встречах с Горбачевым на его лекциях или в клубе “Свободное слово” была возможность, да все как-то затмевали другие вопросы.
28 июня 2002 года в Горбачев-фонде состоялись Горбачевские чтения – 10 лет со дня основания Фонда. Я на эти торжества получил приглашение. Выступления начал Горбачев. Потом выступали его помощник А.Черняев, перестроечный министр иностранных дел А. Бессмертных, идеолог Вадим Медведев, еще один цекист Загладин...
Впечатление возникало тяжелое. Все говорят очень тихо и, несмотря на маленький зальчик и микрофоны около каждого, почти ничего не слышно. Когда голова поворачивается от микрофона - не слышно уже не почти, а совсем. По кусочкам легко восстанавливается целое.
Мы почувствовали необходимость перемен. Что-то надо было делать. Мы еще много не знали. По шагу освобождались от догм. Дали гласность, остановили холодную войну и авантюру в Афганистане, дали свободу Восточной Европе. Такое сопротивление... Хотели реформировать Союз, но он развалился.
Тягостное, мрачное настроение. И все так долго, с такими мучительными повторами: мы хотели как лучше, мы ни в чем не виноваты. Иначе было нельзя, иначе было бы хуже. Уроки перестройки еще не осознаны. Они дают всходы сейчас и будут еще долгие десятилетия... Мир осознает необходимость нового мышления.
То была страшно затянувшаяся панихида, отпевают, отпевают, а тело все никак не выносят. Перестройка была так прекрасна. И вот - безвременно, безвременно... Шел некий давно заученный, как заупокойная служба, ритуал самооправдания: мы в кончине не виновны. Вадим Медведев выдал даже афоризм: перестройка наше прошлое, настоящее и будущее, что является прозрачным парафразом на неувядаемое "Ленин жил, жив и будет жить", только вместо Ленина там маячил Горбачев.
Похоронщикам как бы было самим неудобно: ведь таких чтений и прочих говорений у них в юбилей по два на дню, каково от самих себя слышать одно и то же? Тише всех говорил Загладин - даже еще потаеннее, чем сам Михаил Сергеевич. Тайная вечеря. Заседание масонов. Страшная тайна.
Когда Черняев закончил доклад, секретарь-организатор, симпатичная Ольга Здравомыслова спросила: какие будут вопросы? Все молчали, не в силах стряхнуть наваждение глубокого траура. Качаловская пауза затягивалась, начинала хватать за сердце. Симпатичная Ольга жалобно и искательно улыбнулась. Я не выдержал - сидел в двух метрах от Горбачева, прямо напротив. Ну, ужасно неловко себя чувствовал, - ведь это ж скандал - ни одного вопроса ни Горбачеву, ни Черняеву!
Встал. Представился.
- Михаил Сергеевич, как вы оцениваете выданные 20 миллиардов, полученные сейчас для ликвидации оружия, оставшегося от СССР? Вернее, не это, а способы контроля над расходованием? Одно дело показать построенное, другое - показать отсутствие чего-либо. Вы ведь знаете нашего человека, зачем, скажет он, тратить деньги на уничтожения того, что развалится и исчезнет само собой, если уже не исчезло? Не окажутся ли эти деньги того-с…
Не буду писать о дальнейшем – это, все-таки, частный вопрос. Тем более, что тогда Мих. Серг. заверил всех, что ничего не украдут, и что контроль будет надлежащий. В конце он сказал проникновенно: вот, потратили сотни миллиардов на производство оружия, теперь тратим десятки на уничтожение.
В перерыве я подошел к Михаилу Сергеевичу. Рядом возник телохранитель. Молодец - бдит. Обращаюсь к Горбачеву. Первый вопрос опускаю. Но вот второй….
- Я давно его хотел вам задать вопрос, да все не получалось. Правда ли, что вы, по словам вашего сокурсника Млынаржа - жили с ним в одной комнате общежития МГУ?
- Да.
- Тогда правда ли, что вы, как было написано в его статье в Ле Монд в марте 1985 года, приехав в 1956 году на ХХ съезд и выслушав закрытый доклад Хрущева о культе личности, вышли на Ленинские горы и на том месте, где Герцен и Огарев давали клятву бороться с самодержавием, поклялись точно также бороться со сталинизмом?
- Это Зденек выдумал. Мы просто с ним беседовали на эти темы.
То есть, театрализованной клятвы на Воробьевых горах не было, но разговоры о необходимости кончать со сталинизмом – были.
Однако долгое время Горбачев не видел неразрывной связи между сталинизмом и ленинизмом, между ГУЛАГОМ и принципами коммунизма, между низким уровнем жизни народа и успехами развитого социализма. Все это понимание пришло несколько позже. И не к нему. У него вряд ли оно и сейчас является полным. Правда, сейчас Горбачев говорит о демократическом социализме типа шведского. То есть того самого, который во времена раннего генсекства Горбачева назывался типичным буржуазным строем.
А тогда мир умилился, ах, Горби! Впервые генсек был принят в неформальный клуб мировой элиты. Человек 10-летия (Time), лучший немец, лауреат Нобелевской премии. Но от этого он и пострадал, считает бывший член Политбюро ЦК КПСС и премьер Николай Рыжков: "Горбачева развратила мировая слава, иностранцы. Он искренне поверил в то, что является мессией, спасает мир. У него кружилась голова. И чем сильнее кликушествовал Запад, тем больше ненавидели его в своей стране".
Впрочем, если уж на то пошло, правом открыто ненавидеть вождя, ругать и критиковать его страна была обязана тоже Горбачеву.
Да и не просто ради любви Запада к Горби он старался, а ради получения сумасшедших кредитов – более 100 млрд. долларов (непонятно куда девшихся), которые Россия отдает до сих пор (с процентами). Как прагматичный политик, он вполне бы мог эти деньги получить просто как отступное за воссоединение Германии и вообще за ликвидацию Варшавского договора. А то – побежали из Германии, как летом 1941 года. Даже канцлер Коль был поражен нерассчетливостью “лучшего немца” Горби.
|
